Занятия отменили на две недели. Тогда я был в восторге. Теперь я чувствовал беспомощный ужас.
Его машина все еще была здесь. Я молился, чтобы он ушел, забрал у нас то, что хотел, и ускользнул, как улетающий призрак. Но вид его машины, припаркованной рядом с моей, сделал все это слишком реальным.
Я колебался у двери спальни, боясь того, что увижу ... боясь показать свое лицо и показать свое смущение. Часть меня не хотела, чтобы они знали, что я несчастна. Я знаю, это звучит безумно. Но когда ты растешь, подвергаясь издевательствам, ты все равно хочешь сохранить иллюзию достоинства, независимо от того, насколько побежденным или униженным ты себя чувствуешь.
Их не было в гостиной. Из кухни доносились слабые звуки музыки вместе с запахом готовящейся еды — мяса и яиц на завтрак.
Я не знал, чего ожидать ... или надеялся найти, когда вошел на кухню. Может быть, они вели себя нормально, как будто этого никогда не было?
Вместо этого я обнаружила Бретта, занятого у плиты, одетого только в клетчатые фланелевые штаны. Он был обнажен выше пояса, его спина была похожа на мешок с веревками — одни гладкие мышцы.
Из динамика для путешествий звучал какой-то расслабляющий Билли Джоэл. Алексндра (она же "Алекс" — моя жена) сидела на кухонном столе, всего в нескольких футах от меня, наблюдая, как он готовит, и беззаботно подшучивала. Я заметил, что на ней не было брюк. Рубашка большого размера, которую она носила, была такой же фланелевой рубашкой из его пижамного комплекта — она была намного короче той, которую она позаимствовала прошлой ночью, но на этой пуговицы не были оторваны. Она медленно пошевелила ступнями, ее голые ноги были сексуальными и жилистыми.
Когда они увидели меня, большая часть их разговора оборвалась. Они небрежно улыбнулись, но это было скорее из вежливости.
"Привет, чемпион", - сказал Бретт. "Какой ты любишь бекон? Хрустящий или мягкий".
Прежде чем я смог ответить, он и моя жена посмотрели друг на друга и захихикали, обмениваясь юношескими смешками над несколько сексуальным замечанием.
По какой-то причине мне было трудно обрести свой голос. "Ммм ... вялый", - сказал я, чем вызвал у него еще один смешок. Возможно, его рост оказал на меня какое-то влияние. При росте 6 футов 8 дюймов он возвышался надо мной. Естественно, я чувствовал себя обязанным подчиниться. В свои 5 футов 11 дюймов я тоже не был маленьким парнем, и я был достаточно тверд, чтобы не сомневаться в себе в бою, но... Я уже знал, что если дело дойдет до кулаков, Бретт был тем врагом, которого я не мог победить.
Он улыбнулся мне той очаровательной широкой улыбкой, которая, по-видимому, так хорошо работала на нем в прошлом. Он был так хорош собой, что это разозлило меня еще больше. Он мог заполучить любую девушку, которую хотел. И все же он положил глаз на мою жену. Может быть, так сложились обстоятельства — один, занесенный снегом. Она была единственной женщиной, и при этом чертовски привлекательной. Даже утром она выглядела сексуально. Ее темно-каштановые волосы были растрепаны, каскадом падали на лицо и обрамляли ее, как львицу. Может быть, мне только показалось, но светилась ли она? Вполне естественно, что он хотел ее. Надеюсь, как только поездка закончится, он найдет кого-нибудь другого, к кому можно будет переехать.
Почему я оправдывался перед этим парнем после того, что я видел??? Я заставил себя прийти в себя.
"Могу я поговорить с тобой секунду?" - спросил я Алекс. Я уже чувствовал, как узел страха затягивается у меня в животе. Я почти мгновенно раскритиковал себя за то, что вообще заговорил. Наверное, я всегда был парнем по принципу наименьшего сопротивления. И я знал, что этот разговор не пройдет гладко. Я не склонный к конфронтации чувак, и я боялся, что это ударит мне в лицо. Я бы предпочел просто промолчать и молиться богу, чтобы ситуация разрешилась сама собой.
"Конечно, что у тебя на уме?" она не сделала попытки спрыгнуть со стойки. Она просто покачала ногами взад-вперед и сделала глоток из своей кружки с кофе.
Я колебался, переводя взгляд с нее на эту высокую скульптуру мужчины рядом с ней. "Один", - сказал я после паузы.
На краткий миг я увидел вспышку раздражения на лице моей жены. Просто легкое покачивание головой и едва заметное закатывание глаз. Она виновато посмотрела на Бретта, как будто у них только что не было секса, и он был гостем, который собирался подслушать совершенно ненужную ссору пары. Затем она спрыгнула со стойки. Ее рубашка задралась до бедер, и на секунду я увидел под ней только трусики. Очевидно, она не сочла нужным доставать свои спортивные шорты, в которых обычно спит.
Она последовала за мной вокруг каменного камина в гостиную. "В чем дело? Хочешь кофе или еще чего-нибудь?" Она скрестила руки на груди.
"Что здесь происходит?" Спросил я, игнорируя ее вопрос.
Она нахмурила брови. "У нас дружеская беседа. В чем твоя проблема?"
"Ты знаешь, в чем моя проблема", - я намеренно понизила голос. "У тебя был секс с тем парнем, Алекс".
Она покачала головой и снова закатила глаза, как будто я разозлился из-за самой тривиальной вещи в мире. "Это ничего не значило. Мы все были пьяны, и у нас был секс втроем. Секс втроем, о котором я тебя спрашивала, и на который ты согласился, - напомнила она мне.
Я был ошеломлен. Она действительно обвиняла меня в этом? Но она сказала это с такой убежденностью, что это дало мне повод остановиться и переосмыслить вчерашний вечер. Это было сумасшедшее пятно, да. И во многом это было из-за выпивки. Может быть, так оно и было, хотя, если так, я определенно не помню. После того, как меня толкнули, я смягчился. "Я не соглашался на это", - настаивал я. Я потер голову. "Может быть, я неправильно это помню, но я думал, что это произошло ... органично".
Алекс вздохнул. "Я точно не слышал, чтобы ты возражал, когда я потирал твой член ногой. В то время тебе это нравилось. Я не могу построить машину времени, вернуться назад и все отменить только потому, что на следующий день ты чувствуешь себя неуверенно. Кто-то всегда становится странным после секса втроем. Ты просто должен пройти через это, потому что это несправедливо по отношению ко всем остальным, кому было весело. Если бы у нас с тобой было
