2.2
- Скажи мне, что за хрень у вас происходит? – отвечает Ник, - Ксюша вся в слезах, я пытался выяснить причину - бесполезно! А когда спросил за Арину моя девочка, словно раненый зверь взвыла! - выпаливает Ник мне в ухо, не даёт сказать и слово, от спокойствия друга не осталось и намека.
Сижу, слушаю Ника, а сам бешеными глазами смотрю на Тоху! Что за хрень происходит? Пересказываю Нику всё, что знаю со слов Тохи. Ксюха определённо в курсе дела. Только почему-то молчит. И от этого становится не по себе. Ник поехал к ней выяснять причину её истерики. За мыслями не замечаю, как подъехали к дому Арины.
- Мне с тобой сходить или сам? – спрашивает Тоха, паркуясь около ворот дома Снежинки.
- Сам! – говорю и выхожу из машины, нажимаю в домофон, ворота открывается.
Ко мне навстречу идёт Евгения Алексеевна, а у меня кровь в венах стынет от паршивого предчувствия.
- Здравствуйте Евгения Алексеевна. Могу я увидеть Арину? Дозвониться до неё не могу, телефон выключен.
- Здравствуй, Матвей, а Арины нет дома. Она уехала, - голос женщины дрожат, глаза красные и припухшие, видно что плакала.
- А куда она уехала? – спрашиваю, забыв дышать, проклятье, боясь услышать ответ.
- Матвей она просила передать, что любит другого. Я сама не понимаю, что происходит, она просила не искать её. - Стою в ахере, смотрю на мать моей девочки и слов не нахожу. Евгения Алексеевна разворачивается обратно к дому. А я бью со всей дури кулаком по бетонной – стене у ворот. Что значит она любит другого, а я? Как же я? Ведь я её люблю! Рычу бешеным зверем, перед глазами проносится полтора года наших отношений. Смотрю на разбитые в кровь костяшки. Боль расползается по всему телу только больно не физическая. На плечо опускается чья-то рука, поворачиваю голову. Тоха. По глазам вижу, что всё слышал, переживает и готов поддержать.
- Пошли, Мот. Поехали отсюда, – говорит друг, утягивая за собой.
- Тох, как так, что я сделал не так? Она другого любит, а меня она значит - не любит? – рычу, вырываю плечо из захвата друга, и снова бью пару раз кулаком о стену. - А может и не любила никогда? Прикидывалась ангелом, хорошей девочкой! Ненавижу! Пусть только попробует мне на глаза появиться, разорву, – ору на всю улицу, Тоха снова хватает меня за плечо, а я вырываюсь из рук друга, гнев застилает глаза. Какая же она дрянь, как я мог поверить этой лживой сучке, думал она другая, верил в это. Предложение собирался делать. Дурак! Какой я дурак!
- Пойдём Мот! Давай! Мы во всём разберёмся, сейчас к Нику с Ксюхой поедем. Там всё и узнаем. - Тоха продолжает попытки увести меня от дома Арины.
- Ты прав брат, я должен знать правду, - иду за ним, ощущаю слабость во всём теле, только злость даёт сил на продолжения выяснить, как долго эта дрянь меня обманывает. Паршивое чувство! Хрен, когда такого испытывал, раньше расставался с девушками, но чтобы так паршиво - никогда не было!
За путающимися мыслями не замечаю, как доехал до дома Ксюхи. У ворот стоит машина Ника. Тоха набирает друга, говорит, что мы приехали. Ник выходит минут через десять – один, Ксюхи нет. Жмём друг другу руки - замечаю, что Ник тоже нервничает.
- Что сказала Ксюха? Говори как есть, Ник, я сегодня столько услышал, что готов ко всему, – говорю хрипло другу, облокотившись на машину, зажимая сигарету в пальцах, на губах забытая горечь табака - курить бросил год назад. Арине не нравится запах никотина.
- Единственное, что смог узнать то, что Арина уехала и возможно навсегда. А вот куда и с кем молчит как партизан. Но, есть ещё одна вещь, но может мне показалось, - Ник замолчал на секунду, смотрит на меня пристально и словно пытается читать мысли.
- Ник не тяни кота за… хвост, а, - не выдерживаю, срываюсь на друга.
- Мот, она считает тебя виноватым во всём, - продолжает Ник и сверлит пристальным взглядом.
- Да ладно! Меня? То есть эта дрянь целуется хрен пойми с кем, потом выясняется, что она любит другого и с ним куда-то уезжает, а я виноват? – горло сдавливает дым. Зашибись, меня ещё и виновным выставили. Охренеть, просто класс - нашли козла отпущения.
Друзья кривятся, как от зубной боли.
- Мот, я же сказал, что может мне показалось. Ксюха прямо не говорит, она на эмоциях они с Ариной как сёстры, вместе с садика дружат ей тяжело говорить о подруге, она осталась без близкого человека. Я тебе как друга прошу на Ксюха не наседать, она ни причём, – разводя руки в разные стороны говорит Ник.
Он прав Ксюха ни причем.
- Хорошо. Я тебя услышал, чёрт как паршиво-то. Тох, я могу у тебя несколько дней перекантоваться? Пока хату не сниму, в квартиру не хочу возвращаться - слишком много там её вещей, — спрашиваю друга, опускаюсь на корточки, мне нужно выпить чего покрепче, и вырезать эту предательницу из своего сердца, знаю, что останется глубокий и не ровный шрам, который возможно будет кровоточить не один год.
- Без проблем, только одно условие. Бухать ты в ней не будешь, - хлопает по плечу, разрешает друг.
- Oк мамочка, буду бухать в клубе, – показываю свой оскал, поднимаюсь, сажусь в машину.
Я готов на операцию по вырезанию девушки по имени Арина из моего сердца. Ни одна гадина туда больше не пролезет, не пущу. Доступ в моё сердце закрыт и строго воспрещён, теперь только чистый - трах.
- Да уж, - хмыкнул Тоха, - чувствую наша с Ником печень, помашет нам ручкой.
