Глава 17.
— Ты тоже свободна, — добавляет Ветринский, не успев я от предыдущих заявлений прийти в себя.
Как он все это ловко обыграл…
Но я не верю. Дело даже не в неприязни. Просто не верю.
А в ювелирном он ей прощальный подарок покупал? Ага, как же! Мол, извини, дорогая — я женюсь, но вот тебе безделушка.
— Вам откуда знать? — строго. — Справки обо мне наводили?
— Я знаю, что ты не замужем. Также твой отец сказал, что ты ни с кем не встречаешься.
— Вы еще и с моим отцом меня обсуждали? — как можно естественней удивляюсь. — А отец не спросил: зачем вам это нужно?
— Твой отец о тебе ничего не знает, — заявляет Ветринский. — Слишком занят своей будущей супругой, я полагаю.
Тут я с ним соглашусь. Повернут он на ней конкретно.
Последнее время, еще до болезни, видно было, как его мама утомила. Мария внесла мн-о-о-ого красок в его жизнь, когда устроилась в его компанию.
— Он влюблен. Это в любом возрасте нормально. Но да, мой отец плохо меня знает.
— Может, мне больше о себе расскажешь?
— Я могу рассказать…
— Очень внимательно слушаю.
— Я замужем за своей учебой, — выдернула трубочку из латте и отпила прямо так, из чашки. — Отношения меня не интересуют. По крайней мере, в данный момент. Так что… что бы вы там не планировали — мне очень жаль, но я в этом участвовать никак не могу, — и строю немного грустное лицо. — Не хотела вас обидеть, если что.
У него, должно быть, переворачивалось сейчас все внутри от моих слов. Понял, наконец, что все настолько плохо и по-хорошему никак.
— Ты не можешь меня обидеть, Илона. И я все понимаю, — спокойным тоном произносит Ветринский, чем вводит меня в очередной ступор. — Но ты еще меня не знаешь, — добавляет. — Я умею быть очень терпеливым.
Опять двадцать пять. Он не оставляет попыток.
А что, если это какое-то обязательное условие, м? Ну, чтобы я сама на все согласилась. Но зачем?.. Нет, это какой-то бред. Это просто в его голове навязчивая идея.
— Что, снова будете на свидание приглашать?
— Сколько из твоих сестер устроили личную жизнь, ну, не считая самой младшей? — неожиданно спрашивает Ветринский. — Ни одной.
— К чему вы клоните?..
— Я хочу предложить тебе устроить свою жизнь, не терять драгоценное время и… обрести свободу.
— Свободу?.. — тяну непонимающе.
— Выходи за меня, — произнес мужчина ровным тоном.
Ошарашенно выпучила глаза и, убрав руки со стола, вжалась спиной в спинку стула.
Я ко многому была готова: к соблазнению, неудобным вопросам, но чтобы так…
— Ч-что? — вырвалось у меня не своим голосом.
— Ты правильно все услышала.
Да чему я удивляюсь?! Он же отцу то же самое сказал, и я сама ожидала, что все к этому идет. Ему супруга зачем-то нужна.
— Вы меня не зна…
— Ты меня тоже не знаешь, — обрывает Ветринский. — Узнаешь. Все, что захочешь узнаешь, Илона. Твой отец препятствовать не станет. Соглашайся. Ты уйдешь из дома. Будешь свободна.
— Я буду вашей женой… а не свободна, — посмотрев на него недобрым взглядом, констатирую факт.
— Быть моей женой и быть свободной — может сосуществовать.
— Так вы что, мне какую-то сделку предлагаете? Иначе зачем вам жениться на девушке, которая не любит вас, которую вы толком не знаете?..
Может, не сознаваясь в том, что я слышала о их договоре с отцом — он сам во всем признается?
— Нет никакой глубокой причины, Илона. Я решил жениться. Ты мне подходишь.
И поэтому он выложил за потенциальную жену столько денег?! Без глубоких причин? Ну-ну…
— А почему вы не найдете другую подходящую? Уверена, много девушек, даже моего возраста, согласились бы.
— А почему отказываешься ты? — парирует Ветринский. — На учебу твою это не повлияет. Ты будешь свободна и обеспечена. Куковать под надзором отца в его доме до тридцати пяти лет, а потом выходить за абы кого — не твой вариант. Ты заслуживаешь лучшего.
— Вы, значит, лучшее для меня? — немного иронично.
— Давай уже на «ты», Илона.
— Нет…
Готовлюсь схватить сумочку.
— Прежде чем сейчас встать и убежать от меня, подумай хорошенько… — тянет Ветринский. — Напрасно ты злишься и пугаешься. Я с тобой по-хорошему. Не тащу тебя в загс прямо завтра.
Пристально уставившись на лицо мужчины, я подумала как он и просил, а после пулей покинула ресторан.
Он меня не преследовал. На соседней улице я вызвала такси и поехала домой. А там меня встретили. Судя по всему, с моим приездом, отцу кто-то доложил из охраны, что я вернулась, и он спустился.
— Илона, мне сказали, что ты заезжала за вещами Светланы, — быстро спускался по лестнице отец, завязывая пояс на своем халате.
