11.3
Прокручивая в голове эти невеселые мысли, я быстро собиралась. Мой гардероб разрастался без моего участия. И, что самое страшное, на туалетном столике, в спальне, обнаружилось несколько футляров с драгоценностями. Трогать не буду, мало ли дети из семейной сокровищницы притащили? Неловко получится.
Плотно прикрыв за собой дверь, я внезапно осознала, что даже не представляю, где находится малая музыкальная гостиная.
Но мне повезло – громкий, неприятный смех выдал Крист с головой. Так что на встречу с Ликорис-гран меня сопровождала именно она. А Тави я отправила на кухню – раздобыть сладости и чай.
У дверей гостиной я распрощалась с Крист, велев ей, напоследок, принести в мои покои по экземпляру каждой существующей газеты.
- Ты прекрасно выглядишь,- Ликорис, едва я вошла, поднялась с низкой софы,- и твоя связь с детьми укрепилась. Нити прочны как колдовские канаты. Не стоит переживать из-за мальчика – тебе его не удержать. А вот брат с сестрой должны справиться.
- Они дети,- я криво улыбнулась,- пылкие, скорые на слова и расправу – каждая ссора укрепляет Лиама в его решении.
- А ты на что? Ты удержишь Мориса и… Как ты назвала дочь?
- Альбирея. Альбирея Альхена Мор,- я невольно улыбнулась, вспомнив серьезную девочку.
- Ты удержишь Мориса и Альбирею, а они спасут брата.
- Нельзя решить проблему более радикальным способом?
Тави забыла уточнить, что таинственный мужчина всего себя скрыл туманником! И потому я его попросту незаметила.
- У мертвецов нет недостатков. Более того, то, что при жизни было минусом, после смерти становится романтизированным плюсом. Я не готова сражаться с пресвятой лисицей.
- Там такие минусы,- буркнула Ликорис,- что после смерти они станут крестами, а не плюсами.
Я с интересом посмотрела на нее:
- Вы знакомы?
- К сожалению,- моя сердитая подруга дернула плечом. – После общения с этой ишхери возникает ощущение бездарно потерянного времени. Она глупа, эгоистична и до безумия уверена в себе. Последнее возведено в такой абсолют, что корону на голове даже лопата не поправит.
Поежившись, я искренне понадеялась, что мне не придется знакомиться с этой удивительной дамой. Ишхери. Если я правильно помню, это уникальнейшее ругательство двуликих, обозначающее девушку, никчемную настолько, что ее даже в публичный дом не взяли. Ни основной сотрудницей, ни уборщицей.
- Я бы хотел перейти к делу,- хриплым, немного подрагивающим голосом произнес мужчина. – Молю, утолите мои сомнения или же разбейте надежду. Пытка ожиданием невыносима!
- А вы не пробовали обратиться к тому чудо-лекарю? – осторожно спросила я.
И отвела взгляд от скользящей, расплывающейся фигуры мужчины. Туманник он так и не снял, а потому смотреть на него было просто невыносимо.
- Пробовал,- сумрачно хмыкнул он,- но их объяснения меня не удовлетворили. Я требовал раскрыть тайну лечения под кровно-духовную клятву неразглашения. Но получил лишь ворох глупых объяснений, которые можно перефразировать «Это все магия и ее чудеса». Радисы, чтоб им всем кипящую грязь из стеклянного кубка пить!
«А он религиозен», невольно отметила я. «Такие громоздкие, неуклюжие ругательства используют лишь те, кто не реже раза в неделю ходит на проповеди».
С другой же стороны, глядя на мучения малолетнего сына… Там не только в религию удариться можно.
- Мне нужна личная вещь ребенка, чтобы понять, могу ли я одолеть проклятье,- мягко сказала я.
В тот же момент ректор Айервилль вытащил из-за пазухи мягкий сверток. Под несколькими слоями иторнийского бархата скрывалась деревянная свистелка. Коснувшись безделушки, я уже через секунду уверенно произнесла:
- Да, это будет совершенно несложно, но очень энергозатратно.
- Портал,- выдохнул ректор,- немедленно.
- Далеко живете? Что ж, в одну сторону можно и порталом, но вот после… Я бы предпочла карету. Мой организм плохо переносит перемещения при магическом истощении.
- Я вас на руках принесу,- выдохнул ректор.
- Вас могут заподозрить в порочащих связях,- укорила его Ликорис,- или вы забыли, что перед вами ваша дальняя родственница?
- Я уже обо всем забыл,- честно сознался ректор,- прошу!
- Прощайте, правила хорошего тона,- закатила глаза Ликорис. – Из чужого дома портал открываете, как некультурно! Вопиющее неприличие.
Правда, поправив на плечах шаль, она все же прошла сквозь сияющий овал. И я, улыбнувшись ректору, последовала за ней.
Чтобы через секунду зажать руками рот – мальчик, лежащий в кровати, был изможден настолько, что… Что оставалось лишь смаргивать слезы и кусать губы. В такие моменты я искренне радовалась своему дару. В такие моменты, я искренне верила, что Пылающие нужны этому миру!
