- Конечно, ты же мой папа. Что нужно делать?
- Я должен добраться до черного входа, там стоит моя запасная машина. Это - прямо под окном. Я вылезу, а ты возьми меня за руку. Когда я дотянусь до пожарной лестницы, скажу, и ты меня отпустишь.
Отец и сын крепко обнялись. Карякин тоже не мог сдержать слез...
- Все равно Маша все узнает, - сказал он. - Ты остаешься за старшего. Без меня не разоритесь - все на твоей матери, а она знает цену деньгам. Передай Мише, маме и твоему деду, что я очень их люблю...
Карякин вылезал в окно, а Никита держал его за ладонь обеими руками. Ему было страшно даже посмотреть вниз.
Внезапно, откуда-то снизу раздался звук выстрела. Одновременно кто-то выбил дверь, и в комнату ввалилась группа омоновцев. Один из них наставил на Никиту пистолет. От неожиданности, парень вздрогнул и выпустил руку отца...
- Стойте! - Вадим Афанасьев в гражданском выбежал вперед. - Парень, ты чего? О, Господи...
Карякин лежал внизу в странной изломанной позе, из-под его головы вытекала на покрытую снегом дорожку струйка крови. Никита, глухо застонав, залез на подоконник...
- Не надо! - Вадим стащил его и прижал к груди его голову. - Тихо... Я видел, ты хотел отца спасти. Никита, ты не виноват...
Один из омоновцев спустился к черному ходу и знаками показал, что Карякину уже ничто не поможет.
- Сразу череп размозжил, - крикнул он. Никита заткнул уши. Вадим, показав омоновцу в окно кулак, обнял парня, бормоча слова утешения...
- Никита, мы должны спуститься вниз, - заговорил он. - Кто-нибудь, выведите Никиту на улицу. Там же скорая подъехала? Пусть дадут ему успокаивающее. Нам нужно вниз - найти Наталью и узнать, кто стрелял!
* * * * *
Кристина покинула банкетный зал незаметно, прихватив с собой ножик для резки фруктов - единственное доступное оружие. Она стеснялась, что коллеги увидят ее в этом вульгарном ярко-красном платье. А что делать? На ее "Тетрис" только что пришло короткое сообщение от Ежова: "Началось". Выйдя из помещения, она сразу услышала внизу странный звук- то ли выстрел, то ли взрыв.
- Это куда мы собрались? - дорогу ей преградила администратор Ольга. - А ну, назад, развлекать гостей.
- Ух, я тебе! - Кристина замахнулась ножиком и слегка порезала кожу у нее на руке. Ольга побелела, а, когда увидела бегущую по коридору толпу здоровенных омоновцев, свалилась бесформенной кучей на пол. Такая тошная, столько гонору, раз - и нет ее!
Девушка поспешила вниз. Там уже был омон.
- Где стреляли? - она, подбежав к одному из парней, на ходу достала из выреза платья удостоверение.
- Не здесь. Ниже, - на бегу ответил тот. Омоновцы устремлялись наверх, в банкетный зал. Ох, сейчас будет шорох... А она, пробежав по первому этажу, нашла в углу маленькую лестницу и спустилась вниз.
В темном коридоре ее взору предстала странная картина: прокурор держал за шею испуганную женщину и наставлял на нее пистолет. Парень и две девушки стояли напротив, не смея пошевелиться. Еще один лежал без чувств на полу, рядом с ним валялась пуля.
- Видели? Я чуть-чуть промазал, - говорил Оболмасов. - Еще немного - и ваш Макс умер бы, не приходя в себя. Так что, еще одно движение - и кто-нибудь точно умрет!
Ребята были вне себя от страха. Кристина поняла: пока он держит женщину на мушке, никто не сможет ему помешать. Она решила дать ей шанс и, чтобы отвлечь Оболмасова, изо всех сил ударила по стене. Прокурор отвлекся, и женщина воспользовалась этим шансом: она врезала ему локтем промеж ребер и метнулась к ребятам. Эх, если бы она могла вырвать пистолет...
