— Привет, — чмокнув меня в щёку, он прислушался к тому, что играет в моем плеере, который я не успела выключить.
— Ты и правда это слушаешь? — спросил он, отобрав у меня один наушник и пару секунд послушав мелодию.
Я кивнула.
— Никогда не понимал классику.
Я покачала головой.
— Что? — нахмурился Кирилл.
— Ничего.
— Скажи.
— Просто ты сам только что это произнес. Классику надо понимать, поскольку классические произведения сложны и многогранны. А попса вещь простая и незатейливая.
— Ты тоже слушаешь попсу, — припомнил мне Кирилл.
— А также рок, — кивнула я.
— Вот и не воображай.
— Да не за что, — подняла я руки вверх в качестве примирения.
Кирилл засмеялся.
— С тобой даже поссориться не удаётся.
— А мы разве сорились? — удивилась я.
— А то, — многозначительно кивнул Курьянов.
— Извини, я не поняла. В следующий раз сориться буду лучше.
Кирилл продолжал улыбаться, словно пришёл на праздник. А я, вспомнив про неизвестных, шаривших в моей квартире, тут же расхотела веселиться.
— Пошли, — схватила я товарища под локоть.
Дома я ещё раз показала Курьянову, что именно из вещей было сдвинуто или переложено.
Кирилл был потрясен.
— Слушай, — спросил он, и я заметила, как в его глазах заплясали весёлые огоньки, — а давай проведем эксперимент: сейчас вы выйдешь из комнаты, я переложу парочку предметов. А ты потом постараешься найти, что именно я переложил.
Я закатила глаза.
— Ты что, приключений Шурика насмотрелся?
— Это дельное предложение, — закатил глаза Кирилл.
— Прекрати надо мною смеяться, — сурово сказала я. Кирилл тут же кивнул.
— Тебе не повредит немного юмора. Ты себя в зеркало видела?
— Конечно. Несколько раз с утра — дома, и ещё пару раз на работе в дамской комнате.
Кирилл снова закатил глаза.
— С кем я имею дело. За это я пнула его в бок.
— И всё — таки, что мне делать с дверью?
— Оставляй всё как есть, — посоветовал Кирилл. — Я тебе кое — что принёс.
И он вытащил из портфеля небольшой свёрток. Он его ещё не развернул, но я уже знала, что там.
— Нет. — Я даже отошла подальше от Кирилла, чтобы у него не было возможности отдать мне это.
— Прекрати, Настя, — разозлился Кирилл.
— Я не возьму этого. — Замотала я головой. — Никогда.
— Тебе может угрожать опасность.
— Неважно. Я постараюсь защититься как — то иначе.
— Как? — заорал вдруг Кирилл. — Как ты защитишься от пули? Тебе что, одного раза маловато было?
— Я перееду из квартиры.
— И что тебе это даст? — усмехнулся Курьянов. — Ты не думала, что если тобой интересуются, то интересуются не просто так.
— А как, если не просто? — пожала я плечами, стараясь не выдать своего волнения. — Я не замешана ни в каких темных делах, у меня маленькая ничего не решающая должность. Я, конечно, могу потерять уголовное дело — но об этом меня никто не просит и никто мне не угрожал.
— А ты не думаешь, что всё дело в Игнатьченко. — В том, что его поймали на взятке?
— Нет, — покачал головой Кирилл. — В том, что кто — то сильный его свалил.
— Но я — то тут при чем?
— Может статься, что причём, — усмехнулся Кирилл.
— Прекрати, — поморщилась я. — Ну выдал он тогда меня Шимову. Да сколько было таких…
— Вопрос не в твоей связи с главным прокурором. Вопрос в твоей связи с Шимовым.
Я сглотнула.
— А это как сюда попало?
Кирилл пожал плечами.
— Игнатьченко был человек Шимова. Вряд ли можно было подставить Игнатьченко без ведома Шимова.
— Шимов мог потерять свои позиции.
— Ты сама — то в это веришь? — взглянул на меня Курьянов.
— Не знаю, — честно призналась я. — Я предпочитаю не слышать о Шимове.
— Тогда должен тебе сообщить: у Шимова всё полный порядок. И этот скандальчик с главным прокурором не мог появиться без его ведома.
— А вдруг всё — таки без ведома? — пожала я плечами. — Они как — никак большие друзья и коллеги.
— Не смеши меня. Они волки, которые готовы вцепиться друг другу в горло. Шимов — вожак, которого довольно тяжело достать. Он хитрый. И очень злой.
— Это ты намекаешь, что он решил мне отомстить?
Кирилл пожал плечами.
— Он тебя не добил тогда в больнице.
— Правильно, — кивнула я. — И ты сам утверждал, что Влад и не собирался этого делать. Даже врачей оплатил.
— Я думаю, у него уже тогда возник в голове этот план.
— Какой план? — нахмурилась я.
Кирилл передёрнул плечами.
— Я не знаю.
— Не надо ничего от меня скрывать, — попросила я.
Курьянов вздохнул.
— Возле тебя крутятся ребята Шума.
Ух ты, давно я не слышала, чтобы Шимова так называли.
— И когда ты это заметил? — спросила я чуть севшим голосом.
— Когда ты сказала, что виделась с ним в ресторане. С чего Шимову с тобой встречаться?
— Ради любопытства, интереса, веселья… — скороговоркой выпалила я возможные причины. И сама же усмехнулась.
— Ты думаешь, он проверял меня?
— Я не знаю. Но он имеет на тебя большой зуб. Тогда он едва избежал тюрьмы. Ему было не до того, чтобы ещё косячить с тобой. Интересоваться у врачей твоим самочувствием он мог для отвода глаз. Очень, знаешь ли, разумный поступок: кто — то стрелял в юриста его компании…
— Он знает. — Сообщила я Кириллу, прикрыв глаза, чтобы не видеть раздражения друга.
— Что Шимов знает? — рыкнул Кирилл.
Я жалко улыбнулась.
— Об осмотре моей квартиры. Я вчера вечером ему звонила.
— Идиотка, — зашипел Курьянов. — Ты понимаешь, что раскрыла перед ним все наши козыри.
— Я очень боялась.
— Ага, и от страха начала глупить, — фыркнул Кирилл. — И после этого ты считаешь, что тебе не нужно оружие?
— Я не говорю, что оно мне не нужно. Я говорю, что его не возьму.
— Это же бред…Настя!
Я помотала головой.
— Нет, Кирилл. Если это делает Шимов, я не буду сопротивляться.
— Почему? — скривился Кирилл. — Потому что и дальше будешь покрывать преступника?
— Я никого не покрываю.
— Ты становишься невменяемая, когда дело касается Шимова.
— Что ты от меня хочешь? — сорвалась я на крик. — Если бы тогда верхи не подчистили дело, я бы его посадила. Именно я. Потому что это я собирала бумаги, которые говорили о его причастности.
А потом бы таскала ему передачи в тюрьму, подумала я про себя.
Кирилл устало вздохнул.
— Может тебе уехать?
— Спасибо за предложение.
— Нет, правда. Лучше, если тебя не смогут зацепить.
