Поцелуй меня сейчас - Стелла Так

по отношению к тебе, Джефф. Ты заслуживаешь быть в таких отношениях, где тебе не придется постоянно беспокоиться о том, что все твои мысли, дела, слова подвергнутся критике. Жизнь станет очень сложной. И я просто хотел избавить тебя от этой участи. С Уильямом проще. Он в таком же положении, и я не могу его сломать, потому что он и так уже сломан. Поэтому я ничего не сказал. Самому мне не хватит сил прогнать тебя. Я даже не смог не писать тебе после нашего расставания. Хоть ты и игнорировал мои сообщения. Но я дал тебе шанс уйти. Прости меня, Джефф. Прости.

Слезы побежали у меня по щекам, и я услышал, как Джефф тоже всхлипнул, и давление между моими лопатками усилилось.

– О, Алекс, – просто сказал он, и внутри у меня все сжалось. – Я так на тебя разозлился, – дрожащим голосом сказал Джефф. – В тот день, когда увидел тебя с Уильямом. Я столько раз представлял, как сталкиваю тебя со скалы.

– Ужас какой.

– Один раз даже толкнул тебя под машину.

– Ой.

– Да, приятного мало. Но, Алекс, я бы без тебя и секунды не продержался. Мне было так больно разлучаться с тобой. Мне всегда это больно. Гораздо больнее, чем быть с тобой. Но я был упрям и глуп, а когда услышал, что ты из всех мест на планете уехал в «Бертон», только еще больше разозлился.

– Это была чудовищная ошибка. «Бертон» – это ад.

Джефф тихо рассмеялся. Кажется, заодоно он вытер нос о мою рубашку.

– Да, я наслышан. А потом позвонил Уильям и заявил, что вы вместе. И тут мне вдруг стало страшно, как никогда раньше. Я так боялся потерять тебя, Алекс, но я, дурак, не понимал этого по-настоящему, пока не оказался здесь, в этом дурацком поместье. Только вот тебя здесь не было. Сначала я испытал облегчение от того, что Уильям и Айви меня обманули, а потом захотелось к тебе. Я не могу расстаться с тобой, Алекс. Даже если бы так было разумнее.

– Не делай этого, – взмолился я, но Джефф продолжил говорить, и каждое его слово проникало в мою душу, оставляя там болезненный отпечаток.

– Я так боялся тебя потерять, что заплакал от облегчения, когда узнал, что произошло на самом деле. И возненавидел себя за то, что мне не хватило веры в нас. Я трус.

– Джефф, ты не трус.

– Нет. Я трус. Как раз поэтому ты и боишься, что я не выдержу, если мы останемся вместе. Ты знаешь это и хочешь меня защитить. Вот таким вот странным образом. Но, Алекс, я понял, что мне давно пора осмелеть. Алекс, пожалуйста, посмотри на меня

– Нет.

Джефф вздохнул, и я ощутил его дыхание на своей шее. В следующее мгновение он поднырнул под мою руку, протиснулся между мной и стеной, хотя места там почти не было. Мы стояли так близко, что я мог сосчитать все его ресницы, глядя в его прекрасные, нежные, добрые глаза.

– Алекс, прости, что я всегда убегал, – прошептал он.

– Это не ты убегал, – возразил я.

– Нет, я. Тогда, в Бертоне, и потом раз за разом. Но я больше не буду убегать. Тебе нужен рядом кто-то смелый. И я хочу, чтобы ты знал, как сильно я тебя люблю, Алекс. И никогда не перестану любить.

Моя нижняя губа задрожала, и я почувствовал, как внутри меня все рушится. Я рассыпался в его руках, как мокрый песок.

– Я не знаю, как тебя защитить, Джефф.

– А давай для разнообразия я буду защищать тебя?

Его улыбка была кривой и чудесной. Мои колени подогнулись, и я уткнулся лицом в изгиб его шеи, и вцепился в его рубашку.

– Я люблю тебя, – еле дыша, выдавил я.

– Я знаю. Я тебя тоже.

– Почему любовь такая сложная?

– Почему она такая прекрасная? – задал Джефф встречный вопрос.

Я поднял мокрое от слез лицо и посмотрел на него.

– Ты уверен? – спросил я. – Сейчас ты еще можешь передумать и создать с кем-то простые, счастливые отношения. Это твой последний шанс.

– Я остаюсь, Алекс. Я люблю тебя, – прошептал он, прижимаясь ко мне все ближе и ближе.

Что-то во мне напряглось. Что-то, спрятанное так глубоко, до чего только Джефф мог дотянуться.

– Поцелуй меня, Алекс, – прошептал Джефф.

Что я и сделал.

Лунный свет падал сквозь окно на светлую простыню, разделяющую нас с Джеффом. Из-под тяжелых век я смотрел на его длинное, гибкое тело. Его светлую кожу, подтянутые мышцы. За последние несколько лет он стал более мускулистым, почти утратив мальчишескую долговязость. Я благоговейно прикоснулся к его острому подбородку и улыбнулся, когда он со вздохом прижался к моей ладони. Кончиками пальцев я провел по его ключице и положил руку ему на грудь. Биение его сердца под моей ладонью успокаивало. Глухое, равномерное. Я наклонился и, шурша простыней, поцеловал Джеффа в уголок рта.

– М‑м… Алекс? – пробормотал он сонно.

– Ш‑ш, спи, – прошептал я, проводя пальцами по его мягким черным волосам.

Джефф хмыкнул и покрепче обернул простыню вокруг своих ног.

– Можешь принести мне попить? – прохрипел он.

Я посмотрел на дверь.

– Интересно, заперт ли замок. Думаю, ребята слышали, что мы помирились, – сказал я и тихо рассмеялся.

Джефф весело фыркнул, хоть до конца так и не проснулся. Я вылез из кровати, надел джинсы и, не заморачиваясь надеть что-нибудь еще, пересек комнату и надавил на ручку. Дверь открылась без проблем. Вот и славно. Я улыбнулся и, прежде чем покинуть комнату, оглянулся еще раз на Джеффа. Мое сердце – слишком легкое и слишком тяжелое одновременно, – казалось, так и норовило разорваться у меня в груди. Даже если в итоге все кончится плохо, но сегодня, сейчас, в эту секунду, мне было хорошо, и я намеревался удержать это чувство так долго, как только получится. Света в коридоре не оказалось. Скрипя старыми половицами, я спустился в гостиную и прошел в кухню. Здесь горел приглушенный свет. За кухонным столом сидела одинокая фигура, задумчиво помешивая ложкой в чашке. Уильям. Темные кудри падали на его красивое лицо.

– Привет, Александр, – сказал он, когда я вошел в кухню. Голос его звучал устало.

– Уильям. Что ты здесь делаешь? Уже поздно, – пробормотал я.

Уильям пожал плечами и перестал мешать в своей чашки.

– Я мало сплю. Голова слишком активно работает, так что не до сна. – В его голосе сквозила меланхолия.

Я присел рядом с ним и взглянул на него.

– Как дела у Анастасии? Есть новости?

– Нет, –