Хотя, он и не думал, что дома кому-то было хоть какое-нибудь дело до его жизни…
– Она быстрее всех раздевается. Меньше хлопот.
Диа поморщилась.
– Мерзость. Тебе нужна порядочная девушка, которая вправит тебе мозги.
– Мне это не нужно, – ответил Кармин. – Зачем тонуть в любви, когда свободное плаванье в похоти доставляет мне столько удовольствия?
– Но она? Из всех девушек, посещающих школу, ты выбрал Стонущую Лизу.
Усмехнувшись, Кармин дернул Дию за прядку цветных волос.
– Ты сегодня как с картины, Уорхол.
– Сочту это за комплимент, – сказала Диа. – Энди Уорхол был одним из лучших.
– Он был сумасшедшим.
– Возможно, но, в любом случае, он был гением, – заметила Диа, кивнув в сторону девушек, – к числу которых Стонущая Лиза явно не относится. Мне кажется, она и два слова связать не сможет. Ты когда-нибудь пытался о чем-нибудь с ней интеллигентно беседовать? С ней же как с кирпичной стеной разговаривать.
– Нет, мы мало разговариваем, – ответил Кармин. – Но сзади, уткнувшись головой в матрас, она очень даже ничего.
Диа покачала головой, в то время как Кармин вновь рассмеялся. Лиза его нисколько не интересовала – как, впрочем, и все остальные девушки. Но, несмотря на то, что он был далек от концепции отношений, он понимал, что присутствие в его жизни девушек имело положительные стороны. Они не доставляли удовольствия его мозгу, поскольку не были способны на интеллектуальные беседы, однако удовольствие другого толка они доставлять умели… и случалось это часто.
Спустя некоторое время на парковке показалась серебристая «Audi», остановившаяся возле них. Из машины вышел Доминик, а следом за ним с пассажирской стороны вышла Тесс – его девушка. Тесс приходилась Дие родной сестрой, однако девушки кардинально отличались друг от друга. Все они были знакомы друг с другом еще со времен начальной школы, но отношения между Домиником и Тесс завязались сравнительно недавно. И это было странно – проучившись некоторое время в Академии, Кармин вернулся совсем не к той жизни, которую оставил за плечами, и процесс повторной адаптации давался ему нелегко.
– Чем вы тут занимаетесь? – спросил Доминик.
– Я пытаюсь открыть Кармину глаза на те ошибки, которые он совершает, якшаясь с Лизой, – ответила Диа. – Пока что безуспешно.
– Не могу сказать, что я удивлена, – сказала Тесс. – Его же не захочет ни одна девушка, у которой есть хотя бы капля самоуважения.
– Не так уж я и плох, – возразил Кармин. – Я богат, популярен. Я обладаю чувством юмора. Я хорошо выгляжу, молчу уж о том, какой большой у меня…
Коллективный вздох недовольства прервал тираду Кармина. В ответ он только лишь пожал плечами, полагая, что ему отлично удалось себя описать.
– К тому же, я не планирую с ней встречаться. Этого никогда не будет. Если я когда-нибудь и попрошу девушку куда-нибудь пойти, так только на выход – после того, как закончу с ней.
– Именно по этой причине ты и проведешь всю свою жизнь в одиночестве, – заметила Тесс. – Только о себе и думаешь.
– И это мне говорит самая самовлюбленная сука на свете, – ответил Кармин. – Не указывай на людей пальцем, Тесс. Вполне вероятно, что однажды на тебя укажут всей рукой.
– Достаточно, – сказал Доминик, вставая между ними. – Кармин волен заниматься, чем пожелает – и с кем пожелает – поэтому оставьте его в покое. А ты, бро, будь добр, обойдись без угроз в адрес моей девушки.
– Я ей не угрожал. Я ее предупредил. Могла бы и поблагодарить.
Закатив глаза, Тесс зашагала прочь. Доминик последовал за ней, пытаясь докричаться до нее. И так каждый день: Тесс злилась и уходила, а Доминик бежал за ней словно собачонка. Кармина подобное нисколько не прельщало.
– Он жалок.
Диа спрыгнула с капота своей машины.
– Он ничего не может с собой поделать. Он влюблен.
– Что ж, если любовь меняет людей подобным образом, то я – пас, – Кармин не мог даже представить, каково это – проводить каждый новый день с одним и тем же человеком, делая при этом одно и то же снова и снова. – Должно быть, это скучно.
– А то, чем занимаешься ты – весело?
Кармин с удивлением посмотрел на Дию.
– Считаешь, что у меня скучная жизнь? Я получаю, что хочу и тогда, когда я этого хочу. Я слишком сильно наслаждаюсь своей свободой для того, чтобы променять ее на какую-нибудь сучку.
Диа поежилась.
– Обязательно использовать это слово?
– Какое?
Диа наградила его сердитым взглядом, но проигнорировала его вопрос. Кармин знал, о чем она говорила, но не видел в этом никакой проблемы, ведь это всего лишь слово – ни больше, ни меньше. Что вообще случилось со старым-добрым правилом «На чужой роток не накинешь платок»?
Раздавшийся вдалеке звонок оповестил учеников о начале уроков.
– К нам направляется Стонущая Лиза, – сообщила Диа. Отойдя на несколько шагов, она остановилась. – Любой девушке повезло бы, если бы ты стал ее парнем, Кармин – только если бы ты был не таким, как сейчас. Не при таком отношении к людям. Ты размениваешься на мелочи, и оно того не стоит. Тебе нужно найти нечто стоящее. Возможно, твоя жизнь и не скучна, но она бесцельна.
Диа поспешно покинула парковку, не дав Кармину возможности ответить.
– Привет, красавчик, – сказала Лиза, подойдя к нему. Улыбаясь, она облокотилась на его машину, однако Кармин оттянул ее в сторону. Он терпеть не мог, когда люди прикасались к его вещам. Лиза, казалось, этого не заметила. Проведя рукой по его груди, она принялась за пуговицы на его рубашке. – Ты сегодня отлично выглядишь.
– Спасибо, но знаешь, что выглядело бы сегодня по-настоящему отлично?
– Что?
– Bocchino[2], – ответил он, проводя указательным пальцем по ее покрытым блеском губам. – Этот рот на мне.
– Хм, что ж, возможно, мы сможем устроить это после уроков.
Кармин усмехнулся.
– Я знал, что на тебя можно положиться.
* * *
В тот момент, когда голову Кармина пронзила резкая боль, а по его лицу заструилось что-то теплое, он лишился остатков самообладания. У него шла кровь. Опять. Уму непостижимо.
– Прости! – испуганно извинился Райан Томпсон, однако Кармин едва ли услышал его в силу того, что его терпение лопнуло. Райан проследил за ним взглядом, крепко вцепившись в металлическую дверцу шкафчика, которой он случайно ударил Кармина. Они только что покинули спортивный зал, где Райан успел дважды налететь на Кармина, однако рана на лбу переполнила чашу его терпения. Райан уже использовал три «страйка»[3], а это означало, что он вплотную подошел к выбыванию.
