Глава 6
Мы покормили Марселя сливками. Вместе с ключами я захватила парео, хоть теперь не чувствую себя голой перед Артемом.
Котенок сворачивается клубком у меня на коленях и при этом тарахтит как дизельный генератор.
— Ушатался, разбойник? — Артем чешет ему за ушком, гладит короткую шерстку, а меня обдает жаром. Кажется, над макушкой даже идет дымок.
Он касается руками моих коленей. Может нечаянно, а может и нарочно, как тут разобрать? Котенок маленький, ладонь у Артема широкая.
Но у меня и так все немеет.
А вдруг я ему нравлюсь? Он гладит кота, а смотрит на меня, как будто меня по коленкам гладит...
Его лицо совсем рядом, и плечи рядом. И я если он еще будет так нависать, то я точно потеряю сознание.
Наверное, он что-то чувствует, потому что отталкивается от стенки, у которой я сижу, и идет к выходу из кухни.
— Ладно, ты тут сиди, а мне нужно покосить траву.
— Ты умеешь косить траву? — удивляюсь я. — Настоящей косой?
— Я? Косой? — Артем вновь демонстрирует безупречную улыбку, а я залипаю.
Когда он улыбается, кончики губ приподнимаются, и его улыбка выглядит немного хищной. В комплексе с искрящимися глазами это производит просто убийственное впечатление.
Не знаю, может кто-то другой, более стойкий, способен сопротивляться, а я уже все. Я пропала.
— Ты такая забавная, Алечка!
Боже. Он правда это сказал? Он назвал меня Алечкой?
Хочется сказать что-нибудь остроумное, впечатляющее, но получается лишь хлопать ресницами и сглатывать скопившуюся слюну.
Наверное, в глазах Артема я выгляжу непроходимой дурой. Но справиться с собой не получается, и я лишь продолжаю моргать, когда он отвечает с некоторой снисходительностью:
— Косить буду не я, на секундочку, косить будет газонокосилка. Я ею только управляю. А ты считаешь это чем-то недостойным?
Мне кажется, или он говорит с некоторым вызовом?
— Наоборот! — спешу его заверить. — Уверена, что работа не может быть недостойной. Недостойными могут быть только поступки. А мне всегда нравились люди, которые умеют обращаться с разной техникой.
— Ловлю тебя на слове, — заявляет он, — ты только что призналась, что я тебе нравлюсь.
И у меня от его голоса снова дрожат коленки. Ничего себе, «нравится»! Да я уже по уши...
Артем хмыкает, снова окидывает меня непонятным взглядом и идет к невысокой постройке. Вытягивает газонокосилку, стаскивает майку и остается в одних шортах.
Мне хочется закрыть глаза, чтобы не видеть как перекатываются стальные мускулы под загорелой кожей. И чтобы расчерченный на кубики пресс тоже не видеть...
Артем включает газонокосилку, и я зажимаю котенку ушки, чтобы его не испугал грохочущий звук. А сама наблюдаю за парнем из-под прикрытых век.
Готова поклясться, он тоже следит за мной! Время от времени бросает испытывающий взгляд, от которого мурашки бегут по коже.
Что же со мной делается, елочки-иголочки?
И что будет дальше? Не могу же я тут сидеть до вечера!
Внезапно в голову приходит настолько удачная мысль, что мне хочется захлопать в ладоши. А если попросить Артема покосить траву и у Янкиного дяди? Если этот старичок такой аккуратист, то представляю, как он обрадуется, когда увидит чистые и ухоженные газоны!
Они, конечно, не так сильно заросли, как у хозяев Артема. Но в любом случае стрижка им не помешает.
А я в благодарность могла бы приготовить обед. К примеру, суп-пюре из цветной капусты с королевскими креветками, обжаренными на гриле. Или утиную грудку с карамелизированной грушей.
Бабушка всегда ворчала и каждый раз ругала маму, когда та привозила нам дорогие продукты или еду из ресторана.
— Еда должна быть простой и полезной. Зачем столько денег зря выбрасывать?
— Но это же так вкусно, попробуй! — доказывала мама, и я была с ней согласна.
Мне нравилось готовить как в ресторане. Я училась по видео из Ютуба, и получалось очень похоже.
Конечно, с тех пор, как мамы не стало, больше такой возможности нет. Но я надеюсь, что когда начну работать, снова буду кормить бабушку деликатесами. Потому что ей тоже нравилось, хоть она и ворчала.
Собираюсь с духом и выкладываю свою просьбу Артему.
— А что мне за это будет? — он опирается на ручку газонокосилки. Его лоб укрыт бисеринками пота, и я с трудом сдерживаю желание стереть их ладонью.
На самом деле мне просто хочется к нему прикоснуться. Хоть немножко, хоть кончиками пальцев.
— Я приготовлю обед, — отвечаю пересохшими губами.
— Договорились, — кивает он. — Только обед будем готовить вместе и у меня.
Я соглашаюсь, но у самой такое чувство, будто я проваливаюсь в пропасть. И чем дольше лечу, тем больнее будет падать.
