неприятно то, что я взял на работу Грейс, скажи мне об этом прямо.
– Ну… Она чертовски красива, и я чувствовала себя немного… задвинутой на второй план.
– Кейт! Ты для меня – самая красивая женщина в мире и будешь ею всегда, даже когда превратишься в пожилую даму. Я не лукавлю: я действительно вижу, что в Грейс есть все, чтобы нравиться мужчинам. Тем лучше для нее. Но для меня существуешь только ты, только тебя я люблю, и только тебя хочу. «На второй план»? Да ты с ума сошла!
Скотт привлек ее к себе и поцеловал со своей обычной страстью. Что могла она возразить после такого заявления? Он предупредил малейшую возможность конфликта. И было бы неуместно проявлять ревность, в которой она сама же его упрекала, общаясь с Крейгом ежедневно.
Кейт немного отстранилась и погрузила взгляд в его темно-синие глаза. Они смотрели прямо на нее с нежностью и любовью.
– У Грейс будет месячный испытательный срок, – добавил он. – И я не стану подписывать с ней контракт, если тебе это неприятно, подыщу кого-нибудь другого.
– Нет, тебе и так трудно было найти секретаршу, а учитывая ее опыт работы, думаю, она знающая.
– Сначала ей придется это доказать. К тому же она может не понравиться в Гриноке.
Обсуждение закончилось, и Кейт не стала его возобновлять. Но она пообещала себе обратить внимание на поведение Скотта в ближайшие недели. Интуитивно она понимала, что ни один мужчина не может оставаться абсолютно равнодушным к такой женщине, как Грейс. Но она не могла допустить, чтобы их брак подвергся хотя бы малейшему риску. Наивность, которую ей обычно приписывали, была мифом, Кейт была далеко не так наивна, как о ней думали, и достаточно проницательна; она понимала, что даже сильная любовь иногда не может помешать легкому увлечению. Разве она не испытывала именно такое чувство к Крейгу? Кейт убеждала себя, что это всего лишь симпатия, дружба, и тем не менее между ними возникло что-то похожее. А если Скотт попал в такую же ловушку? Ужаснувшись от этой мысли, она бросилась к мужу и крепко обняла его. Скотт тут же поднял ее на руки и отнес на кровать.
Прошло три недели, и наконец наступила весна. На всем западном побережье от легкого, но упорного ветра дрожал лиловый вереск, а на склонах холмов среди ив и кустов можжевельника расцветал чертополох. Каждое утро, направляясь в Гринок, Скотт по дороге наслаждался этим пейзажем, чувствуя, какое умиротворение нисходит в его душу. Он постепенно примирился с внезапной смертью отца и теперь был ему бесконечно благодарен за то, что тот сумел заранее передать ему все права. Если бы Скотт не управлял винокурнями задолго до этого, он никогда не справился бы с ними. И семейное дело Джиллеспи постигла бы судьба остального наследства. Когда-нибудь, через много лет, Скотт поступит так же со своими детьми, чтобы предоставить им такой же шанс и сохранить семейное наследие.
Въехав во двор винокурни с некоторым опозданием (он остановился в дороге, заглядевшись на летящего тетерева), он увидел машину Грэма и вспомнил, что они договаривались о встрече. Скотт поспешил в свой кабинет, приветствуя на ходу служащих.
– А, вот и вы! – радостно воскликнула Грейс, перехватив его в коридоре. – Я проводила вашего друга в переговорную комнату, принесла ему чай и посидела с ним немного.
– Спасибо, я сейчас приду. Срочные дела есть?
– До десяти часов – ничего. Но звонил ваш нотариус, он хочет, чтобы вы заехали к нему сегодня или завтра.
– У меня есть на это время?
– У вас встреча в Глазго в семнадцать часов, а потом вы можете поехать к нему.
– Отлично.
Скотт направился в переговорную комнату, но успел обратить внимание на облегающую юбку Грейс и низкий вырез ее тонкого свитера.
– Проспал? – спросил Грэм, увидев Скотта.
– Ехал медленно и любовался пейзажами. Сплошной восторг!
– Я тоже любовался, но – не сбавляя скорости.
– Мы ездим по разным дорогам. Ты – горожанин, а я – сельский житель.
Разговор прервала Грейс, войдя с дымящимся чайничком и чашкой для Скотта. Одарив их ослепительной улыбкой, она вышла, и Грэм тихо произнес:
– Надеюсь, ты не собираешься оставлять ее здесь?
– Почему?
– Послушай, Скотт, она же здесь совершенно не к месту! И дело даже не в этом. Судя по всему, она ищет себе мужа. И явно к тебе неравнодушна.
– Ко мне? Но это же глупо, я женат.
– Ну и что? Думаешь, это останавливает таких женщин?
Скотт улыбался; серьезность Грэма его забавляла. Но тот не отступал.
– Слушай, я знаю здесь всех. И несколько минут, пока Грейс заваривала чай, разговаривал с твоей бухгалтершей. Эта славная женщина очень встревожена, и не она одна! Грейс постоянно задает вопросы о тебе, о твоей семье, о счетах твоих компаний, и даже о Кейт. Меня она тоже допрашивала, думая, что делает это незаметно.
– Правда?
– Поинтересуйся у других.
Став серьезным, Скотт внимательно посмотрел на друга.
– Ты не находишь, что это – обычная зависть? Ее элегантная манера одеваться, очарование, которое уже оценили все мои посетители, не говоря уже о ее знаниях производства виски, могут раздражать некоторых моих служащих. И ты сам знаешь, что новых сотрудников не всегда ожидает хороший прием.
– Возможно. Но она к тому же не соответствует имиджу твоей компании.
– Я всю жизнь пытаюсь обновить этот имидж! Найти баланс между традицией и современностью. Традиций у меня более чем достаточно, а вот в остальном…
– Остальное зависит не от секретарши. Ты соблазнился, потому что она всех поражает, и, если уж быть откровенным, тебя она тоже поразила, хоть ты и отказываешься в этом признаваться.
Помолчав, Скотт ворчливо заметил:
– Ну, сегодня ты со мной суров!
– Скотт, я тебя знаю. Несколько лет назад ты был ослеплен Мэри. Любви у тебя особой не было, но хотел ты ее безумно. Рано или поздно в общении с Грейс ты…
– Нет! Для меня существует только Кейт. И не спорь со мной, Грэм.
– Ты себя переоцениваешь. Я только что заглянул в ее декольте, пока она наливала мне чай, и не могу сказать, что оно оставило меня равнодушным. Хотя я искренне люблю Пат. Словом, я тебя предупредил, а ты делай что хочешь.
Скотт озадаченно молчал. Он привык прислушиваться к советам Грэма, который был ему надежным другом.
– И последнее, Скотт. Спроси себя: нет ли в этом желания взять реванш?
– За кого?
– За некоего Крейга, которого ты терпеть не можешь. Твоя жена заставила тебя ревновать, и ты таким образом посылаешь ей ответный шар.
