- Ну что ж, дружище, - давайте выпьем за то, чтоб в этом костюме у Вас с Вашей ацидофилин всё получилось в лучшем виде!..
- Так Вы считаете, это возможно?.. - встрепенулся бедный карлик - и я понял, что он отчаянно ждёт от меня поддержки, какого-то примера из жизни, который говорил бы о том, что и невозможное порой случается. Примерами я был небогат - моя-то жизнь была так банальна и скудна, как этот оригинал не мог себе и представить. Но я с ужасом чувствовал, что его наивный и, в сущности, несбыточный роман с некоторых пор стал для меня чуть ли не личным делом - чтобы спастись от окончательного душевного опустошения, я должен был доказать невозможное не столько ему, сколько себе. Поэтому я быстренько натянул хорошую мину на своё постное лицо плохого игрока и бодрым голосом произнёс:
- Ну а как иначе-то, дорогой мой друг? Как же иначе?.. Сейчас люди по-другому-то и не знакомятся. Лучше даже. Сперва душу узнать, а потом уж - всё остальное…
- А потом - всё остальное… - покивал Порочестер, благостно прикрыв глаза. Несколько секунд он расслабленно покачивался в кресле с мечтательным видом. Но тут же снова забеспокоился:
- Так Вы думаете… она согласится на встречу?..
- Ещё бы!!!
- А если нет?..
- Мы же с Вами - известные мастера слова, уговорим!
- А вдруг… она увидит меня и испугается?..
- Вы же прислали ей фотки! И видеоролик! Тем более что в жизни Вы гораздо симпатичнее!
- Правда? - растрогался Порочестер, дрожащими пальцами разминая вишнёвую "блэчину". - Спасибо, дорогой друг… А если… а если, наоборот, она мне не понравится? Что мне тогда делать?..
- Хе-хе-хе… - не выдержал я (по усталому организму уже потихоньку расползалось приятное опьянение). - Хе-хе… Хе-хе-хе! Ничего-о-о! Стерпится - слюбится!
- Кккккк… - глядя на меня, и мой смешливый друг затрясся, как в ознобе, едва не поперхнувшись дымом. Удивительно, но он явно успокоился, свято поверив во все мои обещания. А я смиренно сказал себе, что и вырабатывать тактику и стратегию завоевания прекрасной дамы, скорее всего, придётся тоже мне - третьему лицу. Впрочем, я к этой дурацкой роли уже привык. Меж тем обстоятельства, как нарочно, работали на меня. Как раз об эту пору на форуме "Златоперья" случилось ЧП: нашего друга Порочестера впервые в жизни забанил модератор! Узнав об этом, я был ни на шутку удивлён. Это его-то, которому за его искромётный юмор прощалось всё! И не просто как-нибудь так забанили, а на целую неделю, со строгим предупреждением. Видимо, где-то он всё-таки перегнул палку… Я поспешил на форум, чтобы своими глазами увидеть, что же он такое натворил - уж очень было любопытно! - но ничего не нашёл: видно, страсти клокотали такие нешуточные, что все опасные высказывания попросту удалили вместе с темами.
- Да что ж Вы там такого ляпнули-то, дружище?.. - пытал его я, но Порочестер, обычно такой откровенный, смущённо отмалчивался и прятал глаза. (Впоследствии, из других источников, я узнал, что его угораздило в пылу правдолюбия страшно оскорбить главного редактора "Златоперья" - несчастную, больную, а потому очень злобную окололитературную даму, коротавшую остаток дней в иллюзорном ожидании Нобелевки. Он мало того что прошёлся по её возрасту и внешности, что само по себе недопустимо, но ещё и написал на её самое трепетное и старательное стихотворение пародию - такую гаденько-скабрезную, что даже самым злостным сайтовским оппозиционерам стало неловко.) Мне-то на все эти перипетии было наплевать - я и так теперь видел Порочестера чуть ли не каждый день, притом живьём! - но для других форумчан, особенно тех, кто был к нему дружески привязан, это стало настоящей трагедией. В их числе была и бедняжка аcidophileen, ещё не знавшая, какой сюрприз я ей готовлю. Горе её выглядело очень трогательно и обратило к ней сердца даже тех златоперцев, которые прежде в упор её не замечали. Несчастная металась по форуму, как белая лебёдушка, потерявшая самца, и страшно кричала - кричала, естественно, в рифму, как принято в"Златоперье":
…Если тявкнет мерзавка-планета, Что разверстые зенки её Истерзало назойливым светом Беспощадное солнце твоё, - Искалеченным сверхчеловеком Я завою в поганом углу, Мой отчаянный крик саундтреком Разорвёт грязно-серую мглу…
