Как это барону не было обидно за то, что Марко собирался бросить свою жену и сбежать с какой-то другой женщиной? Марко принадлежал его семье! И распоряжаться своими поступками только по своему усмотрению не имел права!
Кантемиров лишь усмехнулся в лицо барону и предложил Густаву и Рики продолжить опознание своих вещей. Разумеется, они свои вещи узнали. И часы, и массивные золотые перстни с печатками – гербом дома Антоновых. Ибо прадед приобрел вместе с богатством и дворянское поместье с титулом. Так что у Антоновых был собственный герб, которым они очень гордились.
– Мы с братом сразу же заказали себе одинаковые перстни, как только решился вопрос с возвращением нам нашей собственности.
– Как только бумаги были оформлены, мы заказали эти печатки!
– Можно посмотреть? – попросила Кира у Густава. – Ой, какой интересный герб! А что он означает?
– Какая разница, – небрежно обронил Густав.
– Не знаешь? – изумилась Кира.
– Конечно, знаю! – тут же горячо возмутился Густав. – Олень с ветвистыми рогами – это весь наш род. А змеи, которые он топчет ногами, – это поверженные враги.
– Много у твоего прадеда было врагов, – с уважением разглядывая четко сделанное изображение, произнесла Кира. – Но ведь он был банкиром?
– И что? Он купил этот герб вместе с девизом, титулом и землями.
– Прямо перед войной?
– Ну да!
Было заметно, что Густава уже начали раздражать эти настойчивые расспросы Киры о его предке. Странно. Кира все больше и больше недоумевала. Почему Густаву откровенно неприятен разговор на эту тему? Он что, не гордится своим предком-банкиром, составившим благосостояние всего своего рода, по воле судьбы из которого выжили только Густав с Рики?
И тут впервые Кира задумалась о том, а почему из всех шестерых детей, которые родились у предка-банкира, выжило всего двое правнуков? Куда же делись все остальные потомки? Неужели сгорели в пекле трех войн и революции?
– Скажи, а как получилось, что из семьи Антонас вы снова стали Антоновыми?
– Переехали в Россию и снова взяли фамилию прапрадеда.
– А ваши права на наследство никак от этого не пострадали?
Но стоило Кире только заикнуться на эту тему, как Густав буквально взорвался.
– Хватит! – воскликнул он. – Только этого еще не хватало! Сначала Розалия, а теперь…
Он замолчал и осекся, виновато глядя по сторонам.
– А теперь я? – договорила за него Кира. – Розалия что, тоже приставала к тебе с расспросами о том, как вы получили ваше наследство? Она им интересовалась? Имела на него виды?
Кира имела в виду лишь то, что, живя в доме и будучи почти своим человеком для Антоновых, Розалия могла подсмотреть коды к банковским счетам и найти ключи и документы, которые бы позволили ей получить доступ к финансам семьи Антоновых-Антонас.
Но реакция Густава ее удивила. Он побледнел. А потом вдруг побагровел и начал тяжело глотать воздух.
– Ты не можешь нас ни в чем обвинять! Только не ты!
– Да я и не собиралась!
– А к чему все эти разговоры? Будто бы ты нас с матерью и братом в чем-то подозреваешь? Если подозреваешь, то скажи!
– Ни в чем таком!
– Нам и так досталось, а тут еще ты со своими подозрениями, – не унимался Густав.
– Напрасно ты так думаешь. Я всего лишь хочу разобраться в том, кто же убил Розалию.
– Как это кто? Барон ее и убил! Или его люди это сделали!
– Не знаю. Он в сделанном не признается, – покачала головой Кира.
– Еще бы ему признаться! Но это он сделал! Ты же видела ценные вещи, которые были украдены у нас из дома?
– Да, конечно, видела. И я понимаю, что это цыгане похитили вас, но…
– Что «но»?
– Ничего! – сдалась Кира.
Не могла же она просто сказать, что чувствует во всей этой истории какой-то подвох. Свои чувства к делу не подошьешь. И Густаву про них говорить бесполезно. Только выставишь себя перед ним истеричной дурочкой. Густав – он настоящий мужчина. И, как все мужчины, он привык доверять одним фактам. А вот фактами, подтверждающими ее чувства, Кира как раз и не располагала.
Но старый цыган так упорно утверждал, что не трогал виллу «Бесконечность» и ее обитателей, и так упрямо твердил о том, что особой ненависти к Розалии не питал, что Кира заколебалась. Да и драгоценности старик-цыган отказался признать краденными или похищенными.
– Я не вор! – гордо заявил он. – У меня свой бизнес. Когда у людей нет денег, они мне вместо них золото и ценности приносят. Я смотрю, беру, а мои дети отпускают им товар.
– Товар! Вы торгуете героином!
И вот этого цыган не отрицал:
– Ты знаешь это. И я знаю. А посадить ты меня за это не сможешь.
– Как это не смогу? – свирепел Кантемиров. – Смогу и посажу!
– А вот и не сможешь, – хитро прищуривался барон. – Потому что ничего у тебя на меня по героину нет. И не появится.
– Про героин, возможно, и не появится. А зато за похищение людей ты ответишь!
– Золото, камни и побрякушки, которые эти двое опознали как свои собственные, мне двое моих клиентов принесли. Может, они их где и украли, я не знаю. А только я сам к этим вещичкам никакого отношения не имею.
– И что за клиенты? Имена, адреса?
Но барон имен и адресов назвать не смог. Однако заявил, что парней этих он видел не в первый раз. А вот в первый раз он даже заподозрил в них оперативников. Однако они назвали людей, которым сам барон доверял. И молодые люди стали его постоянными клиентами. Не всегда у них бывали при себе наличные. Вот и в этот раз они принесли ему вместо денег золотые перстни, часы и еще какую-то ерунду.
Золото и ценности молодые люди предлагали в этот раз очень дешево, потому что, по их словам, они их не крали, а они буквально сами свалились им на головы.
– И вы не спросили у них, что это значит?
– Спросил. Они сказали, что как раз шли ко мне и обсуждали острую нехватку денег. Они хотели купить пять граммов порошка, и у них не хватало. И они прикидывали, удастся им уломать меня поверить им на этот раз в долг или нет. И вдруг они увидели на дороге дорогой кожаный бумажник и возле него россыпь золотых вещей.
Эти ценности вместе со своим невероятным рассказом наркоманы и принесли к барону. Тот их выслушал. И алчность взяла верх в душе барона над осторожностью. Ценности он у клиентов принял, бросил к остальным и забыл про них. Раз в месяц старший сын барона сбывал все накопленное таким образом золото и антиквариат проверенному человеку и получал от него наличные.
– Так эти вещи и попали ко мне в дом. Но я сам их не крал.
– Значит, их нашли на дороге?
– Да.
