Это был самый обычный, ничем не отличающийся от других, октябрьский хмурый день. Полина сидела в полном одиночестве, и склонившись над столом, перебирала анкеты студентов. Она не услышала того, как открылась дверь и оторвалась от бумаг только тогда, когда почувствовала на себе пристальный взгляд. Борясь со странным, непонятно откуда взявшимся смущением, Белова подняла глаза и обомлела. Прямо над ней нависала высокая крепкая фигура Черного. Нужно ли говорить о том что испытала скромная первокурсница, оказавшись наедине с тем, о ком мечтали все студентки?
Полина затаила дыхание и как будто погрузилась в вакуум, ощущая только жжение и бешенный стук собственного сердца. Это была влюбленность. Моментальная и безответная.
Была в Беловой одна особенность, которая изрядно портила ей жизнь. Ступор. Она впадала в оцепенение каждый раз, когда происходило что-то из ряда вон выходящее. Когда на секции по волейболу ей попали в нос, то она просто стояла и какое-то время смотрела на капающую из носа кровь... А когда сообщили о смерти мамы, то Полина провела в прострации не меньше десяти минут. Все вокруг тогда словно замедлилось и замерло...
Так и сейчас, испуганная собственными чувствами, Белова притихла и вела себя как мышка, придавленная сильной энергетикой и тяжелым взглядом. Может быть поэтому или по какой-то другой причине, но разговора не получилось. Черный задал пару вопросов о местонахождении заведующего кафедрой и, получив односложные ответы, сразу ушел, а она еще пол дня ощущала аромат его парфюма и постоянно краснела, прижимая к щекам холодные ладошки.
Через пару дней он снова зашел, теперь уже по другому делу и опять застал её одну. И снова Полина впала в крайнее смущение и торопливо опустила глаза в пол. Черный подошел ближе и протянул руку с заявлением, заполнив кабинет уже знакомым ароматом. Понимая, что никогда в жизни не решится спросить его о названии парфюма, она всё таки справилась с оцепенением и осторожно втянула в себя теплый воздух, мысленно пытаясь определить ноты. Табак, небольшая горечь и хна. Это странное сочетание причудливо переплеталось между собой, открываясь невероятным ароматом. Запах был дорогим, но настолько необычным, что Белова так и не могла определиться: нравится он ей или нет.
В тот момент, когда Полина протянула руку, чтобы забрать документ, её холодные пальчики на доли секунды коснулись большой теплой руки Чернова, и она вздрогнула.
-Ледяные, - вдруг заметил Захар, словно бетонной плитой придавливая её тяжелым взглядом с высоты своего роста.
Всего одно слово... Оно было как ядерный взрыв, произошедший в неискушенной девичьей душе. До этого не только не перекинувшийся с ней парой слов, но даже не замечавший ее, сейчас Черный смотрел в упор, буравя Полину серыми глазами. Сама не понимая зачем, она одернула руку и сделала маленький шаг назад, а Захар сжал губы в тонкую линию и вышел, оставив ошарашенную девушку одну.
Эта сцена еще долго стояла в памяти у Полины, заставляя заливаться краской каждый раз, когда она думала о Черном. А думала она о нем в последнее время непозволительно часто. Он нравился и пугал одновременно.
Потом случилось странное. Когда Полина, Вика и еще пара первокурсниц толпились у стенда с информацией, мимо проходил пятый курс юридического, так редко посещающий стены университета. Девушки замерли, рассматривая молодых людей, и в этот самый момент холодные серо-голубые глаза Черного посмотрели на Полину, и он слегка качнул головой, приветствуя её. Это стало настоящей сенсацией.
Уже к вечеру этого дня о том, что со Беловой здоровается сам Черный, знал весь университет. Парни с интересом поглядывали на смущающуюся девушку, а девушки смотрели с неприязнью и легкой завистью. Но дальше простых кивков дело не зашло. Черный больше не заходил на кафедру по поводу своих документов и прочих учебных моментов и просто кивком головы иногда сдержанно и отстраненно приветствовал Полину в коридоре. Постепенно разговоры стихли, и жизнь вернулась в привычное русло.
