гардероб, мы выбрали самые кричаще-откровенные платья, которые я надевала только для совместных романтичных ужинов с мужем и исключительно дома. Вырядившись в вызывающие наряды, нанесли на лица боевой раскрас и в состоянии бурного веселья помчали на такси покорять ночной Питер.
Честно говоря, о Саше я в тот момент совсем не думала. Варя словно заразила меня своей лёгкостью и бесшабашностью, окунув в воспоминания о беспечной студенческой жизни. Мне вдруг стало жутко обидно за прежнюю, совсем юную меня, отказывающую себе в обычных развлечениях. Стыдно признаться, я никогда не бывала в клубах и на дискотеках, а вечеринки вошли в мою жизнь вместе с появлением Страйка, но там я была не на своем месте, не могла быть собой, а все время пыталась играть роль забавной чудачки, шокирующей его своим нестандартным поведением. Мне казалось, что только так я смогу удержать внимание нарциссического бабника. Я и сейчас периодически устраиваю ему встряску, как только начинаю чувствовать, что он заскучал. Семейная жизнь – не круглосуточный праздник. После медового месяца неизбежно наступают притирка, быт и рутина, и чтобы огонь не потух, дрова в топку приходится подкидывать обоим. Мы – не исключение. Вот только старается каждый из нас по-своему. Я обеспечиваю мозговой штурм, а Саша заботится о моем душевном равновесии и физическом здоровье. Иногда он сильно перегибает с гиперопекой, доводя ее до абсурда, и тогда я начинаю «чудить», о чем потом дико сожалею. В последний раз я психанула, когда он посреди ночи потащил меня в клинику на осмотр. Ему, видите ли, показалось, что я как-то не так дышу и вяло реагирую на раздражители. Ну я и показала бурную раздражительную активность, закатив истерику прямо в процедурном кабинете. Всю дорогу, пока ехали, копила-копила, и как вырвалось-вырвалось, да еще при толпе свидетелей. Неделю потом не разговаривали.
Варька просит таксиста отвезти нас в самый популярный клуб, и он охотно соглашается, намекая, что не прочь составить нам компанию. Кое-как избавившись от прилипчивого водителя, сраженного нашей нереальной красотой, мы быстро и без проблем проходим фейс-контроль, сразив заодно и строгих секьюрити, и оказываемся в самом центре ночной жизни, где царит безудержное веселье и сумасшедший драйв, заряжающие похлеще любого допинга. Уши закладывает от оглушительных электронных битов, кислотный свет бьет по глазам. Ярко, громко, шумно, многолюдно, но в этом есть что-то зажигательное, будоражащее.
На танцполе не протолкнуться. Я заворожённо смотрю на веселящуюся толпу, ритмично двигающуюся в дымовой завесе, подсвеченной разноцветными прожекторами и лазерными лучами. Варя тащит меня в сторону бара за дозой «горячительного», но мне и так слишком много алкоголя и бьющей через край энергии, которую просто необходимо выплеснуть. Здесь и сейчас. Я остаюсь на танцполе, вливаясь в круг хаотично извивающихся тел. Моя хореографическая подготовка несколько отличается от демонстрируемой посетителями, но танцевать я люблю и умею, поэтому мне не требуется особых усилий, чтобы подстроиться. Царящая в клубе атмосфера делает все за меня.
В голове гремит музыка, перед глазами плывет туман, и я без остатка отдаюсь танцу, забив на то, как выгляжу со стороны. Мне в кайф, я в полном отрыве. В топку зажимы и комплексы. Здесь нет никого, кто мог бы меня осудить. Все на одной волне, ощущение свободы пьянит, заставляя себя чувствовать легкой, парящей, гибкой и сексуальной. Мелькающие передо мной лица с безумной скоростью сменяют друг друга. Молодые парни, статусные мужчины, яркие раскрепощённые девчонки и холеные тусовщицы в откровенных нарядах – я танцую со всеми, смеюсь и ускользаю, если чужое внимание становится чересчур навязчивым.
Боже, мне сто лет не было так хорошо. Я ни о чем не думаю, ничего не боюсь, во мне кипит безумный драйв, пол под ногами раскачивается, ультрафиолетовый туман придает всему происходящему оттенок нереальности. Я тону в этих неоновых огнях и скачущих лазерных лучах, растворяюсь в оглушительных ритмах, двигаясь в такт музыке, и, судя по растущему количеству горящих мужских взглядов, у меня неплохо получается.
В какой-то момент появляется Варька с двумя коктейлями, ревностно растолкав толпу потенциальных кавалеров.
