Я кивнула.
— Хорошо. Он не вернется.
Это совсем не звучало зловеще.
— Нам нужно поговорить, — продолжал он, совершенно не подозревая о моих нервах.
Ухватившись руками за стойку для поддержки, я снова кивнула и изо всех сил постаралась стоять прямо.
Этот парень не ходил вокруг да около, это уж точно. Судя по тому, что мне удалось узнать, он тоже не был хорошим собеседником. К счастью, на этот раз это сработало в мою пользу, потому что, хотя я и не ждала встречи с ним, я готовилась к этому разговору с тех пор, как он сказал мне напутственные слова после церемонии. Было проведено много зеркальных тренировок. Я была уверена, что он пришел, чтобы сказать мне, что хочет развестись, а я была твердо намерена его переубедить.
— Да, нам нужно поговорить, — согласилась я, как только убедилась, что мои колени меня не подведут.
Я не знала, было ли это из—за того, что он не ожидал, что я так быстро соглашусь, или из—за чего—то еще, но он выглядел озадаченным. Я проигнорировала это и начала свою речь.
— Я знаю, почему ты здесь. Я знаю, что ты пришел сказать, и я попрошу тебя не говорить этого, по крайней мере, до того, как я закончу то, что мне нужно сказать. Ладно, терять нечего. Это ты пришел ко мне с этим предложением. Ну, я пришла к тебе в офис, но технически это ты заманил меня в свой офис.
Его брови медленно поднялись. — Заманил?
— Позволь мне сказать следующее. Ты все это затеял. Я уже смирилась с ситуацией, даже искала новую работу, но ты все изменил. Твое предложение изменило ситуацию. Я прихожу сюда каждый день с тех пор, как мы заключили сделку. Я работала без остановки, и теперь это слишком реально, чтобы отказаться. Так что я не могу этого сделать. Мне жаль, но я не могу подписать бумаги. Вместо этого у меня есть для тебя другое предложение, и я очень хочу, чтобы ты его рассмотрел.
С каждым словом, срывающимся с моих уст, его брови нахмуривались все сильнее, а выражение лица становилось убийственным. Я все же протолкнулась вперед, прежде чем он успел вставить хоть слово, обругать меня за мою чушь и испортить мой мыслительный процесс.
— Я буду посещать столько мероприятий, сколько ты захочешь, без ограничений, конечно, при условии, что это будет после закрытия кофейни. Я также буду готовить для тебя. Я не знаю, готовишь ли ты или нет, но я могу готовить для тебя и избавить тебя от лишних хлопот. Бесплатный кофе, — добавила я взволнованно, когда эта мысль случайно пришла мне в голову. Как я не подумала об этом? — Бесплатный кофе в течение двух лет. Когда бы ты ни пришел, что бы ты ни захотел, сколько угодно раз в день. Выпечка тоже будет бесплатной. И, я знаю, это прозвучит немного глупо, но послушай меня. Не похоже, что ты самый... общительный человек...
— Извини? — сказал он низким голосом, прервав меня.
— Я не знаю, может быть, это не то слово, но я могу помочь и с этим. Я могу быть хорошим другом, если тебе это нужно или ты хочешь этого. Я могу сделать...
— Хватит болтать.
Его резкий тон был неожиданным и быстро заставил меня замолчать.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? — спросил он, положив руки на стойку и наклонившись ко мне.
Я откинулась назад. — Я не собираюсь разводиться с тобой, Джек. — Я опустила голову и испустила долгий вздох. — Прости, я не могу. Я ненавижу себя за эти слова, но я доставлю тебе неприятности. — Боже, как угрозы, это звучало довольно слабо даже для моих собственных ушей.
Он несколько раз моргнул, и я подумала, что, возможно, моя угроза сработала. — Ты доставишь мне неприятности, — повторил он отстраненным тоном, и я закрыла глаза в знак поражения. Он не купился на это. Если кто—то из нас и собирался создать проблемы другому, то это был бы он, делая мою жизнь невыносимой. У него была вся власть. — Просто из любопытства, что за неприятности ты хочешь мне доставить, Роуз? Что у тебя на уме?
Я подняла голову, чтобы посмотреть, не смеется ли он надо мной, но по его каменному лицу невозможно было ничего понять. Когда я не смогла дать ему ответ, он выпрямился и засунул руки в карманы.
