на весь мир. Мне не стоило признаваться Джеймсону в любви. Он бабник, но я все равно говорила, что люблю его. Знала, что ничего не сработает, но все равно повторяла эти глупые слова. И теперь я наказана. Я должна… я не должна… – Какого черта я все еще плакала? – Я плачу не из-за грусти, – попыталась пояснить я. Господи, я позор всех женщин! – Я злюсь. Это глупые слезы от злости. Или гормональные! Не знаю! Я не хочу плакать.
Адам внезапно поцеловал меня, и мои последующие слова затерялись в этом поцелуе. Он запустил руку в мои волосы, а я приподнялась на цыпочки, чтобы обнять его за шею и притянуть к себе. Этот поцелуй оказался не сладким или ленивым, а полным жизни, боли, удовольствия, ненависти, гнева, а также надежды и любви.
Я глубоко вдохнула через нос. Черт! Его запах… Не вдыхай этот аромат, Люси. Не вдыхай. Это яд. Задержи дыхание.
К черту все! Я застонала и вдохнула его запах. Его пальцы сжались у меня на затылке, и я позволила его языку кружить у меня во рту, пока он наклонял голову под всевозможными углами. Со мной было покончено. Это мой конец.
Адам громко застонал, наклонил мою голову и загнал свой язык еще глубже. Я схватила его за ворот рубашки, вцепилась ногтями в шею и запустила пальцы в его волосы. Жестко. Поцелуй отдавался невыносимо приятными вибрациями в моем теле.
Он самозабвенно продолжал целовать меня, налегая всем своим телом, поэтому мне даже пришлось отступить на пару шагов. Идеально. Возможно, это лучший момент в моей жизни. По крайней мере, в пятерке лучших.
Черт, это тот самый поцелуй, который вообще достоин называться поцелуем: движение его рук, запутавшиеся в волосах пальцы, одновременно грубая и нежная ладонь у меня на затылке… он крепко держал меня… я чувствовала его бешеное сердцебиение… как я цеплялась за его волосы, шею – и все ради того, чтобы стать ближе, буквально растворитья в нем.
Все мое тело умоляло, чтобы это продолжалось. Я дрожала от каждого его прикосновения, а все наши движения были резкими и страстными. Это поистине прекрасно. Поистине!
Мое собственное сердце стучало настолько громко, что, казалось, заглушило все остальные звуки. Все остальные звуки превратились в белый шум. Господи!
Мое тело буквально полыхало в его руках, поэтому я беззвучно запротестовала, когда он оторвался от моих губ. С закрытыми глазами я подалась вперед, чтобы восстановить нашу связь, но шепот Адама вернул меня на землю:
– Прекрати, Люси. Стой.
Разве он не испытывал наслаждение? Он расхотел меня? Я точно его хотела. Хотела внутри себя.
Я очень хотел его член внутри. Хотела, чтобы он не переставал целовать меня. Не хотела, чтобы наш поцелуй когда-то закончился. Хотела продолжать ощущать тепло, кайф и дрожь. Но пришлось открыть глаза и посмотреть на него.
Господи, он прекрасен! Гребаные глаза сражали меня наповал. Я уже по-другому начала смотреть на этот оттенок зеленого. Продолжая задыхаться, я отпустила его голову и переложила руки ему на плечи. Господи, его волосы оказались взъерошены так, словно у него только что была лучшая ночь в жизни! А я все продолжала ждать тех самых поцелуев, которые заставляют почувствовать себя так, словно у меня только что случился прекрасный секс, но без участия члена.
– Вот это да!.. Господи, это прекрасный поцелуй, Адам, – похвалила я, похлопывая его по плечам. – Ты быстро учишься. Рада помочь.
– Это был единственный способ успокоить тебя.
Я напряглась.
– Что? Ты поцеловал меня, чтобы я просто перестала плакать? Вот ты придурок! – крикнула я, пытаясь отстраниться. Но он успел схватить меня за запястье и снова притянул к себе. – Отпусти меня, – процедила я.
– Помолчи, – хрипло приказал он, сжимая запястье. – Пожалуйста, просто помолчи хотя бы пару секунд. – Я замерла. – Как? – спустя минуту спросил он. – Люси, как ты забеременела?
Ах, точно…
Я постаралась успокоиться и смахнула волосы с лица. Мне стало тревожно, что все его внимание приковано только ко мне. Его глаза буквально насквозь пробивали мою годами выстраиваемую защиту. А еще я отчетливо чувствовала запах его проклятых духов, которые творили всякие вещи с моей несчастной и проклятой вагиной… и, возможно, с моим сердцем тоже.
– Сначала пенис входит во влагалище, а потом…
Он быстро наклонился ко мне и поцеловал. Я снова расслабилась и поплыла. А затем Адам быстро отстранился.
Сколько раз я уже говорила, что он тот еще ублюдок?
– Люси, просто будь откровенна. Будь сама собой и расскажи, что вообще происходит.
– А как ты думаешь, я тут шутки шучу?
Он наклонил голову.
– Ладно, ладно. Хватит. Понятно. Хорошо? Все.
– Давай без всей этой херни. Просто расскажи. Ты же говорила, что Каллум не…
Каллум? Откуда тут вообще Джейк Каллум? О чем он, черт возьми?
– Джейк? Какое он имеет ко всему этому отношение?
Адам мгновенно расслабился.
– Так это не он?
– Понятия не имею, о чем ты сейчас говоришь. – Я покачала головой. – Ребенок от… – с этими словами я дотронулась до живота, словно могла почувствовать зародившуюся внутри меня жизнь, – Джеймсона, моего бывшего.
– Ты уверена? Уверена в беременности? Ты ходила к врачу?
– Сегодня делала тест на беременность. Они довольно точные.
Адам покачал головой.
– Ты должна пойти на прием. А ему ты уже сказала? Бывшему?
– Пока нет. Конечно, я обязательно схожу в больницу. Просто у меня была задержка, да и в последнее время неважно себя чувствую, поэтому решила сделать тест, а там… – Яраскинула руки в стороны. – Сюрприз! Ребенок. – У меня пересохло в горле. – Яблоко от яблони недалеко падает, верно? Ты же смеялся над моим рассказом о семейном проклятии. – Я усмехнулась. – А кто сейчас будет смеяться?
Он не рассмеялся, а я начинала терять самообладание. Со вздохом я начала массировать виски.
Зачем я вообще пришла к нему? О! Да! Я подумала, что смогу соблазнить Адама Коннора, который так активно дразнил меня незадолго до этого.
Отличная работа, Люси. Просто восхитительная…
– Ты собираешься звонить… своему бывшему? Он вернется в город? – спросил Адам таким тоном, словно говорил с непокорной лошадью.
Я посмотрела на него и вздохнула.
– Я узнала об этом всего пару часов назад. И еще не успела подумать о дальнейших планах.
Адам удивился:
– Ты не собираешься ему рассказывать.
Это был вопрос?
Я проворчала:
– Кем ты меня считаешь? – спросила я и оглянулась, чтобы проверить, что диван действительно стоит позади меня, поскольку ноги меня уже совсем не держали. – Это же не книга и не фильм. Тут нет романтики, закрученного сюжета, счастливой
