Слесаря нельзя будет пытать, так как его смерть по идее должна наступить от выстрела в затылок. Из судебно-медицинских соображений она произойдет за несколько часов до того, как Кристал вылетит в Мехико. Что касается пыток, то Люсьен предпочитал психологические пытки физическим. Больше отдачи, больше удовольствия.
В конце концов, он может позабавиться и с Эбби. Ясно, что слесарь по уши влюблен в нее. Люсьен тихо рассмеялся. Ему приятно будет посмотреть, как умирает Эбби Мейтленд.
Зан затормозил на углу, когда кто-то забарабанил по крыше его машины, и тут же сквозь стекло он увидел красное, словно налитое кровью лицо Мэтти.
О нет, только не это!
– Подбрось, окажи любезность, – задыхаясь, произнес Мэтти и, открыв дверцу, сел на сиденье.
– Э, нет, сегодня вечером я не оказываю любезностей. – Зан хмуро посмотрел на него. – Вылезай, Мэтти.
– Моя машина припаркована около офиса. – Мэтти вытер лоснившийся от пота лоб. – Я приехал сюда с одним из охранников, но у него смена заканчивается только в восемь. Неужели ты не подбросишь меня?
Глаза Мэтти расползались в разные стороны, и эта примета была хорошо знакома Зану. Он энергично покачал головой:
– Я не собираюсь домой. Вызывай такси, если тебе надо.
– Ну пожалуйста, – начал хныкать Мэтти. – Это же всего пара минут. Куда ты собрался? В бар? Может, зависнем вместе?
Зан не знал, что ответить. Пожалуй, проще было отвезти Мэтти к его машине, чем спорить с ним.
Когда машина тронулась, Мэтти неестественно рассмеялся, а потом вытащил из кармана серебряную фляжку и открыл ее:
– Давай. – Его голос дрогнул. – По глотку.
Зан взглянул на блестящую фляжку, на трясущиеся руки Мэтти, на его одутловатое лоснящееся лицо, на потухшие глаза… И ударил по тормозам.
Затем он открыл дверцу и вытолкнул Мэтти из машины.
– Эй, подожди! Разве друзья так поступают? – Мэтти ухватился за ручку, но Зан захлопнул дверцу и запер ее.
К чертям собачьим! Он не может быть другом человеку, который вызывает у него брезгливость. Кроме того, сейчас он и сам бы многое отдал за то, чтобы кто-нибудь объяснил, куда ему самому деваться от отчаяния.
Нажав на газ, Зан увидел, как в зеркале заднего обзора уменьшается фигурка Мэтти; потом она исчезла вовсе, и Зан тут же забыл о нем.
– Что значит – упустил? – Сидя па кухне у Мэтти, Люсьен изо всех сил бухнул по столу кулаком в кожаной перчатке.
– Это значит, что он уехал, – угрюмо произнес Мэтти.
– Уехал? Нам нужно вывести его из игры, а теперь он неизвестно где и зарабатывает бог знает какое алиби. Бойл, ты просто идиот!
Мэтти пожал плечами.
– Да, я не смог остановить его, но это не важно. Сегодня ему захочется побыть одному, а значит, у него не будет алиби.
– Одному? С какой стати?
– Потому что он всегда так делает, когда расстроен.
Снаружи подъехала машина, и Люсьен приподнял занавеску. К дверям направлялись Нил и Хенли; их поникшие плечи заставили Люсьена насторожиться.
Он пинком распахнул дверь.
– Где девушка?
На жабьем лице Нила появилось виноватое выражение.
– Э… – только и сумел выговорить он. Ощущение, что судьба благосклонна к нему, стало покидать Люсьена.
– Безоружная девушка в бальном платье, – заговорил он тихо. – Неужели она оставила вас ни с чем?
– Ну да, можно и так сказать. Она исчезла, босс, – принялся оправдываться Нил. – Я следил за музеем, а Хенли за стоянкой, но она вышла, повернулась, и ее не стало. Она просто испарилась, вот что я вам скажу. – Он исподлобья смотрел на Люсьена. – Может, это… отложим, пока не повяжем этих двоих? Непохоже, что сегодня нам подфартит…
– Нет! – Люсьен вскочил. – Все должно произойти сейчас, пока у всех в памяти сцена в музее. Это заставит полицию сразу прийти к определенным выводам и не тратить дополнительных усилий на анализ случившегося. Секунду помолчав, чтобы дать себе собраться, Люсьен продолжил: – Хенли и Руис, найдите слесаря, где бы он ни был. Используйте маячок. Привезете его сюда целым и невредимым, вам ясно? И не забудьте: вы должны отрабатывать деньги, которые я вам плачу. Остальные пойдут со мной.
Поспешно выйдя на улицу, Люсьен сел в машину; Нил и Бойл забрались на заднее сиденье. Они были слишком напуганы, чтобы отвлекать его пустой болтовней, и это было очень кстати. С него достаточно! С этой минуты он поменяет подход и будет заниматься делами в одиночку; хватит с него этих некомпетентных уродов!
Первая часть ограбления прошла, как и предполагалось, без сучка, без задоринки: они оставили Бойла в главном офисе, и он запустил вирус в электронный замок двери, но видеокамеры по-прежнему работали, что было частью их плана.
Люсьен натянул маску и постарался, чтобы была видна проклятая чернильная полоска татуировки; затем он ввел пароль, которым его обеспечил Бойл. Все это слесарь мог вычислить сам или хитростью добыть у Бойла, в отношении которого предполагалось, что скоро он станет слишком мертвым, чтобы отрицать данный факт.
Оказавшись внутри, Люсьен сразу превратился в Зана Дункана, скопировав его манеру держаться и походку.
Приблизившись к драгоценностям, Люсьен осклабился. На фоне черных кожаных перчаток золотая добыча мерцала особенно притягательно. Ожерельям и серьгам с каменьями периода барокко, тяжелым золотым цепям, монетам, золотым подсвечникам, украшенным камнями, реликвариям, крестам разных рыцарских орденов, казалось, не было конца. Он даже забыл об осторожности, но и это было характерной чертой слесаря – особо не церемониться и не осторожничать.
Неожиданно в дверях появился охранник.
– Эй, не двигаться, или я стреляю! – Он направил оружие на Люсьена, но движения того были выверены до автоматизма, и пуля из пистолета с глушителем полетела охраннику точно в плечо.
В тот же момент охранник дернулся, и пуля вместо плеча угодила ему в грудь. Люсьен слышал хриплое бульканье, когда раненый изо всех сил попытался втянуть в себя воздух.
Подобный поворот событий никак не вписывался в план Люсьена. Свидетель с пробитым легким это уже не свидетель, и, значит, теперь ему придется искать другого.
– Эй, Род? Какого черта… – Войдя в выставочный зал, второй охранник замер, вытаращив глаза.
Чмок.
На этот раз пуля, угодив в бедро, сбила охранника с ног, после чего Люсьен ногой выбил пистолет из его руки, потом пристально поглядел в испуганные глаза охранника. Поскольку кровь из раны текла не слишком обильно, можно было предположить, что он выживет.
Люсьен медленно повернул голову в сторону, чтобы стала отчетливо видна татуировка. Затем он стукнул охранника по голове рукояткой пистолета, сдернул с его пояса рацию и растоптал ее, потом, ухватив мешок с драгоценностями, рванулся прочь.
