— Сара? — настойчиво постучав костяшками пальцев по тонкой филенке, позвал он. Тишина. — Сара!
Приняв решение, он оглянулся по сторонам: все внимание персонала, и посетителей было приковано к импровизированному рингу, а значит никто не обращает на него внимание. Навалившись плечом на дверь туалета, Роберт слегка поднажал всем весом, и хлипкий замок безвольно щелкнул, ломаясь. С лязгом металлическая личинка приемника упала на кафель, стоило ему открыть дверь. В дальнем углу, обхватив голову руками, на грязном полу сидела девушка, худенькая, с длинными рыжими волосами. Лица ее он не видел, но сердце забилось так часто, что он подумал — ошибки быть не может, это она.
— Сара! Как ты? Слышишь меня? — помогая бесчувственной девушке подняться, спросил Роберт. Та уперла на него рассеянный взгляд, и, за мгновение трезвея, пробормотала:
— Папа? Ты что тут делаешь?
— Тебя ищу. Идём, мама извелась вся.
Сара, еле перебирая ногами и опираясь на крепкую руку отца, направилась следом. Роберт подхватил висящую на крючке сумочку, перекидывая ее через руку. В дверях их встретили уже знакомые ему трое выходцев с Ближнего Востока, внимательно наблюдая. Оценив девушку, один из них заулыбался, обнажая мелкие заячьи зубы. В его глазах читались абсолютно простые мысли. Горячее желание двинуть ему в лицо кулаком вспыхнуло с новой силой. Роберт, сцепив зубы, отвернулся от троицы и направился к выходу, придерживая шатающуюся Сару. Кто-то похлопал по плечу, пока дочь, еле держась, натягивала на себя джинсовую куртку. Роберт обернулся и тут же получил удар по касательной в лицо от какого-то на вид крепкого молодого человека. Скулу неприятно запекло, но это лишь разозлило его. Весь накопившийся негатив на наглых курдов, на пьяные выходки дочери, на вечно хранящую тайны Элис за сегодняшний вечер буквально вылился в коротком и страшном броске. Мгновенно отреагировав на еще не успевший последовать, только начавшийся замах, Роберт перехватил руку, и скрутив парня так, что тот весь разом захрустел, зашипел ему в ухо:
— Еще одно движение и я вырву тебе плечо из сустава… Хочешь?
— Мужик, ты че! Это моя девушка, куда ты ее тащишь! — начал оправдываться парень. Роберт слушал вполуха, чувствуя, как кипит в теле кровь. Еще немного, и разнимать придется не тех, кто на танцполе. Подбежала Сара, слабо забарабанив ему, Роберту, в плечо.
— Пап!!! Ну, пап! Пусти его… Это Майк, мы вместе сюда приехали! Пусти же! Ты ему что-нибудь сломаешь! — почти визжала Сара, безрезультатно пытаясь оторвать отцовские руки от шеи и плеча молодого человека. Роберт фыркнул и разжал хватку. Парень, покрасневший от боли, отскочил в сторону, и, потирая болезненно вывернутое плечо, уставился на новоявленного отца.
— Че, в натуре что ли? — поинтересовался он у Роберта.
— В натуре! — рявкнул Таннер, подхватывая Сару за локоть и выволакивая силой на улицу. Та, понимая, что сейчас будет чтение морали, покорно замерла на ярко освещенном уличным фонарем тротуаре перед взъерошенным отцом. Его громада возвышалась над ней, заставляя как в детстве, испытывать одновременно и восторг и трепет. Майк выскочил следом, на ходу натягивая куртку.
— Эй! Погодите!
— Чего тебе, щегол? — в пол-оборота поинтересовался Роберт, за секунду оценивая рост и вес вероятного противника. Парень медленно, стараясь не совершать резких движений, приблизился, держа руки на виду.
— Извините меня, сэр! Я подумал, что у Сары неприятности…
— Правильно подумал, — кивнул Роберт, не сводя с Майка тяжелый взгляд. Парень стушевался.
— Вы — Роберт Таннер, да?
— Само собой, — прошипела Сара, потирая локоть. Хватка и реакция у отца были что надо, не смотря на возраст. В легкую справился с Майком, хотя тот был спортсменом и даже увлекался какими-то единоборствами.
— Извините, что ударил Вас!