— Если бы я планировал развестись с тобой, зачем бы я говорил то, что сказал Брайану? Я пришел сюда, чтобы спросить, почему твои вещи не у меня дома, почему ты до сих пор не переехала.
Ох.
— Я... что?
— Ты должна была переехать, когда меня не было. Ты этого не сделала. Даже если это не будет настоящим браком, мы единственные, кто это знает, и я бы хотел, чтобы так и оставалось. Из всего, что ты сказала, следует, что ты не хочешь развода. Если это так, то мы должны жить вместе. Конечно, ты могла бы догадаться об этом, особенно с появлением твоего двоюродного брата.
Это было совсем не то, что я ожидала услышать от него. Неужели я провела почти две недели, переживая по пустякам? — Ты сказал, прежде чем выйти из машины... ты сказал, что мы не должны были этого делать, и не звонил и не связывался со мной в течение всего времени, пока тебя не было.
— И что?
Я нашла в себе силы немного разозлиться. — И что я должна была подумать после этого замечания? Конечно, ты знал, что я подумаю, что ты сожалеешь о своем решении.
— И ты хотела выйти замуж в тот же день? — возразил он.
— Нет, но…
— Это не имеет значения. Разве Синтия не звонила тебе по поводу переезда в мою квартиру?
Мгновенно потеряв дар речи от его дерзости, я закрыла глаза и едва смогла поднять руку достаточно высоко, чтобы потереть переносицу. — Мне никто не звонил.
— Это уже неважно. У меня есть работа, поэтому нам нужно сейчас уходить.
Встретившись с его глазами, я нахмурилась. — Что значит "нам нужно сейчас уходить"?
— Я помогу тебе собрать несколько вещей из твоей квартиры, а потом мы вернемся ко мне. Все остальное ты сможешь получить позже.
Я нахмурилась еще стал сильнее, и покачала головой. — Ты можешь уйти, если хочешь, но у меня тоже есть работа, как ты видишь, и я никуда не уйду, пока она не будет закончена.
Если он думал, что может приказывать мне только потому, что мы женаты, то он глубоко ошибается. Прежде чем он успел придумать что—то еще и разозлить меня еще больше, я повернулась к нему спиной и осторожно наклонилась, чтобы взять валик с краской, тихо морщась, стараясь не хныкать и не издавать никаких других звуков, хотя моя спина действительно убивала меня. Как только я взяла валик, я услышала позади себя какой—то шорох. Не думая об этом, потому что, по моему скромному мнению, если он хотел уйти, это было более чем приветствуется, я продолжила красить. Это было гораздо медленнее, чем раньше, но я выполняла работу, и, что более важно, не отступала.
Всего через несколько секунд его ладонь обхватила мое запястье и остановила мои движения. Я лишь на секунду почувствовала тепло его кожи, а потом оно исчезло.
Взяв у меня валик, он положил его обратно, а затем начал закатывать свои безупречно белые и очень дорогие рукава. Я всегда считала, что есть что—то неотразимое в том, чтобы смотреть, как мужчина закатывает рукава, а Джек Хоторн был настолько дотошным и скрупулезным в этом деле, что я не могла отвести взгляд.
— Что, по—твоему, ты делаешь? — спросила я, когда он, наконец, закончил и взялся за валик с краской.
Он бросил на меня короткий взгляд и начал красить. — Очевидно, я помогаю тебе закончить то, что ты делала, чтобы мы могли быстрее убраться отсюда.
— Может быть, у меня есть другие дела, которые мне нужно закончить здесь.
— Тогда я помогу и с ними. — Я подумала, что это было нехарактерно мило с его стороны — раздражающе, но в некоторой степени мило.
— Мне не нужно… — Еще один быстрый взгляд с его стороны заставил слова застыть на моих губах.
— Ты выглядишь ужасно. — Он повернулся ко мне спиной, пока я в шоке смотрела на него. — Тебе не понравилось, как профессионалы покрасили ее? — спросил он.
Может быть, в конце концов, он не был таким уж милым, а просто старым добрым грубияном. Честно говоря, это замечание немного задело меня. — Спасибо. Я изо всех сил старалась выглядеть сегодня ужасно — рада слышать, что это сработало. Хотя, если бы я знала, что ты придешь, я бы постаралась сильнее. И еще, о каких профессионалах ты говоришь? Я крашу это место сама.
