Когда она подошла к его стулу, Карл не стал убирать вытянутые ноги, взглядом поощряя Конни сделать то, что ей, видимо, очень хотелось.
Предсказуемость ее поведения его просто смешила.
— Открыть тебе? — спросила она, усевшись на его вытянутые ноги.
— Ну да. Почему бы и не открыть?
— Я бы тоже выпил пива, — из глубины комнаты сказал Сесил.
Конни проигнорировала его слова. Как и Карл. Прежде чем открыть нагревшуюся банку, она ее встряхнула, и, как и следовало ожидать, пиво вспенилось и залило все вокруг.
Смеясь, Конни поднесла к губам пенящуюся банку.
Карл схватил ее за руку.
— Эй, это ведь мое пиво!
Она протянула банку к самым его губам. Карл сделал глоток, и тогда Конни наклонила банку вперед. Пиво полилось прямо ему в рот.
— Давай, пей все, — нараспев приговаривала она. — Сколько ты сможешь выпить? Может, помочь?
Она приблизила губы к банке и принялась попеременно наклонять ее то в свою сторону, то в сторону Карла, словно состязаясь, кто выпьет больше пива. Конечно, основная часть пива пролилась, но так было даже веселее.
— Вы зря потратили хорошее пиво, — заметил Сесил. Когда пиво кончилось, Карл схватил Конни за пояс юбки и притянул к себе. Она отбросила пустую банку и запустила пальцы ему в волосы. Их губы встретились.
— Что за…
Сесил вскочил со стула и побежал к ним. Оторвавшись от губ Конни, Карл крикнул:
— Майрон!
Дебил неуклюже поднялся с пола, но тут же, сделав два огромных шага, перехватил Сесила, который уже находился в нескольких метрах от своей подружки, самозабвенно прильнувшей к Карлу. Карл услышал, как хрустнули зубы брата, и почувствовал удар от падения его тела.
— Что вы делаете? — крикнул Сесил. — Что это такое? Карл! Конни!
Но она, казалось, забыла о существовании Сесила. Карл тоже не обращал на него внимания. Пока над ним стоит Майрон, братца можно сбросить со счетов. Бедняга Сесил еще этого не знает, но сейчас он так же беспомощен, как новорожденный мышонок, попавший в лапы к ветерану-коту. Майрон способен днями развлекаться со своей жертвой.
Конни прижалась к нему лобком, и Карл рывком расстегнул ее блузку. Ее тяжелые груди вывалились наружу, и Конни сунула сосок ему в рот.
— Соси сильнее. Он никогда не сосет их как надо. Карл не только сделал то, о чем она просила, но и укусил ее.
— Эй! — Она шлепнула его рукой.
Он ударил ее в ответ, разбив при этом губу. С удивлением глядя на него, Конни потрогала кончиком языка раненое место и ощутила вкус крови.
— Ты сукин сын!
И тут же атаковала его ширинку с азартом золотоискателя, обнаружившего коренную жилу. Когда она высвободила его набухший член и плотно сжала его потными руками, Карл застонал — частично от удовольствия, частично от боли.
Засунув руки ей под юбку, он стянул с нее трусы. Секунду она балансировала, стоя на цыпочках, затем опустилась вниз.
Предоставив Конни возможность все сделать самой, Карл посмотрел на брата, валявшегося на полу, словно слепой, который потерял свою палку. Плача и харкая кровью, Сесил издавал отвратительные ноющие звуки. От этого гнусного зрелища Карлу стало нехорошо, и он устыдился того, что они носят одну и ту же фамилию.
Подняв голову, Сесил поймал его взгляд.
— Как ты можешь так поступать со мной?
— Я не виноват в том, что она гребаная шлюха. Это ты ее сюда привел, старший братец. — Он приподнял юбку Конни, чтобы Сесил видел ее задницу.
Издав животный крик, Сесил сделал отчаянную попытку рвануться вперед, но кулак Майрона его остановил.
Пошатнувшись, Сесил упал на колени и, свесив голову, зарыдал.
— Эй, кого это ты назвал гребаной шлюхой? — задыхаясь, спросила Конни.
— Я тебе нравлюсь больше, чем он?
— Ну, у тебя это получается лучше.
— Да что ты говоришь! — с притворной застенчивостью сказал Карл.
Откинув голову назад, она закрыла глаза и запрыгала еще энергичнее.
— О господи, только не останавливайся!
— Я и не думаю останавливаться. Я думаю только о том, чтобы показать Сесилу интересное шоу.
Она была настолько увлечена своим занятием, что испытала настоящий шок, когда Карл оторвал ее от себя, повернул и бросил на пол.
— Что ты делаешь? — опустившись на четвереньки, закричала Конни.
— Заткнись!
Перед тем как войти в нее, Карл положил Конни руку на затылок и вдавил лицом в деревянный пол. Кости хрустнули, женщина завизжала.
Сесил вновь попытался прийти к ней на помощь, но Майрон ударил его по ребрам. Раздался треск ломающихся костей, и Сесил взвыл от боли.
— Когда я с ней закончу, можешь тоже попробовать, Майрон, — с усмешкой произнес Карл.
Загоготав, Майрон ударил Сесила каблуком в пах.
Кося одним глазом в зеркало заднего вида, Джек выехал с банковской автостоянки. Он сомневался, что Эмори Ломаке потребует его ареста. Учитывая угрозу разоблачения со стороны Гарсии и возможность разрыва отношений с «Ист-парк», он совсем не заинтересован в том, чтобы Джек оказался в руках правоохранительных органов. Ломаксу не улыбается перспектива затевать судебное дело, в котором он сам может пострадать.
Тем не менее Джек ему не доверял.
Кто знает, на что способен такой мерзавец, как этот Ломаке? Люди, подобные ему, ухитряются вечно оставаться на плаву. Лишенные чести и совести, они делают все, что хотят, не сдерживаемые никакими чувствами.
Кроме, возможно, инстинкта самосохранения. Именно на это и рассчитывал Джек. Он поставил на то, что для Ломакса собственная шкура дороже мести. Скорее всего угрозы Джека заставят Ломакса отказаться от попыток захватить имущество Корбетта или по крайней мере нарушат все его планы.
Вскоре Джек подъехал к заправочной станции.
— Уровень масла, должно быть, низкий, — сказал он служащему, после того как попросил его заправить полный бак.
— Хороший у вас грузовик, мистер.
— Спасибо.
Молодому человеку было, вероятно, лет восемнадцать.
Протирая ветровое стекло, он продолжал восхищаться пикапом.
Залив бензин, он открыл капот, проверил уровень масла и, сказав Джеку, что тот был прав, исчез в гараже. В этот момент в боковое стекло Джек заметил полицейскую патрульную машину. Сердце его сжалось. Неужели он ошибся в Ломаксе?
Однако патрульная машина проехала мимо. Сидевший в ней полицейский не удостоил Джека даже взглядом.
Представление, которое он устроил Ломаксу, вроде бы закончилось так, как надо, тем не менее по зрелом размышлении следует признать, что это была глупая затея, недостойная взрослого мужчины. Не следовало прибегать к таким драматическим приемам. Ему как будто удалось запугать Ломакса, но вот надолго ли? Когда Ломаке придет в себя и сумеет все обдумать, оскорбленное самолюбие может заставить его удвоить свои усилия. Возможно, Джек только навредил Анне, а не помог.
