Продленка для снежной королевы

14.3

– Ты сейчас серьёзно? За дуру меня держишь?! – опять сорвалась на крик Вера.

Тимур машинально замахал руками, мол, «тише!». Будить бабульку не хотелось, да и в глаза ей смотреть тоже. Как он объяснит слёзы внучки и присутствие в её комнате? Никак.

В отличие от Мартынова, девушка не собиралась сбавлять обороты: она-то знала, что бабушку и пожарная сирена не разбудит.

– Вера, если бы я считал тебя дурой, то не припёрся бы в эту глушь! – не выдержал Тимур. Его начинала раздражать её шарманка про одно и то же. От неожиданного признания Вера замялась. Не зная что сказать, девушка отвернулась. Тимур улыбнулся уголками губ: поведение Веры немного развеселило его. Вот она разъярённая кошка, готовая разодрать глотку, а в следующую минуту – обиженная девочка, как та, которую он видел на одной из фотографий в зале.

– Вера, если я тебя обидел, прости меня. Я понимаю, что вся эта ситуация с увольнением потрепала тебе нервы. Возвращайся. Никто и слова тебе не скажет, поверь мне. Я не допущу этого. Всё будет как прежде. Скажи, чего ты хочешь? Я всё сделаю. Хочешь свой кабинет? Зарплату подниму, и даже не спорь со мной. Пожалуйста, Вера. Возвращайся в школу, – Тимура трясло. Не привык он упрашивать. В груди щемило сердце, воздуха катастрофически не хватало. Он словно марафон пробежал и теперь не мог отдышаться. Каждая мышца в теле ныла от напряжения. Мужчина молчал, он ждал её ответа.

Она должна вернуться. Не может он без неё.

– Ты так ничего и не понял…

– Так объясни! – вырвалось у Тимура. Слишком грубо. Слишком властно.

Вера вздрогнула. Всё ещё не поворачиваясь к Мартынову, она, словно загнанный в угол котёнок, боялась отрыть рот. Мама всегда ей говорила, что мужчины и «слушать» – это вещи несовместимые. И сейчас она, увы, увидела это. Девушку разрывала изнутри обида. Его слова про увольнение и её возращение только подтверждали всю пагубность ситуации. Он ни слова не промолвил о своих чувствах.

«Ну а что ты хотела?! Не говорит, потому что их нет!» – ругала себя Вера, опять глотая слёзы. Она, как дура, влюбилась в самого ужасного мужчину на свете! Высокомерного, грубого, прямолинейного и дурака!

Тяжело выдохнув, девушка пыталась совладать с эмоциями.

– Посмотри на меня, – опять приказным тоном потребовал Мартынов.

Вера не поворачивалась. Развернись она – и всё. Полетят её последние нервные клетки в тартарары. Решив ослушаться приказа бывшего начальника, девушка сделала пару глубоких вдохов. Посчитала про себя до пяти. Эта минута спокойствия и тишины придала немного сил.

Старое окно не спасало от сквозняка. В комнате становилось всё холоднее. Жутко хотелось спрятаться под пуховое одеяло. Не только от холода, но и от этого жгучего взгляда в спину. Прислонившись лбом к деревянной двери старого шкафа, Вера поняла насколько сильно она устала.

– Я объясню. Но обещай, что выполнишь мою просьбу, – она говорила на удивление спокойно. Слёзы большими горошинами катились по щекам.

Тимуру не понравилось это условие и тон её голоса. Вообще вся эта ситуация бесила. Хотелось поскорее во всём разобраться и затащить Веру в постель, как минимум потому, что из окна чертовски дуло.

– Хорошо, – тяжело вздохнув, Мартынов готовился к чему угодно: поменять все трубы в доме, снег почистить, дров наколоть, но не к тому, что она произнесла в следующую минуту.

– Выслушаешь и уйдёшь.

– Что? – переспросил Тимур: ему показалось, что он не расслышал или послышалось.

– Я всё объясню. А ты выслушаешь и уйдёшь. Уйдёшь из этого дома. Из моей жизни. И больше никогда не вернёшься.