- прочитав это творение, я подумал, что Порочестер, чёрт возьми, отличный тренер - достаточно только сравнить раннюю аcidophileen с нынешней. А ещё я подумал о том, что лучшего момента для осуществления наших планов, пожалуй, и не найти. Чувствуя себя эдаким Карабасом-Барабасом, я терпеливо переждал два-три дня (время от времени я лицемерно утешал бедняжку на форуме, чтоб ей было не так тяжко), и, когда тоска Елены по утраченному возлюбленному, по моим расчётам, достигла апогея, огорошил её приятным известием: друг её существует не только в Интернете, но - да-да, Леночка! - и в реале. Да ещё как существует! Суть дела я изложил в письме, хотя, само собой, мы с ней давно обменялись телефонами. Но врать в письменной форме гораздо проще - монитор, как говорится, не краснеет. А врать было необходимо, потому что, расскажи я всё как есть на самом деле, Порочестер представал совсем уж мокрой тряпкой. Что, как известно, не очень-то располагает к пылким чувствам. В моей вольной интерпретации карлик, ревнивый, аки Отелло, а теперь ещё и безвинно репрессированный, узнав, что я собираюсь наведаться к его даме (не мог же я скрыть это от друга!), так рвал и метал, что мне ничего не оставалось, как принять его жёсткий ультиматум: или мы едем вместе - или я ему смертельный враг. - Так как же мне поступить?.. - вкрадчиво спрашивал я; решать судьбу моего остеохондроза (а заодно и дружбы) якобы предоставлялось прекрасной Елене, в которой, по моим расчётам, должна была восторжествовать клятва Гиппократа, помноженная на тоску и чувство вины перед несправедливо наказанным возлюбленным. В конце письма я, как честный человек, просил Лену отзвониться - и уже подробно обговорить со мной все организационные подробности. Так случилось, что в тот же вечер ко мне наведался Порочестер - в последний раз примерить костюм перед окончательной отделкой. Едва он переступил порог, как мне бросилось в глаза его не совсем обычное поведение - он явно был не в своей тарелке. Казалось, даже костюм, который я, как всегда, поспешил тут же натянуть на него, оставляет его равнодушным. Вопреки обычаю он не стал бегать по моей квартире и громко восторгаться, а сразу прошёл в кухню, уселся на табуретку в углу, и, как-то опасливо нахохлившись, принялся молча ждать, пока закипит чайник. Вскоре тот весело засвистел - у меня чайник со свистком, представляете?.. - но даже этот радостный звук, так напоминающий о детских годах, не привёл Порочестера в норму.
- Что Вы такой смурной, дружище?.. - не выдержал я. - Неужели совесть замучила? Да извинитесь Вы перед несчастной старушкой, и дело с концом… Но Порочестер только головой помотал: не то, мол. Тогда я решил, что это - всего лишь отражение моей собственной нервозности (Лена всё не перезванивала, а ведь с момента отправки письма прошло уже полдня!). Но тут вдруг выяснилось, что у него был свой, личный повод для тревоги, потому что неожиданно он сказал:
- Вы-таки додавили меня, дружище. Поздравьте меня! Сегодня утром я совершил самый рискованный поступок в своей жизни!
- Ну?.. - с деланным интересом приподнял я брови, почти не слушая: в этот миг я вертелся вокруг Порочестера, сосредоточенно осматривая костюмные швы - не застряло ли в них чего лишнего. А тот, помявшись немного, признался:
- Написал аcidophileen в личку и предложил встретиться.
- Ну! - Я чуть не проглотил булавку, которую только что вытащил из его новых джинсовых брюк и машинальным жестом сунул в рот. Такое развитие событий - я имею в виду, конечно, письмо, а не булавку - не входило в мои планы. Или, наоборот, входило - в зависимости от того, что именно и как он написал Елене. Если не брякнул лишнего, а только плакался о своих неземных чувствах так же, как ежедневно - мне, то лыко вполне могло оказаться и в строку… Но я, увы, слишком туг на мозги, чтобы мгновенно прокручивать в голове такие сложные комбинации, поэтому просто сделал тупое лицо и спросил:
- Ну, и что она ответила?
- Пока ничего, - скорбно сообщил Порочестер, вылавливая ложечкой из чашки листки мяты. - Во всяком случае, когда я выходил из дому - было ничего… Дружище, Вы не очень рассердитесь, если я нарушу наш уговор и воспользуюсь при Вас КПК-шкой??
- Конечно, дружище, - вяло ответил я, смекая, как будет досадно, если в последнюю минуту моя филигранная интрига рухнет из-за самодеятельности этого идиота. Впрочем, почему идиота? Ведь это я и никто другой так долго и терпеливо подогревал в нём смелость и решительность… Пока Порочестер лазил в свой КПК, я чутко бдел у него за спиной, делая вид, что оправляю лёгкие морщинки на джинсовых плечах. Но зря старался - никакого письма в почтовом ящике не оказалось. На Порочестера было жалко смотреть.
- Напрасно мы всё это затеяли, - мрачно сказал он после того, как мы выдули по третьей чашке чая с мятой, с мятными пряниками и таким же шоколадом с зелёным листиком на обложке - я специально купил, зная, что Порочестер обожает всё мятное. - Она не хочет видеться. Думает сейчас, наверное, как бы повежливее отказаться. И правильно делает…
