надо, нет! Мне больно! Карлос, мне больно! Убери его! Мать твою, убери его!
Он убирает пистолет и влепляет мне такую пощёчину, что в ушах начинает звенеть. Она и близко не похожа на те пощёчины, которые отвешивает мне Дерек во время секса. Даже пощёчина Эдриана теперь кажется мне лёгким шлепком. Карлос ударил меня со всей силы, на какую только способен. Перед глазами всё фиолетовое. Ненавижу фиолетовый.
Следом летит ещё одна пощёчина, удар приходится на другую сторону лица. Дыхание спирает от боли, звон в ушах нарастает. Я оглушена и дезориентирована. Заваливаюсь на бок, теряю равновесие и падаю на пол. Он хватает меня за волосы и разворачивает к себе. Реву в голос. Мне больно и страшно. Боялась ли я вообще до этой минуты? Нет, я не знала, что такое настоящий страх. Теперь знаю.
– Иди в комнату и хорошо подумай над тем, что ты мне наговорила. Наверное, у тебя был шок. Я не убивал твоего старика, будь так любезна понять это. За ужином я хочу видеть улыбку, а не кислую мину. Иначе урок придётся повторить. Ты любишь боль, но мне жаль портить это милое личико. Поэтому впредь будь послушной, хорошо?
– Да.
Он с размаху бьёт меня по лицу. Вскрикиваю и прикрываю рот рукой. Губа разбита, из-под пальцев сочится кровь.
– Что нужно сказать? Кто я для тебя?!
– Босс. Ты Босс.
– Вот и помни об этом. Я твой Босс, ясно?! Не Эдриан! Я! Ты моя, понятно?! Моя ты! Никуда ты отсюда не уедешь! Не позволю! Ты моя! Я грёбаный король, а ты моя королева! Я твой Босс! Я! Любить нужно меня. Не его! Меня!
– Да, Босс.
– Нет, ты не поняла, – он смеётся.
Я уже слышала этот смех. Жуткий смех. У Карлоса сейчас один из приступов безумия. К тому же он пьян. Пьяный психопат. Думаю, хуже быть уже не может.
– Ты в любом случае будешь любить меня. Потому что только я останусь!
– Я не понимаю, Босс.
Карлос садится на корточки и за волосы притягивает меня к себе.
– Я убью его, – цедит он мне в лицо. – И принесу тебе его голову. А потом всё остальное. Буду приносить по маленькому кусочку. Всех их убью. Всех!
Мне очень страшно, но я понимаю, что это шанс узнать правду. Он безумен сейчас, у него крышу сорвало. Тормоза слетели, и его несёт. В таком состоянии Карлос может рассказать мне всё.
– Как Оливию?
Карлос встаёт и отходит от меня.
– Ооо, – снова безумный смех. – О, да. Эта сучка так кричала. Ты бы слышала, Норабелль, – он подмигивает мне. – Тебе бы понравилось.
– Что именно?
– Резать её. Сначала пальцы. У неё были такие красивые пальцы. Но она так кричала, что пришлось её прибить, а потом уже разделать окончательно. Мне понравилось её душить. Такая нежная шея. Прям как твоя. У тебя очень красивая шея.
– Карлос, но зачем? Зачем ты убил её?
– Эта тварь крутила роман с моим папашей. Он боготворил её. Боготворил какую-то шлюху, а собственную жену свёл в могилу. Насиловал дочь! Издевался надо мной, своим сыном! А её боготворил. Шлюха не заслужила этого. Плохой у Эдриана вкус. Вот я и решил подкинуть ему тухлятинки, чтоб он понял, кем была его драгоценная Оливия. Он мне спасибо сказать должен. Я избавил его от змеи, которую он пригрел на шее! Я! Я, понятно?! Меня нужно любить! Меня!
– Конечно, Босс. Ты так ненавидишь отца. Мне жаль, что всё так вышло. Он не должен был с тобой так обращаться. Ни с кем из вас.
– Плевать! Ублюдок сдох. Я лично за этим проследил. Если хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам.
– Ты молодец, Босс.
– Да, я Босс. А Дерек никто. Никто, понятно? Я убью его, если узнаю, что ты продолжаешь с ним видеться. И тебя тоже. Ясно?!
– Да, Босс.
Он вцепляется в мои волосы, рывком поднимает меня с пола и тащит к сейфу.
– И снова ты не поняла. Я покажу, чтоб до тебя наконец дошло. Тебе следует быть послушной, Норабелль, иначе ты станешь одним из моих секретов.
Карлос отпускает меня, достаёт одну из папок и швыряет мне в лицо. Вскрикиваю от вспышки боли. Кажется, папка оставила на щеке порез. Наклоняюсь, поднимаю её с пола и в ужасе смотрю на снимки. Мёртвые люди. Фотографии тех, кого он убил. Я листаю страницы. Ужасно… Меня же вырвет сейчас прямо на пол. Переворачиваю ещё одну страницу и зажимаю рот рукой. Увиденное вызывает странное чувство дежавю. Девушка на снимке так похожа на Карлоса: тёмные волосы, точёные черты лица. Только она мертва, а он жив. Она лежит в ванне, наполненной собственной кровью. Смотрю на подпись.
– Беатрис… – шепчу я. – Что здесь делает фото твоей сестры?
– Она мой самый любимый секрет, – Карлос улыбается, отходит к столу и наливает себе виски. – Я любил её. Любил! Сильно! – он опрокидывает в себя алкоголь. – Но тупая тварь не хотела меня! Она трахалась с нашим отцом! А потом ей стал нужен Дерек! Даже когда он отшил её, она не захотела меня! Меня! Тебе тоже нужен Дерек, принцесса? Тоже? Ты тоже выберешь его?!
Он надвигается на меня, держа пустой стакан в руке. Чем не орудие убийства? В умелых руках даже листок бумаги может стать таковым. Роняю папку на пол и пячусь к стене. Карлос прижимает меня к ней и орёт мне в лицо:
– Поцелуй своего Босса, Норабелль! Целуй! Докажи, что тебе нравлюсь я, а не он! Целуй!
Целую его в губы, чувствую его язык у себя во рту. Мне мерзко, еле сдерживаю себя. Карлос отпускает меня и кивает на дверь. Пулей несусь к себе и падаю на кровать. Меня всю трясёт. Он не стал убивать меня, но был к этому очень близок.
Телефон на прикроватной тумбочке вибрирует. Это Босс. Дрожащими руками беру гаджет и принимаю звонок.
– Нора! – кричит Эдриан. – Возьми себя в руки, чёрт возьми! Что ты творишь?! Зачем ты вывела
