Свободной рукой он скользнул вниз по спине, затем подхватил ее ногу под коленом, положил к себе на бедро и еще теснее прижался к Алекс, ритмично раскачиваясь и постепенно ускоряя темп. Вдруг она быстрым шепотом выдохнула его имя, и от этого звука желание вспыхнуло в нем еще сильнее.
Несколько секунд спустя он снова услышал свое имя, оно прозвучало приглушенно и издалека. Он рассеянно удивился тому, что она способна разговаривать, когда их языки неразрывно сплелись.
Он вновь услышал свое имя и на этот раз понял, что голос принадлежит не Алекс.
— Рид! Ты где?
Он резко поднял голову. Алекс моргала, приходя в себя. Он поспешно выдернул руку из-под ее свитера. Она запахнула жакет.
— Тут, — отозвался он хрипло.
В дверь, которую Алекс оставила открытой, вошел Ангус.
Рид заметил, что солнце село.
Надо отдать Алекс должное, она на удивление быстро оправилась, подумал Ангус. И если бы не затуманенный взгляд да слегка припухшие губы, то на вид ничего и не заподозришь.
— Здравствуйте, Ангус, — сказала она.
— Привет, Алекс. Закончили свои дела в Остине?
— Да. Спасибо, что одолжили свой самолет.
— Не стоит.
— Э-э, а я как раз собиралась уходить. — И, обращаясь к Риду, сказала:
— Мы потом еще поговорим об этом.
Она поспешно ушла. Рид взял гаечный ключ и склонился над открытым мотором маленького самолета.
— А теперь что у нее на уме? — спросил Ангус, садясь на табурет, на котором раньше сидел Ламберт.
— Она узнала, что этот аэродром принадлежит мне. Я никогда не держал этого в секрете, но и не афишировал. Она считает, что, кто бы ни убил ее мать, я в любом случае много потеряю, если она направит дело в суд.
— Так оно и есть, — заметил Ангус. Рид в ответ только пожал плечами, бросил на стол гаечный ключ и закрыл крышку мотора.
— Илий сказал мне, что она приходила к нему на работу и расспрашивала об отцовском скальпеле и о том, кто был в конюшне в день убийства.
— О скальпеле, значит?
— Да. А ты о нем что-нибудь знаешь?
— Нет, черт подери, а вы?
— Ни черта.
Рид подошел к шкафчику, в котором хранил спиртное и пиво.
Налил себе изрядную порцию виски «Джек Дэниэлс» и залпом выпил. Подтолкнул бутылку Ангусу:
— Хотите?
— Конечно, спасибо.
Потягивая виски, он наблюдал, как Рид налил себе еще и сразу выпил.
Поймав на себе вопросительный взгляд Ангуса, Ламберт сказал:
— Тот еще выдался денек.
— Что, Алекс?
Рид провел руками по волосам с видом человека, которого преследует наваждение.
— Да, чертовски упрямая баба.
— Подумать только, сколько всякой чепухи вбила ей в голову Мерл Грэм.
— Неудивительно, что она так жаждет мести. — Тяжелый вздох выдал его сильное волнение. — Если компания «Минтон Энтерпрайзес» не получит лицензии на ипподром, то рухнут все мои планы на будущее.
— Вот, значит, как это для тебя важно?
— А вы думали, я всю жизнь хочу работать вонючим шерифом?
— Не надо так волноваться, сынок, — с теплотой в голосе сказал Ангус. — Контракт мы получим, так что твоему будущему ничто не угрожает. Как раз об этом я и пришел поговорить.
Рид посмотрел на него с удивлением.
— О моем будущем?
Одним большим глотком Ангус допил виски и смял в кулаке бумажный стаканчик. Он сдвинул на затылок ковбойскую шляпу и, заговорщически улыбаясь, посмотрел на Рида снизу вверх.
— Я хочу, чтобы ты вернулся и снова стал работать в «Минтон Энтерпрайзес».
На минуту Рид даже оцепенел от неожиданности. Затем рассмеялся и, отступив на шаг, сказал:
— Шутите?
— Нет, — Ангус поднял мозолистую ладонь. Ничего пока не говори, выслушай меня сначала.
Мысленно он уже наметил, что скажет Риду. После того как два обеспокоенных члена Комитета по бегам, узнав из остинской газеты о расследовании Алекс, позвонили Ангусу, он решил, что пора перейти к решительным действиям и прекратить наконец это расследование. Видно, вопреки его ожиданиям, оно само по себе не заглохнет.
Междугородные разговоры закончились на оптимистической ноте. Он в дым развеял все утверждения Алекс, рассказал им парочку неприличных анекдотов, так что, прощаясь, они уже весело смеялись. Пока что он не сильно тревожился, однако чувствовал потребность укрепить ряды защитников «Минтон Энтерпрайзес». И положительным шагом в этом направлении было бы снова заполучить Рида для корпорации.
Поэтому его отрепетированная речь лилась гладко.
— Ты разбираешься в беговых лошадях не хуже моего и, уж конечно, лучше Джуниора, которому не хватило ни времени, ни старания, чтобы чему-то научиться. А в компанию ты вернешься уже исполнительным директором. Я поделю руководство в равной степени между тобой и Джуниором, но у вас будут разные функции.
Я знаю, как много значит для тебя этот аэродром. С ним тебя связывает много воспоминаний, но в то же время ты хочешь, чтобы он стал прибыльным. Я тоже этого хочу. Я бы присоединил его к «Минтон Энтерпрайзес». Тогда корпорация смогла бы финансировать его расширение и модернизацию, о которых ты так мечтаешь. И авиакомпании считались бы с нами гораздо больше.
Его улыбка стала еще шире.
— Черт побери, я даже подброшу тебе для затравки несколько акций «МЭ». Такой сделки, парень, упускать нельзя.
Реакция Рида его разочаровала. Он рассчитывал на радостное удивление, но вместо этого увидел удивление, смешанное с подозрительностью.
— С чего бы это вдруг?
Ангус, воплощенное спокойствие, невозмутимо пояснил:
— Ты ведь нам как родной и всегда был родным. Благодаря своему положению я могу помочь тебе наладить дело. Так что не валяй дурака и воспользуйся моим предложением.
— Ангус, я ведь уже не мальчик и больше не нуждаюсь в вашей благотворительности.
— Разве я когда-нибудь считал, что ты в ней нуждаешься?
— Знаю, — сказал Рид ровным голосом, — но какими красивыми словами мы это ни назовем, все же это была бы благотворительность. — Он пристально посмотрел Ангусу в глаза. — Не думайте, что я не испытываю благодарности за все, что вы сделали для меня.
— Я никогда не ждал от тебя благодарности. Ты всегда честно отрабатывал все, что тебе перепадало.
— Вряд ли я сумел бы пробиться, если бы не вы. — Помолчав, он продолжал:
— Но, думаю, я вернул вам все сполна. А ушел я из компании потому, что хотел быть независимым. И сейчас хочу.
Ангус огорчился и не скрывал этого.
— Что, хочешь, чтоб тебя хорошенько попросили, да? Ладно. — Он тяжело вздохнул. — Скоро мне пора на покой. Иные сочтут, что давно уж пора. И компании, чтобы выжить, будет необходимо твое умение руководить. — Он широко развел руками. — Вот так. Теперь твое проклятое самолюбие удовлетворено?