Роберт в ответ коротко кивнул, не придавая значения словам. Такси подъехало как по мановению волшебной палочки. Запихнув не сопротивляющуюся дочь на заднее сиденье, он еще раз окинул взглядом вход в клуб, прежде чем сесть в салон кэба: двое драчунов с танцпола были выставлены на улицу подышать, и теперь нервно курили одну сигарету на двоих, видимо, примирившись, невдалеке от них стоял мужчина, внимательно разглядывая Роберта и Сару. Как хорошо, что Сэм забрала Натали, подумалось самому Роберту. Сев рядом с дочерью, назвал адрес агентства.
— Куда мы? — всхлипнула девушка, размазывая по губам остатки помады. Роберт бросил на нее напускной сердитый взгляд.
— У меня переночуешь. Матери не надо тебя такой видеть… Придумаю что-нибудь…
С годами Сара становилась все больше внешне похожа на мать, только улыбка и упрямый квадратный подбородок выдавали родство между ними. Роберт, успокоив разогнавшееся сердце, прижал к себе дочь: волнение и злость быстро сходили на нет. Хорошо, что с ней все в порядке, всего-лишь перебрала со спиртным, но ничего, искупается, выспится и придет в себя. Сара доверчиво, как в детстве, прижалась к его теплому боку, мгновенно засыпая в сумраке салона автомобиля. На душе у Роберта потеплело.
Ворвавшись в темноту прокуренной квартиры, Таннер включил верхний свет и пропустил дочь внутрь. Она лишь однажды была в его берлоге — забежала поздравить с Днем Рождения несколько лет назад. С тех пор ничего тут не изменилось, кроме, разве что толщины слоя пыли на горизонтальных поверхностях. Роберт на какое-то мгновение почувствовал неловкость, но отмахнулся от мысли, зная, что дочь вполне разумна, чтобы принять подобное. В конце концов, у него по дому не валяются пустые бутылки из-под спиртного, и маргинальный образ жизни он не ведёт.
— Зачем ты меня оттуда увез? — плюхнувшись на диван, пробурчала Сара. Вид у нее был рассерженный. В такси ей удалось немного поспать, и теперь она почти пришла в себя, чтобы начать ругаться.
— Ты время видела? — стягивая куртку и вешая ее в коридорчике, вопросом на вопрос отозвался отец.
— И что? Мне не шестнадцать, не путай меня с Эммой!
— А то, что у вас с матерью есть уговор. И ты знаешь о чем я… — Роберт застыл посреди гостиной, думая, что как бы нелепо сейчас не звучали его слова, он обязан поговорить с дочерью.
— Да задолбали вы оба! Она вечно пытается усадить меня в своей клетке, ты вот вдруг решил сыграть в папашу! — зло бросила Сара, понимая, что сейчас говорит лишнее, но остановиться уже не могла. Отец хоть и выглядел сурово, никогда даже пальцем не коснулся ни ее ни Эммы за всё время, так что в какой-то мере Сара чувствовала свое превосходство в этот момент.
— Сара… — предостерегающе начал он.
— Что? Разве это не так? Всю жизнь где-то проторчал, только не с нами, а теперь решил, что можно мне читать наставления о поведении?!
— Я советую тебе подбирать слова и тон, с которым ты разговариваешь. Если ты не ставишь ни в грош мать, то выхода у меня не остаётся. Я сам не в восторге от необходимости быть твоим надсмотрщиком!
— Вот и не будь им! Да и что ты сделаешь? Выпорешь меня? Или в угол поставишь? Подумаешь, задержалась на несколько часов… Выпила немного… Можно подумать, ты у нас — святой.
— А-ну, хватит! Чего ты добиваешься? Чтобы я сказал тебе, что ты — молодец, и все правильно делаешь? А вот нет! Ты взрослая, это так! Но надо хоть немного уважать если не меня, то хотя бы свою мать! Могла бы позвонить ей, и предупредить, что будешь поздно, а не просто пропадать. Я, как видишь, стараюсь не лезть в твои дела, пока они не начинают выглядеть погано. Что еще за выходка с Кембриджем?
— Твое какое дело?!— насупилась Сара, понимая, что отец не отступится, в отличие от матери. Та могла отчитать, и тут же начать извиняться за грубый тон. Отец же был более последователен, доводя разговор до логического финала. С ним невозможно было меряться силой голосовых связок, так как выяснение отношений заканчивалось на нескольких упрямых фактах, и эмоции Сары разбивались о скалы его логических доводов.
— Я плачу за твое обучение из своего кармана и хочу понимать, что делаю это не просто так.
