чувствовала себя в стороне. И знаешь что? Через пять лет у тебя останутся прекрасные фотографии, ты подружишься со свекровью и все это покажется тебе древней историей. Ты уже не будешь об этом волноваться. Обещаю.
Мэдди съела крокет, потом кусочек ветчины и сыра. Затем сказала «боже, я так проголодалась» и принялась за все остальное, так, будто не ела неделями – хотя, наверное, так и было.
В перерыве между едой она сказала: «Я такая ужасная подруга. Скажи мне, как у тебя дела? Как чокнутый Адам? Как Тэнси, наша Барби? Как соседский Снежок, милашка? И самое главное, как тот парень, с которым ты занимаешься сексом?»
Я ответила, что Адам ничуть не изменился. Что Тэнси на самом деле очень милая, мы подружились, и что она встречается с Ренцо, но я постаралась не перегнуть палку, ведь наша возрожденная дружба была еще слишком хрупкой. Я не хотела, чтобы Мэдди подумала, будто я заменила ее так же легко, как Бьянка. К тому же я не хотела углубляться в детали прошлого Тэнси и ужасного Трэвиса. Я рассказала о работе. Сказала, что Майлз просто восхитительный и фантастический в постели, но что мы еще в самом начале, и тоже умолчала о его прошлом.
Потом я рассказала о Снежке и о том, как он постоянно пропадает и возвращается, а потом снова пропадает, и что я даже не знаю, дома ли он сейчас с Люком и Ханной или нет. Мэдди сказала, что с котами всегда так, и напомнила мне, что на всякий случай она лично вживила ему микрочип в ветклинике, и если случится что-то ужасное, они узнают.
Мэдди сказала, что они с Генри собираются завести кота, как только вернутся из медового месяца. Скорее всего, из приюта и, наверное, черного, потому что их берут реже всего, ведь они самые не фотогеничные – и я сказала, что жду не дождусь этого.
Обсудив все важные новости, оставшуюся половину вечера мы просто болтали о том, что по сравнению с этим было совсем не важным. Потом, по дороге домой, я поняла, что специально скрыла от нее все по-настоящему важное – неужели теперь все так и будет между мной и моей лучшей подругой?
Глава 20
Снова привет, подружки, и с возвращением в подкаст «Извините, что мне не жаль». Кажется, название, которое я дала этой серии подкастов, никогда еще не было таким актуальным.
Видите ли, у меня была просто адская неделя. Все, что могло пойти не так, пошло не так. Я потянула мышцу на йоге, и теперь у меня жутко болит спина. Я поссорилась с мамой, когда она в очередной раз спросила, встретила ли я кого-нибудь. Нет, мама, не встретила. И что ты хочешь, чтобы я с этим сделала? О, погоди, я уже кое-что делаю. Вот только парень, с которым я встречалась на той неделе и даже почувствовала в нем родственную душу, кинул меня. Так что я снова осталась ни с чем. А еще я напортачила на работе – написала сообщение своей начальнице и случайно добавила в получатели клиентку, на которую в том же сообщении пожаловалась.
Итак, почувствовала ли я себя виноватой хотя бы в одном из этих случаев? Честно – нет, не почувствовала. Я не жалею, что занимаюсь своим телом. Имею право сказать маме, чтобы она оставила в покое мою личную жизнь. Я сходила на прекрасное свидание, которое не оправдало моих надежд. А клиентка – что ж, надеюсь, она станет лучше после того, как прочитает то, что я о ней написала. Хоть мне и пришлось извиниться, наверное, тысячу раз, несмотря на то, что мне было пофиг.
Но вы здесь не ради того, чтобы слушать мои жалобы, а ради нового челленджа, разве нет? Итак, я приготовила его для вас. Когда вам не везет – не унывайте и учитесь на собственных ошибках. Если вы не правы, признайте это. Если правы – защищайтесь. И если жизнь посылает вам лимоны – что ж, вы знаете, что с ними делать.
Следующие три недели мне с трудом хватало времени даже на еду и сон. Одежда висела мешком. Под глазами – темные круги. Даже кожа, которой я обычно была довольна, устроила бунт и покрылась смесью прыщей и шелушений. Ногти слоились и начали ломаться, а у меня не было времени на маникюр с покрытием гель-лаком. Волосы истончились и так выпрямились, что я уже даже не пользовалась утюжком, что, наверное, было не так уж плохо, так как у меня не было времени и на это.
Работа по мере приближения Нового года становилась просто сумасшедшей. Ксандер составлял отчет об эффективной инвестиционной стратегии нашего фонда, которая, по его словам, была «самой настоящей эко-фикцией». Он был слишком занят, чтобы остановиться у моего стола и поболтать, как обычно делал. Пирс был в самом панибратском настроении, каждый день обедал с клиентами и каждый вечер ходил на рождественские вечеринки, и постоянное похмелье делало его требовательным как никогда. За два дня до свадьбы Мэдди он с грохотом бросил мне на стол кучу исписанных страниц и добавил:
– Это мой список получателей рождественских открыток, солнышко. Найди открытки из какого-нибудь стоящего благотворительного фонда и, пожалуйста, убедись в том, что все они написаны от руки. Адресные этикетки можешь распечатать. – В этот момент, я даже отлучилась в туалет, чтобы поплакать.
Вот так, горько подумала я, накрываются все мои планы на то, чтобы заняться волосами и ногтями до свадьбы. Накрылась и возможность выспаться хотя бы раз за две недели, когда я ни дня не выходила из офиса раньше десяти. Планы на вечер – поездка в Хокстон и встреча с Майлзом – тоже накрылись медным тазом.
Я еще раз встретилась с ним в пустой квартире, правда, тогда она уже не была пустой. На самом деле она была полностью отремонтирована. Стены покрашены в светло-, даже бледно-серый. Замшевый диван стоял на том же месте, только теперь на нем лежали оранжевые и золотые подушки, а рядом стояли два мягких серых кресла. Свисающие провода подключили к новому широкоформатному телевизору. В ванной лежали пушистые белые полотенца, на кровати – светло-серая простыня, а в кухонных шкафчиках даже стояли стаканы и тарелки.
– Уже приличнее, да? – сказал Майлз, при этом раздевая и целуя меня, пока я уже не могла держаться на ногах и упала прямо на кровать. Это и вправду было гораздо приличнее, и секс был лучше, чем когда-либо, но по какой-то причине я не чувствовала себя комфортно с ним в этой квартире, с посудой или без.
