целуемся более яростно. Ее руки скользят по тыльной стороне моей шеи, мягко ерошат мне волосы. Мои пальцы касаются голой кожи ее рук, и я чувствую, как Майя улыбается под моими губами.
– У меня мурашки.
Она так близко, что я чувствую жар ее дыхания.
– От удовольствия или?..
– Конечно! – смеется она.
– Так это… хорошо?
– Хорошо. – Она целует меня. – Очень хорошо.
– Я просто хотел сказать: ничего страшного, если мы не сможем встречаться. Даже если все это должно случиться с нами один раз в «Таргете», и всё. – Майя тихо смеется, и я провожу пальцами по пряди ее волос. – Я серьезно. Пускай будет так, как ты решишь…
– Я решила быть твоей девушкой.
– Ладно. – Я целую ее. – А что твои родители? Думаешь, они согласятся на… это?
– Не знаю. – Майя поднимает на меня глаза. – Разберемся. Давай не будем забегать вперед?
– Хоть вперед, хоть назад, как хочешь, – киваю я.
Она притягивает меня к себе и целует. Потом снова.
Тут у нее вибрирует телефон. Мы дружно вздрагиваем.
– Так. – Она садится, устраиваясь рядом со мной. – Начинаю понимать все плюсы плохого покрытия сети в этом магазине.
– Очень рекомендую. – Я смеюсь.
Майя смотрит на экран.
– Это мама. Боже. Хорошо, что она меня не видит.
Я кошусь на нее, ожидая увидеть на лице панику, но встречаю только широкую улыбку.
– Избирательные участки закрылись. Мама сейчас в Scavino, беседует с имамом Джексоном по поводу того, как выборы могут повлиять на поправку. Скоро должны начать приходить результаты. Думаю, нам стоит туда поехать. – Майя кладет голову мне на плечо. – Но я бы хотела продолжать целовать тебя.
– Я тебя отвезу. Будем целоваться на светофорах.
– У меня есть идея получше.
Мне нравилось возить Майю на своей машине, но еще больше мне нравится смотреть, как она водит сама. С ее лица не сходит улыбка с тех самых пор, как мы выехали с парковки «Таргета». А я не свожу взгляда с ее профиля.
Вот ямочка на ее щеке стала глубже.
– Ты чего смотришь?
– Ничего. Просто ты красивая.
– Пф-ф! – Майя морщит нос.
– И ты хорошо водишь, – добавляю я. – Очень аккуратно.
На парковке у Scavino машин столько, что нам приходится оставить свою на газоне. Внутри тоже все забито. Владельцы ресторана затянули зону возле бара синей тканью и установили на подставки вырезанные из картона головы Россума. Выглядит немного жутко, потому что все остальные части тела Россума – точнее, его физическое воплощение – тоже присутствуют. Гейб и Джордан Россум сидят у бара вместе с Ханной.
Увидев нас с Майей, Гейб медленно и торжественно хлопает в ладоши. Отлично. Теперь у меня щеки горят как сверхновые.
Он, конечно, не знает, что мы целовались. Мы с Майей сейчас даже за руки не держимся. Хотя, разумеется, ощущение такое, будто воздух между нами искрит. И я так и не смог ни на минуту отвести взгляда от лица Майи. С тех самых пор, как мы выехали с парковки «Таргета».
Наверное, этот его жест означает: «А я знал, что она будет и дальше с тобой разговаривать».
Хорошо, что он не видел, как мало мы разговаривали с тех пор, как снова встретились.
Россум улыбается и машет нам, но тут подходит имам Джексон. Майя представляет меня, я стараюсь вести себя как обычно, но, похоже, все мои запасы спокойствия уже израсходованы. В итоге голос у меня дает петуха, и я почти пищу:
– Вы так здорово разложили все по полочкам, когда были в эфире Национального радио!
– Однако! Спасибо!
К нам присоединяется бабушка. Имаму Джексону она пожимает руку, нас с Майей обнимает.
– Пришли результаты из округа Де-Калб, – говорит она. – Майя, 65 % жителей твоего района проголосовали за Россума.
– Ничего себе! Правда?
– Ага-а, – улыбается бабушка. – Пока дела идут неплохо! Такими темпами Бумер к десяти часам сможет отправиться на праздничную прогулку.
