– Пятница? – озадаченно спросила Алиса. – Каким степом?
– Ой, беда! – взволнованно отозвалась Джейн.
– «Скорая» приехала! – крикнул кто-то.
Девушка в обрезанной майке точно поглупела от радости. Она вскочила на ноги и, словно энергичная хозяйка со шваброй в руке, закричала на женщин:
– Расходимся, расходимся! Чего столпились?
Джейн, все еще стоя на коленях рядом с Алисой, похлопывала ее по плечу, чтобы успокоить, но вдруг перестала хлопать и сказала:
– Ну ничего себе!
Алиса повернула голову: к ним приближались два красавца в голубых медицинских костюмах и с аптечками первой помощи в руках. Ей стало неловко, и она попробовала сесть.
– Лежите, лежите, – произнес тот, что повыше.
– Джордж Клуни, копия! – выдохнула Джейн прямо ей в ухо.
И правда: он был точно брат-близнец актера. Алисе сразу же стало веселей, как будто она проснулась в эпизоде из сериала «Скорая помощь».
– Здравствуйте, – произнес «Джордж Клуни», присев рядом с ними на корточки и зажав ладони коленями. – Как вас зовут?
– Джейн, – откликнулась Джейн. – А это… это Алиса.
– Алиса, а ваше полное имя? – обратился к ней «Клуни», осторожно обхватил ее руку и двумя пальцами нащупал пульс.
– Алиса Мэри Лав.
– Стукнулись немножко, да, Алиса?
– Похоже что так. Не помню.
Алиса готова была расплакаться и чувствовала себя как-то особенно, как всегда, когда говорила с медиками, пусть даже с аптекарями. Зря мама так тряслась над любой их с сестрой детской болячкой, вот они с Элизабет и выросли страшно мнительными.
– Вы понимаете, где находитесь? – спросил ее «Клуни».
– Не очень, – призналась Алиса. – В спортзале, по-моему.
– Она упала на занятиях степом, – пояснила Джейн и поправила под топом бретельку бюстгальтера. – Я все видела. Она делала превосходное сальто назад, сильно ударилась головой о пол и минут десять пробыла без сознания.
Девушка в обрезанной майке снова появилась, болтая забранными в хвост волосами. Алиса увидела прямо перед собой длинные гладкие ноги и живот, плоский и твердый до того, что он выглядел не по-настоящему.
– Мне кажется, она несколько отвлеклась, – обратилась она к «Клуни» тоном профессионала, говорящего с коллегой. – Никогда не советую это занятие беременным. Я заранее спросила, есть ли беременные в зале.
– Алиса, сколько у вас недель? – спросил «Клуни».
Алиса собралась ответить и с удивлением ощутила, что в голове у нее как будто провал.
– Тринадцать, – ответила она и поправилась: – То есть нет… Четырнадцать. Четырнадцать, да.
Не меньше чем две недели назад ей делали ультразвуковое обследование, которое проводится на двенадцатой неделе. Орех слегка подпрыгнул, как танцор диско, которого толкнули в спину, и потом Ник с Алисой повторяли это его движение для всех подряд. Все вежливо говорили, что это здорово.
Она снова положила руку на живот и только сейчас заметила, что на ней надето. Кроссовки, белые носки… Черные шорты, желтый облегающий топ с блестящим стикером из золотой фольги. Это был, кажется, динозавр, у которого из пасти выходил шарик с надписью «Крутись-вертись». Крутись-вертись?
– Чья это майка? – обиженным голосом спросила она Джейн. – У меня такой нет.
Джейн многозначительно посмотрела на «Клуни».
– Тут какой-то динозавр на майке, – растерянно пояснила Алиса.
– Алиса, а какой сегодня день недели? – спросил «Клуни».
– Пятница.
На самом деле она этого не помнила – просто ухватилась за слова Джейн. Пятница так пятница…
– Что вы ели на завтрак? – задал «Клуни» следующий вопрос, осматривая ее голову.
Тем временем один из бригады наложил ей на руку манжету, другой накачал, чтобы проверить давление.
– Тост с арахисовым маслом?
Так она всегда и завтракала. Беспроигрышный вариант!
– Он не знает, что вы ели на завтрак, – вклинилась Джейн. – Он хочет просто понять, помните ли вы это.
Манжета тонометра сильно сжала руку Алисы.
– Ну-ка, Алиса, рассмешите меня! – попросил «Клуни», опустившись на корточки. – Как зовут нашего достославного премьер-министра?
– Джон Говард, – послушно откликнулась Алиса, надеясь, что на этом разговор о политике закончится.
В ней она никогда не была сильна, и удивить ее чем-нибудь политическим было проще простого.
Джейн саркастически хмыкнула.
– Ой… Но ведь премьер-министр вроде пока он… – в ужасе проговорила Алиса.
Теперь ее окончательно задразнят! «Алиса, да ты что, как зовут премьер-министра, не знаешь! На выборы-то ходила?»
