Ей часто приходилось слышать о том, что жизненные испытания закаливают душу — как закаливается в огне кусок металла, делаясь более качественным, крепким и прочным. Они прошли с Майком через огонь, воду и медные трубы, и это скрепило их союз. И теперь, когда она услышала его веселое насвистывание в коридоре — он нес белье, — сердце ее наполнилось радостью.
Теперь она даже могла бы примириться с его новой работой по обезвреживанию террористов-бомбистов. Они вместе с Майком смогут решить все проблемы, какие станут у них на пути.
«Я буду стараться помогать ему, — размышляла Джордан, застегивая сумку. — Потихонечку».
— Ну, что же, езжай. Предоставь нам возможность самим принять важное решение. — Майк вошел со стопкой чистого белья и начал рассовывать его по разным ящикам. — Только обещай, что не будешь нас ругать, если мы внесем аванс за дом на дереве в Центральном парке. Я видел один такой, на нем еще написано имя одной маленькой обезьянки.
Глаза Лори округлились от восторга.
— Правда, папочка?
Майк встал на колени и взъерошил ей волосы.
— Нет, — прошептал он и подмигнул ей. — Только не признавайся маме, что я пошутил.
— Если бы у меня был дом на дереве, — торжественно заявила Лори, — то исполнились бы все мои мечты. Тогда моя мама и папа были бы снова вместе, у меня была бы морская свинка и кукла Барби в подвенечном платье.
— Что ж, поглядим, можно ли поднять твой багаж? — Майк встал и оттащил сумку от дверцы шкафа. — Что у тебя там? Пять тонн туфель?
— Только самое необходимое, дорогой. — Она нежно поцеловала его в губы. — Вот увидишь, сколько я возьму с собой вещей, когда мы отправимся в наше второе свадебное путешествие.
— Тогда мне придется нанять Шварценеггера, чтобы он нес нам чемоданы.
Лори подскочила к ним.
— А мне можно будет внести в церковь моего Сноубола во время церемонии?
— Нет! — ответили в один голос ее родители.
— Но почему?
Джордан мечтательно закрыла глаза, когда Майк обнял ее и слегка укусил за ухо.
— Поскорее возвращайся. Я уже начинаю по тебе скучать.
Обняв его за шею, Джордан провела пальцами по темным, слегка вьющимся волосам и вспомнила, каким нежным он был еще совсем недавно.
— Опять вы обнимаетесь, — проворчала Лори. — Но ты теперь, слава Богу, не целуешься с этим противным дядей Алексом.
— Никогда больше не буду, — поклялась Джордан, сверкнув глазами на Майка. — Даю слово.
— Мамочка!
— Да?
— Я сейчас вспомнила, что мне еще знаешь чего хочется, кроме дома на дереве?
— Чего, детка?
— Братика или сестренку.
У Майка перехватило дыхание. Он глянул на Джордан. Как и раньше, ее улыбка сводила его с ума.
— Вот это, — сообщил он дочери, еще крепче обнимая жену, — мы тебе можем пообещать.
Номер в гостинице был наполнен запахом роз, от этого запаха у Мэг чуть кружилась голова. Она оглядела свою комнату: букеты цветов в вазах, шампанское в ведерках со льдом.
Было три часа дня, до открытия конкурса оставалось всего несколько часов. Мэг позвонила в Атланту Бернси, которая все еще лежала в госпитале. После своего возвращения в Штаты она звонила ей каждый день.
— Скажи докторам, что в следующем месяце тебе непременно нужно будет съездить в Атланту, — сказала Мэг. — Мы с бабушкой не желаем слушать никаких отговорок.
Алиса Бернс засмеялась на другом конце провода.
— А у вас на Западе продаются пончики с ореховым мороженым? Если да, то я обязательно приеду.
— Будут тебе такие пончики. Эй, слушайте! — закричала Мэг так, что ее должны были услышать из другой комнаты. — Вы все будете свидетелями! Бернси говорит, что приедет на бабушкин праздник. Теперь пусть только попробует отказаться от своего обещания.
— Передай ей от меня привет. — Бабушка подняла голову от гладильной доски, где она приводила в порядок платье Мэг.
— И от меня. — Усевшись на полу перед телевизором, Кэт занималась маникюром. — Передай ей, чтобы она сбросила лишний вес, так как мы обязательно съездим с ней в горы верхом на лошади и покажем ей такую красоту, какой она никогда еще не видела.
Мэг передала Бернси все пожелания и положила трубку, все еще смеясь.
— Представьте, она заверила меня, что после всех событий, которые она пережила, ее совсем не пугает Дикий Запад.
Мэг вздохнула. Дорого бы она сейчас заплатила, чтобы стать такой же уверенной, как Бернси. Где ей взять столько душевных сил, чтобы забыть все, что с ней случилось?
Она лихорадочно расхаживала взад и вперед по жемчужному плюшевому ковру в президентских апартаментах, которые были предоставлены ей и ее семье по настоянию Ги Беринара. Впрочем, его забота казалась назойливой и неуемной — он присылал Мэг пышные букеты цветов и соблазнял весьма выгодным контрактом на рекламу кроссовок «Хай-Вей».
— Подписывай, — посоветовала ей Джордан, и бабушка согласилась с ней:
— Кроссовки прекрасные, ну а деньги никогда не бывают лишними.
И она подписала. Первая реклама выйдет в эфир сегодня вечером во время конкурса — в ней Мэг бежит в этих кроссовках по берегу Чарльз-ривер, а команда гребцов из Гарварда бьет веслами по воде, стараясь догнать ее.
«В кроссовках «Хай-Вей» ты можешь обогнать всех». Мэг пришлось повторять эту фразу сорок семь раз.
Реклама заканчивалась крупным планом бегущих ног Мэг и голосом за кадром: «Попробуй догони».
Ей и теперь хотелось бежать без оглядки куда угодно, лишь бы подальше. Но увы, это невозможно. Через час у нее интервью с «Ньюсуик», после этого ей придется сидеть за кулисами и ждать окончания конкурса. И перед тем как расстаться с тиарой, ей предстоит выход — тот знаменитый финальный выход перед аудиторией в тридцать миллионов зрителей.
— Нервы? — спокойно поинтересовалась бабушка, держа в руке утюг.
Мэг резко остановилась. Она слишком ушла в свои мысли и даже не сразу поняла бабушкин вопрос.
— Немножко.
— Из-за конкурса? — Кэт завернула крышку лака для ногтей и взглянула на лицо сестры. — Или ты беспокоишься из-за Джейка?
— Он обещал вернуться сегодня вечером, но я почему-то думаю, что он пропал надолго.
— Он же оставил тебе записку, — сказала Кэт, размахивая кистями рук, стараясь высушить лак на ногтях.
Мэг поморщилась: вот так записка! «Нужно доделать кое-какие дела. Вернусь в день открытия конкурса». И все. Даже не поцеловал ее на прощание.
— Он приедет. — Кэт ободряюще улыбнулась. — Я видела, как он на тебя смотрел, когда мы были в Майами. Он просто глаз с тебя не сводил.
— Ну а теперь это мне не грозит.
Мэг подошла к окну, лимонный шелковый костюм облегал ее фигуру, ставшую после всех испытаний еще более стройной. Ей вспомнилась ночь любви в хижине Джейка, его объятия, когда они скрывались с ним в джунглях, вспомнился его рассказ о трагедии, которую он пережил и которая оставила тяжкий след в его душе. Конечно, их чувство друг к другу настоящее, это и есть любовь. И теперь, не имея от него никаких известий, она начала сомневаться.
