Ник ей что-то сказал несколько мгновений назад, вернее, спросил. А что спросил, она почему-то не помнила, помнила только звук его голоса, ранящий звук.
Странно, почему ей когда-то казалось, что с ней говорит ветер? Глупость какая… На самом деле его голос больше походит на яростно бьющий о скалы прибой, бьющий по серым щекам прибрежных валунов, по ее щекам…
Почему Вуд так пристально на нее смотрит, просто впивается взглядом? Чего от нее так напряженно ждет?
От внезапно накатившего страха Кристина попятилась, не замечая, как жесткая трава под ногами сменилась вязкой мокрой глиной: замерзшие ноги почти ничего не ощущали. Она оглянулась, чтобы проверить, не видно ли спасительной машины, но вместо желтых фар увидела только жуткую черноту ночи: вверху, над озером, непроницаемую и беззвездную, внизу – гулкую, шипящую и бездонную.
Отступать ей больше было некуда. Она сама заперла себя на узком клочке земли, на краю высокого обрыва. Не прыгать же с него в воду! Хотя, если Вуд продолжит ее доставать, она, пожалуй, прыгнет.
Если не будет иного способа от него отделаться.
– Кристи, ответь!
– Что тебе нужно? – почти простонала она.
– Я задал тебе вопрос. По-моему, достаточно простой.
– Я его не слышала.
– Ты любишь меня? – четко повторил Ник, выделяя каждое слово.
Неотрывно глядя ему в глаза, Кристина отрицательно покачала головой, нарочито медленно двигая ею из стороны в сторону.
Она все еще помнила агонию в его глазах, когда случай свел их вместе на репетиции танцев. Эта агония все еще билась там, под длинными густыми ресницами, была видна даже в темноте. И сейчас, как и тогда, ей было невыносимо тяжело видеть ее, но она упорно заставляла себя ранить Ника, смертельно ранить.
Пораженный, словно он до этого отказывался видеть очевидное, и только сейчас, в этот момент, впервые столкнулся с горькой, практически невозможной правдой, Ник бессознательно провел рукой по волосам и замер, не зная, что предпринять дальше. Несмотря на долгие мучительные раздумья, попытки докопаться до истины и давно уже созревший вывод, он оказался к нему совершенно не готов.
– Как… ты можешь… так… – он в один момент растерял все слова и отвернулся, глядя в черные волны озера, тяжело перекатывающиеся внизу. – Я ведь живой человек… Кристи!
– Да мне плевать! Ты понял? Мне на-пле-вать на тебя и то, как и что ты чувствуешь! – зло выкрикнула она, вонзая ногти в ладони.
Идея поиздеваться над Вудом больше не казалась ей забавной, и этот разговор выводил ее из себя все больше и больше.
Ник ничего не понял и лишь молча смотрел ей в лицо расширившимися от потрясения глазами. Серебристо-солнечные, как вода озера на рассвете, сейчас они были почти черными, их затопила горечь и боль.
– Убирайся отсюда! – кричала Кристина, уже не контролируя себя. – Я видеть тебя не могу! Не могу! Я не хочу с тобой разговаривать, ясно? Я НЕНАВИЖУ тебя, слышишь, ты? Ты мне противен! Оставь меня в покое! Уйди! Уходи. Господи, как же я тебя ненавижу…
Она сгорбилась и закрыла лицо руками. Все ее усилия пропали даром. Принужденной сдержанности не стало в одно мгновение.
Все ее тело сотрясала сильная дрожь. Голову огненным обручем сжимала боль. Ею овладело безумное желание сделать два шага, чтобы всё… чтобы насовсем… только прекратить, закончить… чтобы не слышать Ника и не разрываться самой. Не быть тут. Не быть вообще…
Кристина шагнула в сторону черной бездны.
Ник понял ее намерение и, мгновенно отреагировав, бросился к ней, крепко схватил ее за запястья и завел руки за спину. Он оттащил ее от обрыва и почти грубо толкнул к ближайшему дереву. Кристина оказалась прижата к нему всем телом. В ее обнаженную спину больно впивалась грубая кора, замерзшие ноги саднило: наверное, она все-таки поранилась.
Она бросила на Ника злобный вызывающий взгляд и тут же отвернулась, не в силах смотреть в его глаза. Он стоял так близко, что она чувствовала запах его кожи, и это сводило ее с ума.
«Не могу, не могу», – молотом колотилось в висках, заглушая чуть слышное: «Посмотри на него… Посмотри…»
– Что ты делаешь? Ты с ума сошла? Зачем?
Кристина опустила голову, и ответом Нику было лишь ее тяжелое прерывистое дыхание. Она физически ощущала каждый свой вздох, прожигающий легкие, каждый удар пульса в запястьях, сдавленных стальными тисками рук Ника.
Она яростно сопротивлялась, пытаясь вырваться. Вуд еще крепче сжал руки, но тут же неожиданно ослабил хватку, приподнял ее левую руку ладонью вверх и медленно разжал пальцы.
– Что это? – потрясенно выдохнул он.
По запястью Кристины змеился тонкий серебряный браслет, на котором покачивалось маленькое сердечко.
Она закрыла глаза. Увидел все-таки…
Собираясь на бал, она специально надела подарок Ника, отчаянно игнорируя голос разума, умолявший ее не делать этого. Но она все-таки застегнула замочек, не представляя себе, что скажет Вуду, если он заметит браслет, а ей очень хотелось, чтобы заметил.
Ник заметил.
– За что? – чуть слышно прошептал он. – Боже мой, Кристи, за что?
Она молча выдернула свою руку из его ослабевших пальцев, сорвала ненавистный браслет и швырнула его куда-то в сторону, похоже, прямо в воду.
Все, свою роль он сыграл, и необходимость в нем отпала. Теперь он был ей больше не нужен.
Ник подавил рвущийся из груди стон.
– Кристи, скажи, ты издеваешься? Намеренно хочешь причинить мне боль?
– Да!! – срывая голос, выкрикнула Кристина ему в лицо. – Да! Да! Да!
– Тогда считай, что ты в этом более чем преуспела. – Ник чуть отстранился, но тут же перехватил ее руку, занесенную для удара.
– Не трогай меня, – исступленно прошипела она, поднимая на него глаза, полные неуправляемой ярости. – Отпусти, я сказала. Отпусти!
– Ну нет. Ты должна мне, наконец, объяснить, что происходит. Объясни. Здесь и сейчас. Немедленно. И я отсюда не уйду, пока ты мне все не расскажешь.
– Тогда отпусти меня и торчи здесь, сколько захочешь, понял? Ничего я тебе не должна, ничего не собираюсь тебе объяснять, потому что не хочу. Не хочу! Ни говорить с тобой, ни видеть тебя! – клокотавший в душе гнев жег ее изнутри неистовым пламенем.
Ник отвернулся и долго молчал, словно принимая какое-то решение. Все это время Кристина, затаив дыхание, ждала, что он отпустит ее, но этого не произошло. Его руки все так же горячими кольцами обвивали ее запястья.
Наконец он заговорил:
– Хорошо. Похоже, причины твоего преда… превращения мне лучше не знать, если ты все равно так упорно отказываешься ее объяснить. Поэтому хватит.
Кристина выдохнула, надеясь, что он ее отпустит. Но не тут-то было. Ник еще не закончил.
– Но одно условие все равно остается, – он в упор посмотрел на нее, – иначе ты отсюда не уйдешь.
