из дома моих родителей!"
"Они не выгоняли тебя", - сказала она. "Они просто попросили нас..."
"Не говори мне, какого черта они просили меня сделать!" - закричал он, заставив ее в страхе попятиться. "Копы пришли в дом моих родителей, Минди! Целая куча гребаных копов! Они пришли и сказали свое слово, и мне пришлось покинуть тот дом! Ты знаешь, что я из-за этого чувствую? Ты знаешь, как мне стыдно из-за этого? И ты знаешь, почему это произошло? Из-за тебя и твоей потребности, чтобы все, что мы делаем, освещалось в этих бульварных газетенках!"
"Джейк..."
"Мне больше нечего сказать", - сказал он ей. "Это последняя гребаная капля".
"Не говори так, Джейк", - сказала она, все еще всхлипывая. "Прости. Я не знаю, сколько раз я должна повторять тебе это. Я совершил ошибку, предупредив их. Теперь я это понимаю. Я был совершенно не в духе. Пожалуйста, прости меня ".
"Это не так просто, Минди", - сказал он ей, стараясь не смотреть на ее заплаканное лицо, потому что это приглушало его гнев, чего он на самом деле не хотел делать прямо сейчас.
"Пожалуйста, Джейк, не бросай меня из-за этого", - взмолилась она. "Я заглажу свою вину перед тобой".
"Нет", - твердо сказал он. "Это должно закончиться. Меня достаточно долго держали за дурака".
"Нет, Джейк, нет!" - рыдала она, окончательно сломавшись. Она бросилась в его объятия, зарывшись лицом в его шею. Ее слезы были горячими на его коже, ее тело мягким рядом с ним.
Он попытался оттолкнуть ее, но просто не смог найти в себе силы сделать это. Ее слезы добирались до него, пробираясь прямо под его решимость и снимая ее с якоря дюйм за дюймом. Вскоре вместо того, чтобы оттолкнуть ее, его руки обняли ее.
"Пожалуйста, не бросай меня, Джейк", - повторяла она снова и снова. "Пожалуйста, не надо".
"Это должно прекратиться, Минди", - сказал он, его руки пробежались вверх и вниз по ее спине. "Я не могу так дальше продолжаться".
"Я заглажу это перед тобой, Джейк", - закричала она, и еще больше слез пролилось ему на шею. "Клянусь! Просто не бросай меня. Дай мне еще один шанс! Позволь мне загладить свою вину перед тобой!"
Он не согласился с этим, но и не стал возражать. И вскоре ее мягкие губы покрывали нежными поцелуями его заплаканную шею, а она продолжала бормотать "пожалуйста, пожалуйста". Ее мягкое тело продолжало прижиматься к нему, ее груди к его груди, ее бедра к его. И, как она, без сомнения, и намеревалась, кровь начала приливать от одной головы к другой. Как только это начало происходить, прошло всего несколько секунд, прежде чем ее губы оказались на его рту, ее язык мягко проник наружу, касаясь его языка. А затем одежда начала сниматься, кусок за куском. Вскоре они были обнажены, плоть к плоти, прижимаясь друг к другу на огромной кровати.
Позже, когда они лежали обнаженные на спине, уставившись в потолок и покуривая сигареты, она повернулась к нему.
"Я действительно собираюсь загладить свою вину перед тобой", - сказала она.
Он хмыкнул в ответ, чувствуя свою обычную посткоитальную вину за то, что поддался ее эмоциональному шантажу.
Она нежно поцеловала его в ухо. "Джейк, - сказала она, - я знаю, что была несправедлива к тебе. Я выставлял тебя напоказ, как игрушку, подвергая тебя всевозможным вещам и людям, с которыми ты не хочешь сталкиваться. Я испортил твою поездку домой. Пришло время нам отправиться куда-нибудь, где мы сможем быть анонимными".
"Где?" спросил он с явной ноткой горечи. "Мадагаскар? Или, может быть, Индонезия?"
"Нет", - сказала она. "Где-то поблизости, примерно в двух часах езды отсюда самолетом. Джорджетт может сделать все приготовления сегодня вечером, и мы сможем быть там завтра к полудню ".
"Где?" повторил он.
"Лас-Вегас", - сказала она.
"Вегас?" сказал он. "Ты думаешь, мы можем быть анонимными в Вегасе? Ты с ума сошел? Они будут ползать по нам с того момента, как мы войдем в первое казино ".
"Напротив", - сказала она. "Я была там много раз, и никто об этом не знал. Когда тебя считают одним из "хайроллеров", как меня, они могут быть очень осмотрительными".
"Я уверен, что они могут, - сказал он, - но это все равно не мешает всем в казино узнавать нас и окружать".
"На самом деле так и есть", - сказала она. "В казино есть специальные части, предназначенные только для хайроллеров, части, которые обычные люди никогда не видят. А персонал в этой части казино сделает для вас все, что угодно. Забудьте об ожидании официантки для коктейлей. За вашим столиком закреплена официантка. И забудьте о каком-то придурке на третьей базе, пока играете в блэкджек. Никому не разрешается садиться за ваш стол без вашего приглашения ".
"Правда?" спросил он, невольно заинтересовавшись. "И ты часто этим занималась?"
Она улыбнулась. "Азартные игры - еще один из моих пороков. Я тоже довольно хороша в этом".
"Но тебе еще нет двадцати одного".
Она усмехнулась. "Когда вы берете достаточно фишек, им наплевать, сколько вам лет, они просто дают вам подписной лист и позолоченную авторучку. И они угощают тебя бесплатной едой, бесплатными напитками, бесплатным всем. Пойдем со мной, Джейк. Позволь мне показать тебе, что такое светская жизнь. Я не думаю, что ты будешь разочарован".
"Я не знаю", - сказал он.
"Знай", - сказала она ему. "Мы тоже возьмем с собой Билла, он оторвется. На самом деле, давай пригласим всю твою семью. Билл тоже. Это все на моей совести".
"Минди, - сказал он, - моя семья никогда не позволит тебе оплатить для них поездку в Вегас. Как и у Билла".
Она пожала плечами. "Я бы ни за что не стала платить, на самом деле. Они доставят нас туда самолетом и предоставят номера в отеле. Все, чем я буду их снабжать, - это их фишки для казино ".
"Сколько фишек в казино?"
"Не беспокойся об этом", - сказала она. "Я могу себе это позволить. Ты это знаешь".
"Они на это не пойдут".
"Ты никогда не узнаешь, пока не спросишь, не так ли? Позвони им".
Он согласился. Билл был счастлив испытать опыт Лас-Вегаса. Его родители были против, именно по той причине, о которой догадывался Джейк. Родители Джейка сказали, что это звучало забавно, но им обоим
