гнев. Джон победил, завтра Амели вслепую подпишет договор с Мак Деллом, и с этого дня начнется бесконечная череда проблем.
– Скотт! Подожди…
Он обернулся на ходу и увидел, что она смотрит поверх деревьев на крыши Джиллеспи и на бельведер.
– Ты просишь меня предать Джона, он этого не поймет, – произнесла она тихо. – Знаешь что? Мне очень нравится это место.
Она встала со скамьи и пошла рядом с ним.
– И еще мне очень нравится жизнь в семье, – добавила она.
– Но?..
– Никаких «но». Я принимаю твое предложение.
Ошеломленный, он остановился и смотрел вслед Амели, пока ее силуэт не скрылся за поворотом аллеи.
* * *
Мойра чистила морковь и улыбалась, слушая болтовню Дэвида.
– Я сначала их сам опробовал, – объяснял он. – Они достаточно прочные, раз выдержали мой вес, так что малыши смогут всласть на них качаться.
– Первой на них сяду я, а потом уж дети!
– Ты мне не доверяешь? Я повесил их между двумя старыми каштанами, потому что под деревьями трава растет мягким плотным ковром; использовал прочный корабельный трос, отшлифовал деревянную планку для сиденья и подвесил его всего в полуметре от земли!
– Не волнуйся, я уверена, что твоя конструкция надежна, но я не садилась на качели с двенадцати лет и не могу отказать себе в этом маленьком удовольствии. Как только Люк с Ханной их увидят, они уже никого к ним не подпустят.
Мойра и Дэвид обменялись понимающими взглядами. Оба любили – что один, что другой – баловать близнецов: она пекла им пирожные, а Дэвид устраивал развлечения в парке.
– Смотри-ка, – заметил Дэвид, – Скотт вернулся.
Он услышал его шаги по вымощенному плиткой коридору, но шумное появление Скотта на кухне стало неожиданностью для обоих.
– Мойра! – воскликнул Скотт и с порога бросился к ней. Без дальнейших объяснений он поднял ее с места и закружил по кухне в стремительном вальсе.
– Мы что-то празднуем? – поинтересовался Дэвид.
– О да! Но – тсс! – об этом не надо кричать на всех углах…
Скотт поцеловал Мойру в висок – туда, где волосы уже начинали серебриться.
– Спасибо, – сказал он ей нежно. – Теперь благодаря тебе я смогу спать по ночам. Уже не помню, когда мне это удавалось.
– Вот почему у тебя такой усталый вид!
– Уже не усталый.
Дэвид внимательно посмотрел на Скотта и объявил:
– Ладно, мне пора – дел невпроворот!
И он со свойственной ему тактичностью вышел, чтобы не мешать их разговору.
– Так что, неужели Амели пошла тебе навстречу? – удивилась Мойра.
– Да. Хотя я не понимаю почему. Сначала она отказалась, а потом передумала и нехотя согласилась, хотя сказала, что этим она предает Джона.
– Наоборот, она ему помогает. Возможно, она это поняла. А может, не хочет, чтобы его возненавидели, да и ее тоже.
– Мак Делл будет очень разочарован, и ты не представляешь, как меня это радует!
Мойра снова взялась за морковь, а Скотт сел рядом. Какое-то время было слышно только гудение овощерезки, и Мойра обернулась, встревоженная его молчанием.
– Скотт!
У него блестели глаза, и прежде чем заговорить, он вздохнул, чтобы справиться с волнением. Все напряжение последних недель разом исчезло, и теперь он испытывал невероятное облегчение.
– Мы были на миллиметр от катастрофы, – наконец выговорил Скотт. – Со дня смерти папы все вокруг говорят только о деньгах, это ужасно. Я так не хотел, чтобы у нас из-за этого началась война, но меня поставили в безвыходное положение. Винокурни, дом… все, вплоть до последних твоих ложек, оказалось под угрозой из-за прихоти Джона. У меня было впечатление, что он хочет разрушить то, что составляет гордость нашей семьи, и, хотя это было невыносимо, я старался не вовлекать Кейт в наши распри. Она переживает за брата и никогда не простила бы мне, если бы я пошел против него.
– И ты чувствовал себя одиноко, да?
– К счастью, у меня есть ты. Ты всегда была на моей стороне. Без твоей помощи у меня ничего бы не получилось. Не волнуйся, обещаю, что верну тебе все до последнего шиллинга!
– Не думай об этом…
– Конечно я думаю! Ты шутишь? Мы составим график погашения долга…
– Ты опять начинаешь говорить о деньгах!
– Ладно, но мы не можем делать вид, будто этого не было.
Он снова поцеловал ее, на этот раз в щеку.
– Дэвид смастерил для детей качели, – сообщила Мойра.
– Правда? Они будут в восторге! И где?
– У фонтана между двумя каштанами.
– Пойду опробую их.
– Ну уж нет! Я первая! А ты будешь меня раскачивать!
И, выключив овощерезку, она поспешила к двери.
* * *
Вернувшись вечером из школы, Кейт увидела мать, сидящую на ступеньках крыльца с пустой корзиной; рядом лежал секатор.
– Ты собираешься нарвать цветов, мама?
– Да, но тюльпаны вянут в вазах слишком быстро, а розы еще не распустились. Как прошла твоя репетиция?
– Наши ученики очень серьезно отнеслись к спектаклю: они знают все реплики наизусть, и мы уже начали придумывать мизансцены. Это очень увлекательно! А где дети?
– У фонтана. Скотт качает их на качелях. Сегодня такой теплый вечер…
Кейт улыбнулась и посмотрела на Амели внимательнее. Выражение ее лица было загадочным и необычным.
– Ты хочешь что-то мне сказать? – спросила Кейт осторожно.
Мать подняла глаза и кивнула:
– Да.
Она явно не спешила рассказывать, и Кейт протянула ей руку.
– Вдоль стены растут оранжевые лилии – пойдем, ты срежешь несколько штук, а то их так никто и не увидит.
Кейт знала, что мать не любит, когда ее торопят, и сама выберет момент для разговора. Они молча шагали по тропинке, ведущей вглубь парка – в противоположную от фонтана сторону. Подойдя к только-только распустившимся лилиям, Амели остановилась, посмотрела Кейт прямо в глаза и сказала:
– Я приняла предложение Скотта.
Кейт едва не вскрикнула от радости, но сдержалась, ожидая продолжения.
– Я сделала это ради тебя. Потому что ты очень настаивала. И надеюсь, что не пожалею об этом.
– Ты правильно поступила, мама!
– В любом случае ты не оставила бы меня в покое.
– Не оставила бы. Это слишком серьезно. Речь идет о будущем нас всех.
– Твой муж тоже так сказал. Он очень красноречиво убеждал меня. Только…
Пожав плечами, Амели умолкла. Ее чувства оставались противоречивыми: испытывая к Скотту определенное уважение, она не могла забыть старых обид. Кейт это знала. Кейт также знала, что какими бы ни были аргументы Скотта, он никогда бы не смог убедить ее в одиночку. Поэтому несколькими днями ранее она долго говорила с матерью, убеждая ее, что Джон загоняет ее в тупиковую ситуацию, из которой нет возврата.
– В общем,
