– Мы все будем этому только рады.
Возмущение профессора, однако, вскоре сменилось восторгом.
– Почерк Керуана, – прошептал он, – и если это подтвердится, находка станет самым выдающимся вкладом в классику американской литературы за все последнее время!
В тот же вечер «гоп-компания» собралась в любимой пиццерии. Перед этим Зоя посмотрела программу вечерних новостей, и теперь рвала и метала.
– Поверить не могу, что этот надутый индюк Коттингтон приписал себе всю честь находки!
– Не он приписал, ему приписали, – со смешком поправил Итан.
– Все равно, не следовало превозносить до небес того, кто до последней минуты сомневался! Это эксклюзивное интервью должно было быть с тобой, а не с ним, а вместо этого о тебе было только упомянуто, да и то лишь в связи с тюканьем по камину!
– Я тоже не шоглашен, – сказал Тео с набитым ртом. – Дядю Итана вообше не покажали по телевижору, а я так ждал!
– Эх, будь моя воля, я бы им сказал, что о них думаю! – поддержал Джефф. – Кто нашел рукопись? Дядя Итан, а не какой-то профессор.
– Так проходит слава мира… – философски заметил Итан и откусил кусок пиццы.
– А почему она проходит? И куда? – заинтересовался Джефф.
– Кто его знает. Многие умы веками задавались этим вопросом.
– Слушай, меня интересует совсем другое, – сказала Бонни. – Ты что, в самом деле, пустил все на самотек? Не побоялся, что в камине ничего не окажется, и ты сядешь в галошу?
– Нет, что ты. Не настолько я непробиваем, чтобы выставить себя пустомелей перед всем народом. Накануне открытия мемориала я одолжил у Паломы Сантана ключ и вместе с Зоей отправился на разведку. Мы с ней постучали немного… ну, остальное вы знаете.
– Я ни секунды не сомневалась, что тайник существует, – вступила в разговор Зоя. – Итан большой специалист по раскрытию преступлений столетней давности. Чего я, в самом деле, не ожидала, так это что в шкатулке обнаружится сразу две рукописи. Как представлю себе, какое это потрясение для всего литературного мира… опубликовать сразу две новые книги давно ушедшего классика!
– Выходит, Керуан умер естественной смертью, – задумчиво произнесла Аркадия.
– Теперь это совершенно очевидно, – ответил Итан. – Если бы его, в самом деле, отравила экономка, она бы непременно присвоила рукопись, потому что имела представление о ее ценности. По крайней мере, передала бы ее издателю для публикации, за вознаграждение.
– Но если рукопись уже была спрятана к моменту смерти, экономка никак не могла до нее добраться, – резонно заметил Гарри. – Все говорит за то, что она понятия не имела о существовании тайника.
– Ты не видел рукописи, – возразил Итан. – Последняя правка состоялась в ночь смерти.
– Откуда ты знаешь?
– Она была сделана красными чернилами, и красным же помечена дата. Судя по всему, Керуан посвятил этому несколько часов непосредственно перед смертью, а потом спрятал рукопись в обычное место. Если он был отравлен, яд был бы невероятно медленного действия, в то время как большинство ядов того времени, по крайней мере, те, что можно было легко заполучить, действовали очень быстро и к тому же оставляли по себе явные свидетельства. Отравить так, чтобы это походило на сердечный приступ, мог убийца со стажем, но никак не безупречная в прошлом экономка.
– Значит, имя Марии Торрес очищено от подозрений?
– Да, но я бы также не возражала, чтобы имя Итана Труэкса прогремело на всю страну как имя человека, подарившего миру утраченную рукопись, – едко заметила Зоя.
– Ну не прогремит, ну и что? – хмыкнул Синглтон. – Зато оно теперь имеет большой вес в Уисперинг-Спрингз и у Паломы Сантана. По-моему, это куда важнее, чем упоминание в какой-нибудь энциклопедии.
– Я только выполнил свой долг, – скромно сказал Итан.
– Раз так, сменим тему. – Зоя обвела взглядом «гоп-компанию». – Сегодня утром я звонила Тричеру, и тот клятвенно утверждал, что к концу недели закончит в Найтвиндсе кухню и гостиную. Как насчет того, чтобы мы всей компанией собрались там, на День благодарения?
Последовали возгласы одобрения, громче всего от мальчишек.
Взгляды Зои и Итана встретились. Они улыбнулись друг другу, и Итан мог бы поклясться, что впервые в жизни ощутил, как его омывает мощный поток позитивной энергии.
Когда вся компания вышла из пиццерии, Синглтон объявил, что отвезет Бонни и мальчишек домой, а Гарри – что они с Аркадией проведут остаток вечера в «Ласт эксит».
– А что же остается нам? – спросил Итан, когда они с Зоей уселись в машину. – Может, съездим, поглядим, что там натворили маляры?
– Поехали.
Огромный дом был омыт лунным светом. Итан припарковался, вышел из машины и некоторое время бок о бок с Зоей любовался этим зрелищем. Затем они вошли внутрь и по белесому морю парусины пробрались на кухню.
– Смотри-ка, здесь уже все готово! – приятно удивилась Зоя и обратила к нему глаза, полные ласкового света. – Что скажешь насчет стен?
Итан некоторое время блуждал взглядом по обновленной кухне.
Внезапно его охватило престранное чувство раздвоенности восприятия, такое сильное, что волоски на шее встали дыбом. Оно длилось лишь несколько мгновений, но он успел проникнуться сценой, что возникла перед мысленным взором.
Он увидел себя и Зою за столом у большого окна. Они завтракали и пересмеивались с малышами, мальчиком и девочкой, такими славными, что сердце встрепенулось от счастья. Холодильник был увешан рисунками, а самый воздух был проникнут доверием и любовью.
Когда видение померкло, Итан не стал задаваться вопросом, что это значило. Он был на все сто уверен, что заглянул в будущее.
– Стены превосходны, – сказал он. – Впрочем, я не сомневался, что так и будет. Ты же у нас эксперт.
– Так уж и эксперт? С каких это пор? – Зоя обвила его шею руками. – Еще совсем недавно ты во мне сомневался.
– Признаю свою ошибку. Больше этого не повторится. – Итан взял ее сияющее лицо в ладони. – Больше я никогда не усомнюсь ни в тебе, ни в нашем будущем.
– Я тоже, – сказала Зоя. – Я тоже!
