Саш, – поясняет Антон вновь свалившуюся на нас проблему.
– В смысле? – мои руки начинают откровенно трястись.
– В деревню, малыш, в деревню, – раздраженно отвечает мужчина. – Бруски. Помнишь такую?! – он усмехается, а потом хватается за голову.
– Антон, ну, все не так плохо, – хочу его подбодрить, хотя прекрасно понимаю, что наше возвращение на малую родину – полный провал.
В ответ муж лишь дергает плечом, сбрасывая мою руку, но потом все же срывается:
– Ты не понимаешь что ли ничего? На что мы жить будем в этой дыре? Там даже магазина нормального нет, а про работу я вообще молчу.
Муж выходит из зала суда, громко хлопнув дверью. Адвокат понимающе смотрит на меня.
– Спасибо вам, – благодарю я мужчину, – спасибо, что Антона не посадили. Для меня это очень важно.
– Это моя работа, Александра Павловна, – слышу его ответ. – Если что, вы знаете, где меня найти. Будут какие-то вопросы по отбыванию наказания, тоже можете звонить. Я на связи, как и всегда.
– Продукты есть в соседней деревне, – вспоминаю я, за что получаю в свой адрес лишь полный презрения взгляд.
Муж выходит из зала суда, громко хлопнув дверью. Адвокат понимающе смотрит на меня.
– Спасибо вам, – благодарю я мужчину, – спасибо, что Антона не посадили. Для меня это очень важно.
– Это моя работа, Александра Павловна, – слышу его ответ. – Если что, вы знаете, где меня найти. Будут какие-то вопросы по отбыванию наказания, тоже можете звонить. Я на связи, как и всегда.
– Да, спасибо, – еще раз произношу я и тоже покидаю душное помещение.
Антон курит, облокотившись спиной о стену здания суда. Он не обращает ровно никакого внимания на то, что я теперь стою рядом с ним. Лишь затягивается и устало потирает лоб. Бросает окурок на асфальт и тушит ботинком.
– Нам пора домой, – говорит он, и направляется к машине, припаркованной за углом.
Я следую за ним.
Думаю, Антону просто нужно переварить все, тогда поймет, что возвращение домой – не самое ужасное, что могло случиться с нами.
За три года, что мы живем вместе, я уже привыкла к поведению мужа. Его настроение часто скачет, но я прекрасно знала об этом, выходя за него замуж.
Он был нужен мне.
Очень нужен.
В тот момент больше всего на свете я боялась остаться одна. Одиночество казалось пугающим. А любящий человек рядом – возможностью решить все мои проблемы.
Мы молча проходим в квартиру. Тут пусто. Дочь пришлось оставить у подруги.
Как только дверь за нами закрывается, Антон накидывается на меня. Прижимает к стене.
– Прости, малыш, прости, – шепчет муж у самых моих губ, а потом целует в шею, спускаясь к груди. – Я не должен был так реагировать…
Антон в нетерпении задирает мое платье, шарит руками по оголенным бедрам. Жадно сжимает ягодицы.
– Я так хочу тебя… – говорит он с придыханием.
В одно мгновение оказываюсь повернутой лицом к стене. Подол платья снова ползет вверх. Муж смачивает пальцы слюной и, отодвинув мои трусики, растирает влагу по складкам. Резко входит, насаживая на себя одним движением.
У него стресс. Я все понимаю.
Сама же ничего не чувствую. Никогда не чувствовала с ним.
Наш первый секс случился уже после родов. Тогда-то все и сломалось. Что-то изменилось внутри после того, как я родила Дину. Возможность получать удовольствие от близости с мужчиной ушла вместе с отцом моего ребенка, который бросил меня. А Антон не оставил. Поддержал. И я согласилась стать его женой, не могла остаться одна с ребенком на руках.
– Да, малыш… Как же хорошо… – хрипит позади мужчина.
Он продолжает вколачиваться внутрь меня, а я просто позволяю. Обязана ему. Антон мой муж, и он меня любит. Любит практически с самого детства, и я благодарна за это. За все благодарна. Все, чем я могу отплатить ему – заботой и сексом.
К сожалению, полюбить этого мужчину я так и не смогла…
– Какая же ты сладкая… – поцелуи в шею сменяются покусываниями, Антон ускоряется, и я понимаю, что он скоро кончит.
Муж толчками изливается в меня. Облегченно вздыхаю про себя и могу, наконец, опереться на полную стопу, когда он выходит.
– Спасибо, – Антон целует меня в плечо и уходит в ванную, сбросив обувь у двери.
Я переодеваюсь и ставлю чайник. Мне тоже надо подумать. Звоню подруге и прошу оставить Дину до завтра. Кажется, нам действительно нужно время на осознание случившегося. Наша жизнь теперь полностью изменится. Муж прав, работать в деревне негде. Живут там в основном пенсионеры и те, кто зарабатывает на жизнь, уезжая на вахту.
– Может, на ферму устроиться? – предлагает Антон, когда выходит из душа.
Он просушивает влажные волосы полотенцем, и теперь уже не кажется таким агрессивным. Получается, секс и душ пошли ему на пользу.
– Ферму закрыли в прошлом году, – отзываюсь я.
– Да?
– Да.
Повисает пауза. Каждый из нас думает, как быть. Я первой нарушаю повисшее молчание.
– Сейчас позвоню маме. Мы с ней давно не обсуждали ситуацию в деревне. Она то уж точно знает, что там творится! И с работой, в том числе.
Беру в руки мобильный, а Антон хватает пачку сигарет. Обычно я не разрешаю ему курить в квартире, но, думаю, сегодня можно сделать исключение.
Кратко рассказываю маме как прошло заседание, а потом сразу перехожу к делу:
– Как там у вас с рабочими местами?
– Да, как обычно, Саш. А ферму когда закрыли – пол деревни спилось, в город работать не наездишься.
Я тяжело вздыхаю.
– Но знаешь, в Андреевке какой-то отель открывают. Через месяц, кажется… Целый комплекс. О нем даже в газете областной писали. “Шикарный отдых вдали от городской пыли”, – мама цитирует заголовок статьи. – Там как раз штат набирают. Думаю, это ваш шанс. Завтра постараюсь узнать поподробнее, но вы особо не задерживайтесь! Свято место пусто не бывает.
– Мам, узнай, пожалуйста, – прошу я. – Это реально выход! Если все получится – будешь сидеть с Диной, а мы с Антоном работать пойдем.
– Не волнуйся, Саш. Все будет хорошо! Прорвемся! Главное, помни, что я рядом, всегда помогу, чем смогу.
– Спасибо, мам, – благодарю я и вешаю трубку.
Пересказываю мужу наш разговор, и мы залезаем
