Они сидели неподвижно и молча, пытаясь отдышаться.
Только теперь, когда они оказались в относительной безопасности, Лаура поняла, как сильно она задыхается и как быстро бьется ее сердце — от адреналина и физического напряжения. Ее ладони были грязными. Спортивный костюм был испачкан землей.
— Извини, — сказал он, заметив, что она пытается очистить ладони.
— Теперь я тоже в бегах. Так что грязь меня мало волнует.
— В бегах не ты, а я. Ты всего-навсего моя заложница.
Она грустно улыбнулась.
— Ты спрашивал, почему Родарт держит меня под замком? По его словам, ради моей безопасности.
— Но?
— Но он боялся, что я помогу тебе сбежать. — Она с улыбкой отметила удивление на лице Гриффа. — Он никогда этого не говорил, но я чувствовала, что именно поэтому он переселил меня в отель и приставил охрану. И, кажется, я помогла тебе сбежать, правда?
— Это значит, что ты веришь в мою невиновность?
Она не успела ответить — по бульвару, сверкая разноцветными огнями, промчалась полицейская машина.
— Беспокойный район, — усмехнувшись, сказал Грифф. — Лучше перебраться в более безопасное место.
Но ему пришлось подождать, пока проедет еще одна полицейская машина.
— Ты их дразнишь, — заметила она.
— Ничего подобного. Они не будут искать этот автомобиль.
— Чей он?
Грифф помолчал и повернул ключ зажигания.
— Твой визит к адвокату наделал много шума.
— Да, я знаю. Только газеты и телевидение забыли упомянуть, каким сукиным сыном оказался мой бывший адвокат.
— Он говорил, что, сдав тебя, пытался тебе помочь.
— Ерунда. Он пытался спасти свою задницу.
— Они искали тебя много часов.
— Мне повезло.
— Как тебе удалось скрыться?
— Это было нелегко, — он криво усмехнулся. — Как-нибудь, когда у тебя будет много времени, я расскажу обо всех моих приключениях той ночью.
— Полиция искала человека в шортах для бега и кедах, — она окинула взглядом его одежду.
— Которые к рассвету уже разваливались. Я путешествовал налегке, но, к счастью, перед тем как навестить Тернера, сунул в носок немного денег. На следующий день я купил одежду на блошином рынке, — он оглядел свою футболку и рабочие брюки. — Выбор был ограничен. Не сомневаюсь, что некоторые вещи там краденые, так что никто не задавал вопросов покупателю, который выглядел так, как будто искупался в грязной реке, а потом его пропустили через машинку для измельчения бумаг.
— Тебя узнали?
— Сомневаюсь. На рынке обычно толкутся латиноамериканцы. Они предпочитают европейский, а не американский футбол. Я старался не привлекать к себе внимания.
— Это не так-то просто, — она бросила взгляд на его светлые волосы.
— Особенно после того, как я начал расспрашивать о Мануэло Руисе, пытаясь найти его знакомых. Эти вопросы вызвали больше подозрений, чем мой потрепанный вид. Я там не задержался.
— Где ты прятался?
Грифф не ответил.
— Не хочешь мне говорить?
— Чем меньше ты знаешь, там лучше. Родарт не сможет обвинить тебя в пособничестве.
— Не думаю, что это убедит Родарта. Когда он представился, я сразу же вспомнила его имя. Только ты не сказал, что он полицейский, когда предупреждал меня. Ты говорил, что он избил твоего друга.
— Да, и изнасиловал ее извращенным способом. Разбил ей лицо. Сломал…
— Это женщина!
— Да, и Родарт чуть не убил ее.
Все это время Лаура думала, что Грифф имел в виду мужчину. Мысль о том, что Родарт избил женщину, вызвала у нее отвращение и страх.
— Это случилось из-за тебя?
— В какой-то степени да. Она ничего ему не рассказала.
— О чем?
— О моих прошлых и настоящих делах. Она все равно ничего не знала, но его это не остановило.
— Наверное, он думал, что ей что-то известно. Она твой близкий друг?
— Пожалуй, это можно назвать и дружбой. Вообще-то я ее клиент. Она проститутка.
Эта новость потрясла Лауру. Неужели он использовал сто тысяч долларов, которые заплатил ему Фостер, чтобы оплачивать услуги проститутки? Конечно, деньги принадлежали ему, и он мог потратить их как угодно, но никто из ее знакомых, ни мужчин, ни женщин, никогда не покупал любовь. Возможно, именно поэтому ее так поразил его обыденный тон.
— Как ее зовут?
— Марша. Она не уличная проститутка. Живет в пентхаусе. Чистая, элегантная, очень дорогая, красивая. Вернее, была. С тех пор прошло несколько месяцев, но она до сих пор восстанавливается, и ей предстоит несколько пластических операций. Об остальном она мне даже не рассказала. У Родарта есть жетон, и он пользуется им для того, чтобы безнаказанно унижать людей. — Он посмотрел на Лауру: — Ты была с ним. Он прикасался к тебе?
— Вчера вечером погладил меня по руке. Меня бросило в дрожь. Мне кажется, он сделал это намеренно. За всеми его словами чувствовался липкий сексуальный подтекст.
Пальцы Гриффа стиснули руль, как будто он собирался вырвать его из приборной панели.
— Он не оставил бы тебя в покое — это лишь вопрос времени. И это вторая причина, почему я хотел забрать тебя оттуда. Он считал, что ты молчала бы, что бы он с тобой ни сделал. Из-за твоей связи со мной.
Она вспомнила, как Родарт приблизился к ней и многозначительным шепотом пообещал защищать ее — или не защищать, — когда ее связь с Гриффом раскроется. Может быть, Грифф действительно спас ее. Но ему предстояло ответить еще на много вопросов.
— Значит, у тебя есть машина и убежище, и ты следил за Родартом.
— Ты была моей ниточкой к Мануэло. Я понимал, что без тебя мне его не найти. Но было ясно, что Родарт не спустит с тебя глаз, надеясь, что рано или поздно я появлюсь. Вчера вечером после похорон и приема я припарковался на Престон-роуд, примерно там же, где оставил машину сегодня. Увидев вереницу полицейских машин, которые ехали от особняка, я пристроился в поток транспорта. Я ехал перед твоим полицейским эскортом, потом притормозил, пропустил их и проследил за вами до отеля.
— Но откуда ты узнал, в каком я номере?
— Я не знал, но логика подсказывала, что ты на последнем этаже.
— Мне освободили весь этаж.
— Об этом я тоже догадался. Когда я сегодня появился там, у меня была лишь доля секунды, чтобы заметить, у какой двери дежурит полицейский, прежде чем бросить пустые коробки в его напарника. Вчера вечером, узнав, где тебя найти, когда ты мне понадобишься, я вернулся к твоему дому и попытался выяснить, как попасть внутрь. У ворот постоянно дежурила охрана, но полицейских, которые патрулировали сад, больше не было. Их отозвали после того, как ты уехала. Я понимал, что попасть в дом можно только через парк позади участка. Я обшарил каждый дюйм с той стороны. Я лазил на четвереньках в темноте. Я искал вторые ворота. Хоть что-нибудь. Через несколько часов я наткнулся на решетку. Я расшатал ее и пролез в сад.
