Все получилось быстрее, чем они хотели, но удовлетворение было более чем полным. Лежа в истоме, Кейн не хотела засыпать – она любовалась дивным румянцем на коже Эммы и тем, как постепенно успокаивалось ее тело, когда дыхание приходило в норму. Утомленная, Эмма сразу провалилась в сон.
Гладя ее по спине, Кейн представляла, какой станет их жизнь теперь, когда Джованни со всеми его гориллами был мертв. Но не успела Кейн и начать мечтать, как на тумбочке у постели зазвонил телефон. Кейн поспешила снять трубку, пока зуммер не разбудил Эмму. Она выслушала Меррик. Эмма что-то пролепетала во сне.
– Не шевелиться! – сурово шепнула Кейн в трубку. И, притянув Эмму к себе, она добавила на ушко:
– Тс-с-с, девочка моя, все в порядке.
– Она подбирается к дому со стороны поля, Кейн, а ты хочешь, чтобы я ничего не делала?
– Если ты ее перехватишь, мы никогда не узнаем, что у нее на уме, так? – Кейн осторожно вылезла из-под одеяла. Эмма лежала, спокойно обнимая подушку. Кейн вздохнула, набросила рубашку и босиком вышла из комнаты. Она прислонилась к стене в коридоре и выждала несколько секунд. Входная дверь открылась и сразу закрылась, практически бесшумно. Ступени почти не скрипели под ногами непрошеного гостя, чья тень скользнула к двери комнаты напротив того самого места, где стояла Кейн. Незваная гостья стояла перед закрытой дверью в комнату Ханны.
Уже взявшись за дверную ручку, Кэрол Верде услышала, как скрипнула половица у нее за спиной. Сердце женщины ушло в пятки. Она замерла на месте, точно надеялась сделаться невидимой, и подождала немного, пытаясь понять, действительно ли это всего лишь ветхий дом скрипнул от бушующего снаружи ветра.
– А как вы думаете, что бы было, убей я вас сейчас? А ведь я запросто могла подумать, что это вор. И не просто вор, а влезший сюда, чтобы навредить моей дочери?
– Твоей дочери? Смешно, – Кэрол была шокирована тем, что Кейн удалось подобраться так близко… и так незаметно. Конечно, скрип половицы не был случайностью – Кейн хотела, чтобы ее услышали.
– Ханна пока невинное дитя, не то, что это недоразумение, которое ты называешь сыном.
Кейн занесла руку, чтобы вышибить дух из этой отвратительной женщины, но в последний миг остановилась и просто схватила ее за запястье.
Может быть, у Кэрол слух был не особенно острый, но Кейн в этом плане повезло.
– Ради меня, прошу, не сдерживай себя, – одетая только в свитер любимой, в дверях спальни появилась Эмма. Она стояла, скрестив рук на груди.
– Ах ты неблагодарная маленькая… – при взгляде на дочь Кэрол начало трясти от злобы. – После всего, что я для тебя сделала… Я пыталась спасти тебя от тебя же.
Эмма подошла ближе, и от ее взгляда не ускользнул тот факт, что, стоило ей сделать шаг, Кейн отпустила руку Кэрол. Они не хотели будить Хэйдена и Ханну.
– Что же неблагодарного в моей желании прожить свою жизнь счастливо? А что касается попыток спасти меня от меня самой, думаю, об этом, в первую очередь, нужно спросить у меня, – Эмма подошла к Кейн, взяла за руку и поцеловала. – Да, мама, я наделала много ошибок, но самой большой из них было уйти от главного счастья в моей жизни. И мне приходится жить с этим, но моя семья меня простила. Может быть, и тебе пора освободиться от ненависти и боли, которые тебе приходится носить в себе. Люди вокруг тебя устали расплачиваться за это.
Кейн стояла молча, зная, что эту битву Эмма должна была вести сама. Она смотрела, как Кэрол с готовностью открыла рот, очевидно, чтобы извергнуть еще множество ранящих комментариев, но тут ее отвлек еще один участник игры.
– Кэрол, ни слова больше. – Росс Верде был небрежно одет, он прибежал, как только Эмма ему позвонила.
– Это не твое дело. Ради Господа нашего, Росс! Ханна ведь жила с нами. Неужели ты думаешь, что ее душа не заслуживает спасения?
– А не грех ли это – лгать, как ты мне всегда говорила? – он провел рукой по волосам и утомленно вздохнул. – Я думаю, Ханна заслуживает того, чтобы жить с людьми, которые ее любят. Ради ее же блага тебе лучше не вмешиваться в ее жизнь, поверь мне. Но за Кейн и Эмму я говорить не могу.
– Что ты вообще знаешь? Ты ошивался тут, пытался настроить малышку против меня.
– Я проводил с ними время, потому что я их дед, и люблю их. И я видел, что Хэйден хорошо воспитанный мальчик. Он вырастет замечательным мужчиной. Кэрол, поздно уже, пойдем домой, и там обсудим ситуацию.
Но вместо того, чтобы уйти, Кэрол схватилась за ручки двери в комнату Ханны. Не успела она открыть, Кейн обвила ее запястье цепкими пальцами и сжала до боли.
– На вашем месте я бы послушала, что говорит муж. Потому что войти в эту комнату и забрать мою дочь вы сможете только через мой труп.
Росс подошел к супруге и взял за плечо.
– Мы уходим, – он потянул Кэрол за собой, в глазах его читалось облегчение, когда Кейн отпустила ее руку.
– Будь осторожен на дороге, пап. И звони, если что-нибудь будет нужно.
Всю дорогу до калитки Верде отчаянно пререкались вполголоса, зная, что дома их ожидала колоссальная ссора. Когда хлопнула входная дверь, Эмма упала на грудь Кейн, молча умоляя пожалеть ее. Несмотря на ноющую боль в боку, Кейн подняла жену на руки и отнесла в комнату.
– Почему она меня так ненавидит? – Эмма нечасто позволяла говорить той неуверенной маленькой девочке, что все еще жила в ее душе.
– Любовь моя, ты ни в чем не виновата. Таким людям, как твоя мать, легче ненавидеть кого-то другого, по любой безумной причине, что они себе надумали, нежели пытаться понять, что они ненавидят в самих себе.
Эмма зажмурилась, но еще не плакала:
– Ты говоришь, как психоаналитик.
– Милая, я была бы счастлива, приглашать тебя к себе на кушеточку при каждом удобном случае. Только вот не уверена, что тебе это по карману.
Утирая слезы, Эмма рассмеялась над шуткой и прижалась к любимой.
– Может быть, ты возьмешь меня к себе на работу, чтобы я могла оплатить? Мне просто необходимы твои сеансы: спроси мою мать, и она тебе скажет, что я сумасшедшая во всех смыслах.
Кейн легко подхватила Эмму за подмышки и устроила прямо на себе, крепко обняв:
– Послушай меня, Эмма Кэйси. Ты прекрасная женщина, и внешне, и душевно. Это не дается человеку в одночасье, а значит, ты была чудесной маленькой девочкой. Твоя мать не стоила такого подарка судьбы. Так что прекрати мучить себя вопросом о том, как ты должна была себя вести, чтобы сердце Кэрол не озлобилось.
Небо на востоке окрасилось розовым цветом, первые лучи восхода прорезали синюю тьму. Петух заливистым криком оповестил округу о наступлении нового дня. Туристка, накинув махровый халат, села в шезлонг на балконе, вытянув изящные ноги. Услышав звонкое «кукареку», она рассмеялась, искренне удивляясь, как такой мощный голос мог принадлежать такой забавной маленькой птице.
