– И пусть смотрят! – не желал понижать голос тот. – Пусть знают, что этот новый класс, руководящий сегодня страной, купил себе индульгенцию на вседозволенность!..
– Петя, мы ещё не пили! – чётко и раздельно произнёс Алексей, сильно сжав лежащую на столе руку товарища. Тот поморщился от боли и замолчал.
За их столик принесли заказ.
– Это хорошо, что ты – не мент, – тихо произнёс Алексей, подождав, пока Пётр немного успокоится, потирая сдавленную кисть.
– Чем хорошо? Ментов недолюбливаешь? – хмуро посмотрел на него Пётр. – Ну и хватка у тебя! Руки не чувствую.
– Пройдёт, – бросил Алексей, приступая к еде. – А ментов действительно не люблю. Знаешь, я недавно видел по телевизору передачу, в которой показали, как столичные милиционеры задержали в метро Героя России – офицера запаса, подполковника, командовавшего во вторую чеченскую батальоном на одном из труднейших горных участков. Зря Героев не дают вообще, а там – тем более. Поверь, я тоже это знаю.
– Это ты про того подполковника, что зашёл пьяным в метро? – оживился Петр. – Знаю я эту историю.
– То, что человек вошёл в метро немного под хмельком – одно дело. Но я лично знаком со многими бойцами по чеченской. Они видели то, что большинству из гражданских даже не снилось! И, поверь, они заслужили право быть не во всем похожими на других! Возмущает другое, то, как в отделении милиционеры обошлись с боевым офицером, с Героем! Они его унижали, оскорбляли: раздели, посадили в клетку типа «волчарника», обзывали, просовывали сквозь решётку швабры и дубинки, тыкали ими в человека и снимали всё это на мобильный телефон. Это они так обращались с Героем России! Как ты думаешь, кого они унижали: Героя или Россию?
– Видел я эту передачу, – вздохнул Пётр. – Лично бы каждому морду начистил!
– И у меня появилось такое желание. Таким, как эти, другого названия не нахожу – козлы! Им ничего не стоит, не встать при звуках Гимна нашей Родины, вытереть ноги о Российский флаг, обматерить старушку, избить, оскорбить Героя. И такие вот, с позволения сказать, «люди», осуществляют защиту общества! От кого? Я раньше как-то пытался оправдать милиционеров, мол, грязная работа, не совсем умное и порядочное руководство, мало платят… А теперь знаю, что в милицию, в основном, идут люди определённого склада, они знают, зачем туда идут, и сколько им не плати – они не изменятся! Это у вас называется – Система!
– Почему «у нас»? – скривился Петр. – У всех у нас такая Система. Начальство потом, после передачи, разбиралось с этим случаем.
– Разбиралось, говоришь? Ещё бы! Над боевым офицером измывались не начальники, а самая настоящая сволочь, из которой впоследствии могут вырасти большие начальники! И вырастут. Разобрались они? И его же – пострадавшего обвинили в своих собственных низменных грехах! Разбирались!
– Не горячись, Лёха. Может, журналисты чего приврали? Ведь офицер этот всё-таки был пьяный.
– А что, Петя, сами милиционеры водку не пьют?
– Пьют, не меньше простых работяг. А, может, даже и больше. Работа грязная. Стресс снимать нужно.
– Именно, что грязная. Теперь, когда я вижу милицейскую форму, меня, прошу извинить за откровенность, охватывает чувство брезгливости.
– Понимаю тебя, Лёха. У нас бывали задания, на которые приходилось выходить в полной форме милиционера. Такие дни мне тоже не особо нравились. Замараны милицейские погоны. Всем организмом это чувствуешь.
– Вот вспомни, Петя, раньше при виде звезды Героя любой человек в погонах – рядовой, генерал – по Уставу был обязан первым приветствовать Героя отданием чести! А теперь что?.. Государство и общество словно живут через дорогу.
– Согласен с тобой, Лёха! Но того бардака, что творился в Ельцинские времена, уже нет! Хотя проблем ещё много! Говорят – общество больно. Не спорю – на голову! И стоит только вылечить голову, выздоровеет и общество!
– До царя как до Бога!.. Да и Систему сразу не перестроить. Что я хочу сказать, Пётр: сможем мы – или такие, как мы с тобой – запретить всяким там представителям власти протягивать руки к нашим Героям?
– Законы надо издать!
– Законов и так много. Если бы те же менты их выполняли! А сможем мы сами, если всё-таки какая-нибудь мразь протянет руки к звезде Героя, обидит женщину или ребёнка, ударить по этим грязным рукам так, чтобы впредь не повадно было?
– Правильные слова говоришь, Лёха! Поотбивать их к чёртовой матери! А некоторым не мешало бы просто укоротить руки! Я и к представителям СМИ обратился бы: не позорьте честь страны! Без вас хватает, кому позорить! Пусть отвечают продажные журналюги за то, что делают! – в сердцах воскликнул Пётр. Видно, тема для него была больной. – Давай выпьем?
– Ты за рулём, – остудил его пыл Алексей. – При случае обязательно выпьем. Нам надо ехать – Ольга там одна.
Пётр подвёз Алексея к самым воротам санатория и уехал по своим делам.
Алексей поднялся в палату к Ольге. Девушка уже успела пообедать и смотрела телевизор.
– Привет! – улыбнулся ей с порога Алексей. – Ты как?
– Уже лучше, – ответила улыбкой Ольга. – Отогнал машину?
– Да. Всё нормально. – Алексей, скинув пальто, расположился на своей кровати. Ольга, не отрывая глаз, смотрела на него.
– Ты проверял, «хвоста» не было?
– По дороге ничего не заметил. По твоему совету мы с Петром остановились перекусить в кафе. Я смотрел, вроде везде чисто. Знаешь, Пётр мне тут про себя рассказал…
Алексей поведал, услышанную от бывшего омоновца историю.
– Это мой мир, Лёша, – в ответ на его слова грустно произнесла Ольга. – Он такой.
– Будем менять его вместе! – с энтузиазмом воскликнул Алексей.
– Хорошо, – не стала спорить она. – А что ты намерен делать сегодня?
– Займусь чем-нибудь. В библиотеку схожу. А ты?
– Хочу поспать. Телевизор мне не мешает, можешь не выключать.
– Доктор прописала тебе покой. – Алексей поднялся с кровати. – Так что телевизор я выключу, а сам пойду, пройдусь по санаторию. Нужно осмотреться. Почитаю в библиотеке. А ты поспи.
Перед уходом он поцеловал Ольгу в щеку.
– Только ты долго не задерживайся, – попросила она.
– Я быстро.
Решив тратить время с пользой, Алексей прошёл несколько процедур, что значились в длинном перечне платных услуг, предоставляемых санаторием. Он уже посетил массажный кабинет, душ Шарко и местный бар. Болезненно-жёсткий массаж и грубые руки массажистки ему не понравились, и Алексей после одного сеанса вычеркнул эту процедуру из своего списка. Сейчас он решил зайти в санаторную библиотеку.
Ольга быстро шла на поправку. Через день она уже ходила по палате. Головная боль утихла, рёбра, стянутые тугой повязкой, почти не беспокоили, опухоль на лице спала, оставив на память о себе желтеющий синяк во всю скулу. Лишь ссадины на ещё припухших губах мешали ей улыбаться, и Алексей старался меньше смешить Ольгу.
