18.1
АРИНА
Пробуждение было поистине великолепным: легкие поцелуи, нежные прикосновение рук - дарящие ласку и возбуждение. Прижимаюсь плотнее к источнику всех манипуляций, спиной ощущаю прохладу - исходящею от крепкого обнажённого тела. Видимо только вернулся с прогулки с Джеком.
- Доброе утро спящая красавица, - шепчет на ушко Матвей.
- Доброе утро принц, - также шепчу в ответ.
- Во сколько просыпается дочурка? - спрашивает любимый.
- По-разному, может в семь, а может в восемь, - поворачиваюсь к нему лицом.
Похотливые ручонки опускаются на мою попу, сжимая её двумя широкими ладонями. С губ срывается тихий стон, горячие губы Матвея ловят мои и заключают в страстный поцелуй. Внизу живота - тянет, с губ срывается уже громкий стон. Матвей отстраняется, рассматривает мое лицо.
- Малышка я очень тебя хочу, но боюсь - мы не успеем завершить начатое до пробуждение Снежи, - целует в нос, прижимает ещё теснее к себе.
- И поэтому остановимся сейчас, - продолжаю за него.
- Да, но! Целовать-то я тебя могу, - улыбается во все тридцать два.
- Можешь, - шепчу в ответ.
Но и поцелуям не судьба состояться. Дверь с грохотом бьется о стену, и в комнату врывается ураган по имени Снежа. Дочка с разбегу забирается на постель, встаёт на ножки - собирается сделать прыжок на мое привыкшее к таким вещам тело. Мелочь уже подпрыгивает, но завершить манёвр ей мешает Матвей, ловким движением рук он ловит дочку в полёте.
Визг и следом задорный смех разносится по комнате, Снежа - извивается в руках отца, вереща не понятные слова. Матвей быстро, но аккуратно орудует пальцами, щекоча малышку. Смотрю на них, и сердце сжимается, к горлу подкатывает ком непрошеных слёз - счастья. Делаю несколько глубоких вдохов, и вроде отпускает.
- Попалась - маленькая егоза?! - смеётся Матвей.
Подкидывает Снежу верх, затем ловит и быстро кладёт её между нами поверх одеяла. Мы не сговариваясь, начинаем целовать нашего ангелочка с обеих сторон в пухлые щёчки. Снежка начинает вертеться и вырываться из наших рук.
- Неееть, нееть нельзя меня чиловать, - верещит на всю квартиру.
- Почему нельзя? - спрашивает Матвей.
- Папа я зе зубки не помыла, - серьезно вещает мелочь, - а с глязными зубками чиловаться с майчиками нельзя, - грозит указательным пальчиком в сторону Матвея.
С трудом сдерживаю рвущейся наружу смех, лицо мужчины вытягивается, Матвей прищуривает глаза.
- Снежиночка, маленькая моя, а скажи-ка мне, кто тебе сказал, что нельзя? - как-то через-чур спокойно интересуется.
- Мама говолила, - сдаёт меня малышка.
Глаза Матвея сверкают, подозрительно недобрым огоньком. Чует моя пятая точка, пара бежать и чем скорее, тем лучше.
- Ангелочек, давай ты пока пойдёшь, почистишь зубки, проверишь, что там делает Джек, а после встретимся на кухни, - ласково говорит Матвей, косится в мою сторону.
- Ой! Мне тоже пора вставать, завтрак нужно приготовить, - быстро тараторю.
Дочка вперёд меня покидает кровать, выбегает из комнаты, я даже завидую её скорости. Быстро выскальзываю из постели и несусь в сторону второй ванной комнаты. Краем глаза замечаю, как Матвей дёргается в мою сторону.
- Куда? А ну стоять! - грозный рёв летит мне в спину.
- Мне надо туда, - кричу в ответ.
Мчусь по коридору, слышу тяжёлые и быстрые шаги позади себя. Залетаю в ванную, почти успеваю закрыть дверь, как она резко дергается назад. И я оказываюсь крепко прижатой к твёрдому торсу, горячее дыхание опаляет мою шею. Одна наглая рука задирает край сорочки, и проникает в мои трусики. Тело покрывается мурашками, внизу живота начинается пожар, потушить который может только хорошая разрядка.
- Милая, признавайся! С какими это мальчиками, ты учишь целоваться нашу кроху, или это мальчики были твоими? - шепчет в ушко.
- Я не.. ах, - пробую оправдаться.
Но пальцы Матвея приходят в движения, и все мои мысли разлетаются.
- Хорошая моя, пока я не получу ответ, ты не получишь желаемого, - хрипло выдаёт в шею.
Стараюсь собрать мысли в кучку, но получается плохо.
- Снежки… в садике…. Нравился… один…. Мальчик… и, что бы…. Заставит... её… по… утрам… чистить… зубки….придумала… историю про поцелуи, - прерывисто рассказываю правду, и издаю стон.
Который, разносится громче из-за кафельной плитке на стенах.
- Тише-тише родная, дай мне свои вкусные губки, или Снежа может услышать тебя, - тихо смеётся Матвей.
Второй рукой берёт меня за подбородок, поднимая мою голову верх, впивается в мои губу - голова кружащим поцелуем. Активнее работает двумя пальцами внизу.
Разрядку получаю очень быстро, содрогаюсь всем телом, ноги подкашиваются, крепкие руки удерживают меня от падения. Резкий рывок вверх, и я уже на руках любимого, опускает ногами в ванную, включает воду, регулирует температуру. Помогает помыться, закутывает в большое махровое полотенце, и относит в комнату, кладёт на кровать.
- Матвей, а ты? - показываю взглядом ниже пояса.
- А возьму своё ночью, - улыбается - играя бровями, - одевайся, мы ждём тебя на кухни, - натягивает на влажное тело джинсы и джемпер. Целует в губы лёгким, едва уловимым поцелуем, и уходит к дочке.
Быстро одеваюсь, и иду на звонкий смех Снежи. Заглядываю на кухню, и останавливаюсь в дверном проёме, с улыбкой на губах наблюдаю, как моя кухня превращается в поле боя. Снежа испачкана - в муке, сидит на обеденном столе, болтает ножками, Джек - задрав морду вверх, наблюдает за тем, как Матвей ловко орудует венчиком в глубокой миске. На полу рассыпана мука, разбито одно яйцо. Прячу улыбку, надеваю на лицо маску - недовольства. Матвей поднимает голову, замечает меня, быстро ставит миску на стол, смотрит на пол - беглым взглядом, поднимает руки, демонстрирует свои ладони, Снежка повторяет его жест.
- Милая! Спокойно! Я сейчас всё уберу, только не ругайся, - быстро тараторит.