– Леська, ты просто огнище. Нам надо чаще выбираться вместе, – кричит она мне в ухо. – Все мужики будут наши.
– Спасибо. У меня уже есть, – хохочу я в ответ, посасывая через трубочку освещающий напиток. В горле пересохло от активных движений, и коктейль улетает буквально за секунды. Градус веселья подскакивает еще выше, и теперь мы отрываемся с Варькой вдвоём, устроив настоящее танцевально-эротическое шоу для разгорячённой мужской публики. Особо смелые или пьяные идут в атаку, распуская руки, за что подвергаются жёсткому отпору. От особо наглых приходится сбегать, меняя дислокацию.
Во время короткой передышки мы делаем забег к барной стойке. Забираемся на высокие стулья и напропалую флиртуем с барменом, и как итог нас обслуживают вне очереди. Недовольные змеи гневно шипят и возмущаются, пока я заказываю минералку, а Варя – очередной алкогольный фреш. Она без умолку болтает, но из-за громкой музыки я слышу ее через слово. Рассеянно киваю в ответ, делая вид, что принимаю участие в разговоре, ноги снова рвутся в пляс, и я уже собираюсь вернуться на танцпол, когда взгляд внезапно вылавливает из пестрой толпы до боли знакомое лицо. Поперхнувшись водой, гневно смотрю на притихшую Варьку, которая конечно же поняла, в чем дело.
– Ну, прости. Не удержалась, – с хитрой улыбкой разводит она руками. Я показываю ей кулак и, повернув голову, лучезарно улыбаюсь добравшемуся до нас Виктору.
– Какая неожиданная встреча! – с сарказмом приветствую бывшего парня.
– Ожиданная, – нагло ухмыляется он, усаживаясь на стул справа от меня. – Рад тебя видеть, Алесия, – Вик снова коверкает мое имя, отлично зная, как меня это бесит. – Ты все цветешь. Новая прическа тебе очень к лицу. Я поражен в самое сердце, – завалив меня комплиментами, он заказывает себе текилу.
– Ты тоже неплохо сохранился, – скупо отвечаю я, глядя, как Мартен пьет. Красиво и уверенно, словно прямо сейчас позирует на камеру.
Сколько мы с ним не пересекались? Около двух лет? Не общались чуть меньше, но все равно в моем понимании это целая вечность. Варька не соврала, он изменился в лучшую сторону, хотя и раньше выглядел, как ходячая эротическая фантазия многих женщин. Стал шире в плечах, отрастил брутальную щетину и обзавелся выражением скучающей пресыщенности на породистом лице. По-прежнему не женат и все так же греховно красив, но внутри ничего не екает и не откликается на его пронизывающий глубокий взгляд, буквально пожирающий меня живьем. Эх, Варька-Варька. Неужели не понимает, что ей с ним ничего не светит? Не ее калибр, да и не мой, честно говоря. Я зацепила его тем, что стала первой девушкой, которая ушла от него сама, да еще как ушла…
– Я скучал по тебе, – в лоб говорит он, решив не тратить время на прелюдии. – Звонил, писал где только мог. Ты бы хоть попрощалась, – ну вот, уже и упреки пошли в ход.
– Мы сто раз прощались, Вик, – сухо напоминаю я, взяв свой стакан так, чтобы он не мог не заметить мое обручальное кольцо. – Задолго до моей свадьбы, – поясняю, дождавшись, когда он обратит на него внимание.
– Ревнивый муж не разрешает общаться с другими мужчинами? – прищурившись, Виктор приходит к логичному выводу и не ошибается. Это действительно так. Во время медового месяца Кравцов в категоричной манере дал понять, что контакты с французом необходимо прекратить, и не успокоился, пока я не поставила Виктора в блок. Везде.
– У моего мужа нет причин ревновать, – невозмутимо заявлю я. И ни капли не вру.
– Олеся – идеальная жена, – встревает Варька, соскочив со своего насеста и вклиниваясь между нами. – Ты бы знал, чего мне стоило ее сюда вытащить. Пришлось напоить. Впервые, между прочим.
– Пока муж в командировке, даже самые идеальные жены рвутся на волю. Да, Алесия? – насмешливо подмигивает мне Вик.
– Олеся, – поправляю я.
– Со мной ты по клубам не ходила, – зачем-то припоминает он, как будто когда-то приглашал.
– А я с удовольствием, – снова встревает Варя, наконец-то заслужив оценивающий взгляд Мартена. Тщательно рассмотрев кандидатку на согрев постели, он снисходит до ленивой улыбки.
– Надолго в Питере? – уточняет с недвусмысленным
