— Ты жила одна? Что-то случилось? Ох, бедняжка, — чересчур эмоционально отреагировала Грета.
Эстель сразу почувствовала себя совершенно холодной в сравнении с ней. Она начала понимать, почему Реми так стремился познакомить её с этими людьми. Если Олаф вполне мог являться его хорошим другом, то Эстель здесь явно оказалась из-за Греты. Наверняка если бы тот фильм Реми смотрел с Гретой, они нашли бы много общих тем для обсуждения.
— Я жила в другом городе из-за работы. Работы не стало, новой на горизонте не предвиделось, поэтому я вернулась. Ничего особенного.
— Хорошо, когда есть куда вернуться, — кивнула Грета. — У меня тоже было отличное местечко для жилья, но я решила остаться здесь, с Олафом, — она чмокнула его в щёку и отклонилась обратно.
Вряд ли Грета обратила внимание на то, как изменилось выражение лица Олафа при упоминании «отличного местечка». Эстель решила, что сейчас не лучший момент для выяснения подробностей, хотя ей было очень любопытно, как же так получилось.
— У вас здесь уютно, — кивнула Эстель.
— Спасибо! — обрадовалась Грета. — Уют можно создать в любых условиях, было бы желание.
Некоторое время они сидели молча, попивая чай и заедая его печеньем.
— Так значит, ты потеряла работу? — возобновил разговор Олаф.
— Можно и так сказать, — Эстель пожала плечами. — Просто слишком много всего навалилось, а я погорячилась и… вот результат. Я снова в родительском доме, в комнате, в которой выросла, и не знаю, что делать. Но, наверное, многие через это проходят.
— Я, например, вообще потерял квартиру, которая мне досталась от бабушки, — в голосе Олафа не было и капли грусти. — Не буду рассказывать подробности, но скажу одно: родители порой могут быть очень злыми, если единственный сын поступает не так, как хотелось бы им.
— В итоге ты здесь?
Олаф выпрямился, раскинул руки в стороны и посмотрел по сторонам.
— Да, я здесь. Разве плохо? Тут хорошо, если смотреть на ситуацию здраво. Могло быть и хуже. По крайней мере, я не один и у меня есть способ зарабатывать деньги, а не скитаться по помойкам в поисках объедков.
— Работа?
— Я электрик, — он довольно хлопнул себя по предплечью. — Разбираюсь в том, в чём не разбирается большинство людей, на этом и живу. Как и многие другие.
— Хорошо, что ты не унываешь.
— И тебе не стоит. Знаешь, даже самая отвратительная жизненная ситуация может стать не такой отвратительной, если тебя есть кому поддержать. Реми, например.
Эстель усмехнулась, взглянув на молчавшего друга.
— Конечно, он ведь даже привёл меня сюда. У меня такое чувство, что я на приёме у психолога. В хорошем смысле.
— Олаф умеет донести смысл понятными словами, — согласилась Грета.
Все за столом рассмеялись.
В дальнейшей беседе Эстель не участвовала. Она ушла глубоко в себя, не зная, радоваться ли тому, что Реми упрямо пытался подтолкнуть её к размышлениям о жизни. Ей хотелось послать всё к чертям и ни на минуту не задумываться о том, что произошло до возвращения сюда. Ей хотелось спокойной жизни, пусть и на короткий промежуток, но не такой, чтобы каждый считал своим долгом напомнить о проблеме и сказать, что всё непременно будет хорошо.
Эстель взглянула на улыбающуюся Грету. Интересно, она действительно здесь ночует с Олафом? Как бы Эстель не пыталась избавиться от сомнений, Грета казалась ей далеко не любителем подобной жизни.
Эстель допила чай как раз в тот момент, как позади хлопнула дверь. Послышались быстрые шаги по шуршащей траве.
— Вы бы с утра ещё громче орали.
Олаф повернул голову, в успокаивающем жесте выставив руки вперёд.
— Рейна, не горячись, никто не орёт, просто у тебя чувствительный слух.
Эстель тоже оглянулась. В нескольких шагах от них она увидела мрачную девушку, не сводившую сердитых глаз с Олафа. Она выглядела как человек, который только что проснулся не по своей воле.
— Ага, очень чувствительный, особенно когда я пытаюсь спать, — не уступала она.
Реми рядом тяжело вздохнул.
— Успокойся, мы будем вести себя тише, — заверил её Олаф.
— Уж надеюсь, — сказала Рейна, развернулась и скрылась за вторым вагоном.
— Рейна, Рейна, — запричитал Олаф.
— Что ей мешает вести себя чуточку дружелюбнее? — спросила Грета.
— Она не любит незнакомцев, особенно на своей территории.
— Но это и наша территория тоже!
— И здесь прекрасная слышимость.
Судя по виду Реми, он был далеко не рад появлению Рейны.
— Кто это? — поинтересовалась Эстель, забыв, что всего минуту назад ей хотелось как можно скорее вернуться домой.
— Она первооткрыватель, если можно так выразиться, — начал пояснять Олаф. — Когда я пришёл, Рейна уже жила здесь. Так что если быть честными, то мы нарушили её покой, и она имеет полное право кричать на нас.
Эстель заметила недовольный взгляд Греты — ей явно не нравилась Рейна, раз уж милая очаровательная девушка так сильно нахмурилась.
— Да, вот только она гораздо милее ведёт себя с тобой, — ревниво сказала Грета.
— Грета, брось, мы обсуждали это уже тысячу раз! — взмолился Олаф. — Рейна мне лишь друг и только.
— И вы знакомы гораздо дольше, чем мы с тобой. Откуда мне знать, может, ты постоянно врёшь, раз не даже не