– Бумер? – переспрашивает имам Джексон, и через секунду они с бабушкой уже полностью поглощены разглядыванием фотографий Бумера, сделанных, когда он был еще щенком. Майя какое-то время смотрит на них, потом с улыбкой оборачивается ко мне. Но не успевает и слова сказать, потому что передо мной из ниоткуда возникает Софи.
– У вас двоих такой вид, что я сразу понимаю: день прошел хорошо, – говорит она.
– Молчи. – Я дергаю ее за хвостик.
– А чего я такого сказала? – ухмыляется Софи. – Ханну не видели?
– Не смотри, – говорит Майя, стоит Софи убежать на поиски Ханны, – но наши мамы что-то там обсуждают.
– А это хорошо?
– Не знаю. Не вижу лицо своей.
– Если только, – я понижаю голос, – она не увидела каким-то чудом записи с камер слежения в «Таргете»…
– Мне кажется, она не станет возражать, – говорит Майя, подходя ближе и задевая мою руку своей.
– Думаешь?
– Ей придется. И правда… Мы же говорим о тебе… – Тут она убирает руку и лезет в карман. – Сообщение. Опять.
Вытащив телефон, Майя смотрит на экран, потом на меня.
Рот у нее приоткрыт от удивления.
– Все в порядке? – обеспокоенно спрашиваю я.
– Это Сара. – Майя не сводит с меня взгляда. – Говорит, что приехала. И ждет снаружи.
Глава тридцать шестая. Майя
И вот она. Сара. Стоит возле ресторана, нервно постукивая пальцем по ноге. На ее платье я вижу наклейку с избирательного участка с надписью: «Я проголосовал!».
– Ты приехала обратно, чтобы сходить на выборы? – спрашиваю я.
Она пожимает плечами и едва заметно улыбается.
– Посмотрела, что пишут про Ньютона, и он мне совершенно не понравился. Ради возможности послать его подальше не жалко и денег на бензин.
– Спасибо, что проголосовала. И что приехала.
– Твоя мама сказала, где тебя искать. – Сара закусывает губу. – Майя, прости. Это было наше последнее лето вместе. И я все испортила. Просто ужасно.
– И ты меня прости. – Я обнимаю ее.
– Тебе пришлось столько пережить, да еще и не зная, можешь ли ты поделиться со мной этим… Мне больно от этого.
– Я должна была рассказать тебе о своих переживаниях, а не копить все в себе, – возражаю я. – И ты была права. У меня действительно есть множество привилегий. Тебе пришлось решать столько проблем. Я могла бы внимательнее к этому относиться.
Мы снова обнимаемся.
– Как у тебя вообще дела? – спрашиваю я. – Как общежитие? Как Дженна? Я хочу знать обо всем, что пропустила.
– Общежитие отличное, Дженна тоже ничего, – кивает Сара. – И летний курс вполне хорошо. Как и работа. Много сложностей, но мне нравится. Но иногда мне становится одиноко.
– Одиноко? – Я вглядываюсь в ее лицо. – Я думала, ты завела за это время не меньше пяти сотен друзей.
– Я, может быть, и завела, – смеется она. – Но это не то же самое. Они ведь не могут быть лучше человека, который знает меня с эпохи Элмо, верно?
– У меня еще и фанфики твои где-то сохранены.
– О нет, – смеется Сара. – Не говори, что тот про «пощекочи меня» ты тоже сохранила!
– Только рисунки. Могу теперь тебя шантажировать.
– Куда собираешься подавать документы в следующем году? – спрашивает она. – Скоро подойдет срок.
– Не думала пока об этом.
– Но в Университет Джорджии ты заявку отправишь, верно?
– Ты мне твердишь о нем со средней школы, поэтому не исключено.
– Кстати! – В ее глазах вспыхивает искорка. – Я кое о чем чуть не забыла. У меня для тебя что-то есть!
Сара открывает сумочку, роется в ней и достает книгу.
– Это же?..
– Ага. – Она радостно улыбается. – Новый роман Энджи Томас и – сюрприз! – с дарственной надписью!
Я открываю книгу. На первой странице золотым маркером выведено мое имя.
Тут дверь ресторана распахивается, выпуская на улицу Джейми.
– Привет, – говорит он.
– Ага, – улыбаюсь ему в ответ я.
Так мы и стоим, глядя друг на друга, пока не вмешивается Сара.
– К-хм!
– Ох. – Джейми краснеет. – Привет. Извините, что прерываю, но округа Кобб и Фултон сейчас будут транслировать результаты подсчета голосов. Возможно, вам
