– Я проверил. Можно переадресовать звонки, и все будет выглядеть так, будто они поступают с другого телефона. Обычно для этого используют сотовый, в большинстве случаев краденый. Тогда практически невозможно установить, откуда звонили.
Стэн застыл от изумления.
– Вы заранее проверили, как это можно сделать, даже не поговорив со мной?
– Я никогда не достиг бы нынешнего положения, если бы был таким же глупым и безответственным, как ты. Я не хотел, чтобы твой очередной «промах» оказался в газетах.
Я не желаю выглядеть идиотом только потому, что поверил твоим обещаниям держать свой член в узде. Мне и так пришлось отвечать перед советом директоров, за что я плачу тебе зарплату, если ты не в состоянии сменить даже электрическую лампочку.
Уилкинс, не моргая, смотрел на племянника, пока тот не вымолвил:
– Я не звонил Пэрис.
– Ты знаешь толк только в электронике.
– Я не звонил Пэрис, – упрямо повторил Стэн. Уилкинс пристально разглядывал его, потихоньку отпивая бурбон.
– Эта Пэрис… Она тебе нравится?
Стэн сумел сохранить на лице бесстрастное выражение.
– Да, она ничего.
Взгляд дяди стал еще более тяжелым, угрожающим, и Стэн, как всегда, сдался. Он каждый раз пасовал и ненавидел себя за это. Он и в самом деле был сопливым плаксой.
Стэн затеребил влажную салфетку под своим стаканом с содовой.
– Если вы спрашиваете о том, думал ли я о сексе с ней, то я отвечу утвердительно. Иногда думал. Пэрис Гибсон привлекательная женщина, у нее удивительный голос, и по ночам мы на несколько часов остаемся одни в здании.
– Ты пытался с ней заигрывать? – Уилкинс желал выяснить все до конца.
Стэн покачал головой: – Пэрис ясно дала мне понять, что ее это не интересует.
– Значит, ты попытался, а она тебя отвергла.
– Нет, я никогда не пытался. Пэрис живет, как монашка.
– Почему?
– Пэрис была помолвлена с одним парнем, Джеком Доннером. – Стэн говорил, но по его тону было понятно, что он считает этот разговор бессмысленным. – Доннер находился в частной клинике в Джорджтауне, к северу отсюда. Пэрис навещала его каждый день. Ребята на радиостанции говорили мне, что это продолжается несколько лет. Недавно он умер. Она тяжело переживала его смерть и до сих пор не оправилась. И потом, Пэрис не из тех женщин, которых… Ну, вы знаете.
– Нет, я не знаю. Так что это за тип женщин?
– Таких невозможно соблазнить.
Уилкинс томительно долго смотрел на племянника, потом достал из бумажника несколько купюр, чтобы оплатить счет. Он положил их под свой пустой стакан и встал. Потянувшись за внушительным кейсом, с которым он не расставался, Уилкинс покосился на Стэна.
– Соблазнить означает уговорить женщину заняться с тобой сексом. Это не внушает большой уверенности, Стэнли.
Когда Уилкинс отошел подальше, Стэн пробормотал себе под нос:
– Я хотя бы не настолько уродлив, чтобы за это платить. И в ту же секунду он понял, что у дяди отличный слух.
Дом-трейлер давно уже перестал быть средством передвижения. Он так давно простоял на одном месте, что успел врасти в землю. Низкая изгородь окружала небольшой дворик, заросший сорняками. Единственной уступкой ландшафтному дизайну были два глиняных горшка, из которых свешивались выцветшие бархатцы из дешевой пластмассы.
Какой-то соседский ребенок закинул во дворик футбольный мяч и забыл о нем. Из баллона вышел воздух, и он казался обрывком тряпки. Двуногий гриль с прогнившим Днищем, купленный на распродаже старья, был прислонен к стене дома. Телевизионная антенна на крыше стояла почти под прямым углом.
Настоящая дыра, но здесь был его дом.
Дом для трех заброшенных и совершенно безумных кошек и для неряхи, не мыслившей своей жизни без кофе и сигарет, несмотря на то что дышала она кислородом из баллона, к которому была подсоединена трубка.
Она тяжело, с хрипом вдыхала, когда со скрипом распахнулась дверь и луч света упал на экран телевизора.
– Мама?
– Закрой эту чертову дверь. Я ничего не вижу, когда падает свет, а я смотрю сериал.
– Сериалы для тебя всегда на первом месте.
Лэнси Рэй Фишер, он же Марвин Паттерсон, переступил порог и закрыл за собой дверь. В комнате снова установилась полутьма. Черно-белая картинка стала четче, но не намного.
Он сразу же подошел к холодильнику и заглянул внутрь.
– У тебя нечего есть.
– Здесь тебе не кафе, и тебя никто не приглашал.
Лэнси все-таки нашел кусок копченой колбасы. На холодильнике лежал батон белого хлеба. Он отогнал кошку, отломил кусок, положил сверху колбасу. Ничего, и это сойдет.
Его мать не произнесла ни слова до тех пор, пока сериал не прервался рекламой.
– Что ты опять затеял, Лэнси?
– А почему ты думаешь, что я что-то затеял? Кейт Фишер фыркнула и зажгла сигарету.
– Ты взлетишь на воздух, если не перестанешь курить рядом с кислородным баллоном. Надеюсь, меня не будет рядом в этот момент.
– Сделай-ка и мне сандвич.
Лэнси сделал бутерброд и протянул матери.
– Ты появляешься только тогда, когда у тебя неприятности. Что ты натворил на этот раз?
– Ничего. Хозяин делает ремонт в моей квартире. Мне нужно где-то переждать несколько дней.
– Я думала, ты с девчонкой. Почему ты один?
– Мы расстались.
– Понятно. Она узнала, что ты уголовник?
– Я больше не уголовник, а достойный гражданин.
– А я царица Савская, – ответила мать. Она дышала со свистом.
– Я расплатился по моим счетам, мама, неужели ты не видишь?
Лэнси опустил руки по швам и выпрямился. Кейт Фишер оглядела сына с ног до головы.
– Я вижу новую одежду, но человек под ней остался прежним.
– Нет, я изменился.
– Ты до сих пор снимаешься в грязных фильмах?
– Это было домашнее видео, мама. И я снялся всего в двух, чтобы сделать одолжение моему другу.
Тот друг расплачивался с ним кокаином. Лэнси нюхал столько, что потом без стеснения раздевался и трахался перед камерой. Но когда Лэнси принялся обхаживать актрису не только в кадре, но и за кадром, ревнивый режиссер стал жаловаться на размеры его «хозяйства». Средние размеры в этом бизнесе никого не устраивали. Как ему потом сказали, в этом не было ничего личного.
Разумеется, Лэнси принял это близко к сердцу. Они разошлись с режиссером, правда, только после того, как Лэнси до крови избил его, заставив умолять, чтобы «причиндалы» режиссера остались в целости и сохранности.
Но это было очень давно. Теперь Лэнси не употреблял сильных наркотиков. Он не снимался в порнографических видеофильмах. Он стал лучше во многих смыслах.
Только его мать так не думала.
