– Понятно. – Она улыбнулась Клею через стол и спросила:
– Зачем же заниматься работой, если одна мысль о ней вам ненавистна?
– Потому что Дэв меня пилит денно и нощно! Я больше не в состоянии выносить его попреки, – живо ответил Клей и театральным жестом поднял стакан. – Давайте выпьем за мой последний день на поверхности земли, – предложил он.
Дэвон хмыкнул и налил себе в стакан лимонаду из стоявшего на столе кувшина. Одновременно он, выжидательно подняв брови, пододвинул к Лили нечто в стакане, накрытом салфеткой.
– О, нет, только не это, – простонала она, увидев, что это. – Нечестно!
В стакане было “укрепляющее” средство доктора Марша, вязкий желтоватый отвар, не менее гнусный на вкус, чем любое из зелий местной колдуньи Кэбби Дартэвеи. Лили приходилось выпивать по стакану этой гадости каждый день.
– Я знаю, Дэвон, это вы мне назло. Хотите поквитаться. Не очень-то благородно с вашей стороны.
– Как вы могли заподозрить меня в столь низком коварстве? Уверяю вас, мисс Лили, я оскорблен до глубины души.
Она засмеялась. Никогда раньше ей не приходилось видеть его в столь игривом расположении духа.
– Хорошо, что вы мне напомнили! Я провозглашаю новый тост. – Голос Клея прозвучал непривычно серьезно, и это отвлекло их друг от друга. – Я так и не успел поблагодарить вас. Лили, за то, что выходили Дэва, когда он был ранен. Это случилось по моей вине; из-за меня он впутался в эту дурацкую передрягу. Все могло закончиться очень скверно, и если этого удалось избежать, то в значительной степени благодаря вам. – Он вновь поднял стакан. – За вас. Лили. С дружеской благодарностью от всей души.
– Слушайте, слушайте! – тихо поддержал его Дэвон.
Братья выпили, а Лили так и осталась сидеть, что-то неслышно бормоча, глядя на свои руки и рассеянно двигая стакан кругами по поверхности стола.
– Тебе все-таки придется выпить, – напомнил ей Дэвон, и все трое смущенно рассмеялись.
– Ну ладно.
Лили крепко зажмурилась и осушила стакан в четыре героических глотка, передернув плечами и громко застонав от отвращения.
– Вот и умница, – ласково сказал Дэвон. У нее увлажнились глаза, но она счастливо улыбнулась в ответ, словно во второй раз за день услышав самый желанный комплимент.
Клей как зачарованный переводил взгляд с брата на Лили и обратно.
– Итак, завтра вы начинаете новую работу. Она могла бы сказать “новую жизнь”. Ей казалось немного странным, хотя и объяснимым, что ни один из них прямо не упомянул о том, чем Клей занимался раньше, до поступления на новую работу. Тем или иным образом его прежняя работа повлияла на всех троих, но чувство такта, порожденное хорошим воспитанием, не позволило им выразить свои мысли вслух.
– Стало быть, вы будете помогать мистеру Моргану? – спросила Лили.
Это был невинный вопрос, поэтому внезапно помрачневший взгляд Клея сбил ее с толку. Ей хотелось откусить себе язык.
– Да.
Односложный ответ был наполнен каким-то скрытым смыслом, разгадать который ей было не под силу. Лили бросила беспомощный взгляд на Дэвона.
– Только на первых порах, – невозмутимо пояснил он. – Клей должен выяснить, нравится ли ему эта работа. Ну а потом.., все можно устроить как-то иначе.
Лили поняла, что, сама того не желая, коснулась темы, которая ее совершенно не касалась. Она вновь принялась смущенно двигать по столу стакан. Поскольку никто больше не заговорил, ей пришлось прервать молчание:
– Можно мне немного лимонада?
Клей с явным облегчением потянулся за кувшином.
Дэвон отпустил какое-то банальное замечание, разговор опять стал общим, вскоре все трое снова повеселели. Лили наслаждалась чудесным, непривычным для нее чувством товарищества. Ее приняли в компанию. Привязанность, существовавшая между братьями, была очевидна, и возможность присоединиться к их шутливой перебранке представлялась ей редкостной привилегией. Давно уже она не чувствовала себя такой счастливой. Ей нравилось наблюдать, как они подшучивают друг над другом: их взаимопонимание выходило за рамки обычных братских чувств. Лили испытала даже нечто вроде зависти, видя, с какой легкостью Клей вызывает на лице у Дэвона веселую улыбку, но эта зависть ничуть не помешала ей радоваться необычайно приподнятому расположению духа, в котором пребывал хозяин Даркстоуна. Ей даже в голову не приходило, что ее собственное присутствие играет в этом деле какую-то роль. Она не подозревала, что Клей не меньше, чем она сама, поражен и заинтригован прекрасным настроением брата, обычно столь ему несвойственным.
– Извините. День добрый.
Дэвон взглянул на своего управляющего, остановившегося на почтительном расстоянии и мнущего в руках широкополую черную шляпу.
– Артур! – кивком приветствовал он Кобба. – Я вам нужен?
– Надо поговорить.
Дэвон отодвинул свой стул и подошел к Коббу.
Произошел короткий разговор, затем хозяин Даркстоуна вернулся к столу.
– Придется мне съездить поглядеть на коттедж Роберта Слоупса. Кобб говорит, что вчерашней ночью его жена пыталась устроить пожар.
Он взглядом пресек попытку Клея обратить все в шутку, и Лили ясно увидела, в чем состоит основная разница между братьями. Интересно, подумала она, вот если бы Клей был первенцем, стал бы он вести себя более ответственно? Или различие лежит глубже и не зависит от старшинства?
– Позаботься о Лили, – велел Дэвон брату с улыбкой, ничуть не смягчившей серьезности приказа. – Не позволяй ей переутомляться. Через пару часов я вернусь.
Когда же хозяин Даркстоуна обратил свою улыбку на нее, сердце Лили забилось учащенно. Она проводила его взглядом, любуясь его походкой и плавным, упругим покачиванием широких плеч при ходьбе, пока он не скрылся из виду вместе с мистером Коббом.
Ощутив пристальный взгляд Клея, Лили повернулась к нему, но тотчас же опустила голову, чтобы скрыть смущение. Она поняла, что позволила ему слишком многое прочитать на своем лице. Что он думает о ней – о девушке, еще недавно одетой в застиранный чепец и фартук и приносившей ему завтрак на подносе? Теперь, находясь под защитой и опекой его брата, она… Кем она должна считаться? Компаньонкой? Об этом Лили не имела понятия. Клей, наверное, удивлен этим внезапным поворотом событий до крайности, хотя вряд ли больше, чем она сама. Увидев, что он по-прежнему наблюдает за нею с веселым любопытством, Лили спросила первое, что пришло в голову:
– Каким образом мистер Кобб потерял руку? Клей удивился неожиданному вопросу, но ответил охотно:
– Это случилось очень давно, когда ему было четырнадцать лет. Отец Кобба служил управляющим у нашего отца. Мы вместе выросли в Даркстоуне, вместе играли, как братья. Когда мне было четыре, мы с Дэвом и Коббом однажды пошли туда, где нам запрещалось играть: в заброшенный оловянный рудник. Его в конце концов засыпали и сровняли с землей, но в ту пору еще можно было залезть в главную штольню, если рост позволял и любопытство тянуло. Как раз наш случай.