– Да, точно, он!
– А какой теперь год? – спокойно поинтересовался «Клуни».
– Девяносто восьмой, – твердо ответила Алиса.
В этом она была совершенно уверена: ребенок должен был появиться на свет в следующем, девяносто девятом.
Джейн прикрыла рот ладонью. «Клуни» все говорил, но она остановила его, положила другую ладонь на плечо Алисы и воззрилась прямо на нее. Глаза у нее широко раскрылись от возбуждения. На кончиках ресниц повисли комки туши. От нее исходил убийственный смешанный запах лаванды и чеснока.
– Алиса, сколько вам лет?
– Двадцать девять, – отозвалась Алиса, раздраженная ее повышенно драматическим тоном. На что это она вздумала намекать? – Сколько и вам.
Джейн откинулась назад, метнула на «Клуни» торжествующий взгляд и сказала:
– Я приглашена на банкет по случаю ее сорокалетия.
В тот день Алиса Мэри Лав, отправившись в спортзал, беспечно потеряла там десять лет своей жизни.
Джейн сказала, что, конечно, поедет с ней в больницу, но в два часа ей нужно быть в суде.
– Зачем тебе в суд? – спросила Алиса, радуясь, что Джейн не нужно туда везти.
Для одного дня этого было более чем достаточно. Приглашение на банкет по случаю ее сорокалетия… Что бы это значило?
Джейн странно улыбнулась и не стала отвечать.
– Я позвоню, чтобы кто-нибудь подъехал в больницу и подождал тебя, – предложила она.
– Не «кто-нибудь», – возразила Алиса, глядя, как бригада раскладывает носилки. – Пусть Ник приезжает.
– Ну конечно же, я позвоню Нику, – четко, разборчиво произнесла Джейн, как будто участвуя в детском спектакле.
– Знаете, по-моему, я могу идти сама, – обратилась Алиса к «Клуни».
Она не любила, когда ее поднимают, – это относилось и к Нику, хоть он и обладал недюжинной силой. А все из-за веса. Что, если санитары разворчатся и сделают недовольные лица, когда, как такелажники, будут ворочать носилки с ней?
– Я хорошо себя чувствую. Вот только голова…
– У вас приличное сотрясение, – сказал «Клуни». – С повреждениями головы шутки плохи.
– Самое приятное в нашей работе – носить на носилках интересных женщин, – сказал санитар. – Не лишайте нас удовольствия.
– Вот именно, Алиса, не лишай их удовольствия! – подхватила Джейн. – У тебя повреждение мозга. Ты говоришь, что тебе двадцать девять лет.
Да что же это такое?
Алиса легла на спину, чтобы два санитара сумели уложить ее на носилки. Когда голова откинулась набок, стало так больно, что перед глазами поплыли круги.
– Вот, не забудь. – Джейн сходила за рюкзаком Алисы и втиснула его между боком больной и краем носилок.
– Это не мой, – возразила Алиса.
– Да нет же, твой!
Алиса озадаченно смотрела на красный холщовый мешок. На нем в ряд были наклеены три динозавра – точно такие же, как у нее на майке. Заболела она, что ли?
Санитары подняли носилки. Казалось, нести их им не составляет никакого труда. Она подумала: такая работа – носить людей всех габаритов.
– На работу! – вдруг вскинулась она. – Позвони лучше на работу! Почему мы не на работе – сегодня же пятница?
– Понятия не имею! Действительно, а почему же мы не на работе? – повторила Джейн тем же нарочитым голосом. – Но ты не волнуйся! Я сначала позвоню Нику, а потом на работу. А на работу – это куда? В АБР «Брикс»?
– Да, Джейн, именно туда, – терпеливо отозвалась Алиса.
Они работали в АБР уже почти три года. Что это у бедняги с головой?
– Скажи Сью, что меня сегодня не будет, – попросила Алиса.
– Сью… – эхом откликнулась Джейн. – Это Сью Мейсон?
– Да, Джейн, Сью Мейсон.
Ну точно – ку-ку!
Сью Мейсон была их начальницей, просто помешанной на пунктуальности, медицинских сертификатах и строгом рабочем стиле в одежде. Алиса не могла дождаться, пока начнется декретный отпуск, лишь бы избавиться от всего этого.
Алиса видела, как Джейн смотрит им вслед. Она зажала пальцами нижнюю губу, отчего стала похожей на рыбу.
– Скорее поправляйтесь! – крикнула девушка в обрезанной майке с помоста в дальнем конце зала; микрофон, укрепленный на голове, усилил ее голос.
Когда носилки оказались у дверей, грянула ритмичная музыка. Алиса оглянулась: девушка начала быстро подниматься на низкую пластмассовую платформу и спускаться с нее. Женщины, которые только что толпились вокруг Алисы, старательно повторяли на своих платформах ее движения.