Наталья закрыла ребят собой. Оболмасов, очнувшись, навел оружие на них.
- Я все равно пристрелю тебя, Ибрагимова, - крикнул он, - а следом и остальных. Ты думаешь, что спасешь их?
Он нажал на курок. Девушки испуганно закричали. Прокурор подошел ближе и ткнул пистолет ей в висок.
- Отец, убери оружие, - вперед вырвался Сергей и закрыл собой Наталью. - Ты итак причинил ей много зла...
- Не тебе судить! - дернулся Оболмасов и отпустил курок. Пуля вошла Сергею в грудь - Наталья как раз была ниже на голову. Парень, не издав ни звука, сполз на пол.
Прокурор сам был в шоке от того, что сделал. В ужасе закричав, он снова навел пистолет на Наталью и рыдающих девчонок.
- Все, бабы. Из-за вас я сына убил. Пора кончать...
Кристина на свой страх и риск вышла из укрытия. Оболмасов, увидев ее, растерялся.
- А ты что здесь делаешь?!
Девушка поймала его взгляд и будто гипнотизировала своими зелеными глазами. Они излучали такой покой и доброту, что прокурор расслабился.
- Ты его не убил, - негромко и ласково проговорила она. - Просто ранил. Твой сын будет жить! А если будешь трясти пистолетом, попадешь еще раз - вот тогда не факт. Ты так нервничаешь... Отдай мне оружие!
Словно в трансе, мужчина протянул девушке пистолет. В глазах его блеснули слезы.
- Бедный мой мальчик, связался с этими... Я не хотел!
- Конечно, не хотел. Сейчас мы вызовем врача, и все будет хорошо...
Все уже было хорошо. По узкому коридору гулко топал омон. Размякшего Оболмасова скрутили и уже уводили.
- Только позовите врача, - бормотал он и не оказывал сопротивления.
Вадим Афанасьев кинулся к Наталье и девочкам, обнял их.
- Живые? Отлично!
К нему тут же подскочил молоденький омоновец.
- Майор, парней мы забираем. Один с сотрясением, а у этого пулевое ранение в грудь. Из здания всех вывели, все чисто...
Несмотря на сегодняшние потрясения, Наталья, услышав, как обращаются к ее мужчине, изумленно приподняла бровь.
- Майор? - спросила она. - Это еще что такое?
- Милая, - ответил он, помогая поднимать пострадавших Макса и Сергея. - Я тебе обязательно все расскажу. Сейчас не это главное...
Эпилог.
- За нового главу города! Урра!
В мае стояла великолепная погода: почти летнее солнце согревало все вокруг, теплый ветер шевелил зеленую листву. На даче у Салаевых собралось много народу, все праздновали победу Анатолия Салаева на выборах. За него проголосовал пятьдесят один процент избирателей.
Вчера новый глава устроил пышный банкет в "Ямайке" для своей команды, а здесь он праздновал с близкими людьми. Макс и Софийка, Вадим и Наталья Афанасьевы, Вика и Никита, Сергей и Кристина. В одиночку приехали только майор Ежов и Николай. Сам Салаев с нежностью обнимал свою молодую жену Анну. Он расписался в один день с Афанасьевыми, незадолго до выборов, без лишней помпы.
- Шашлык готов! - Макс, Никита и Сергей уже приносили к столу горячее, прямо с мангала, мясо. Сергей не сводил глаз с сотрудницы Ежова. Когда он, после операции, пришел в себя в больнице, Кристина оказалась рядом. Она чувствовала себя виноватой, что не успела спасти парня. Так начались в их жизни новые, серьезные отношения, основанные на страсти, симпатии и пережитом ужасе, а позже - на взаимной любви.
- Женился ты удачно, - заметил Ежов, похлопывая Анатолия по плечу. - И жена красавица-умница, и вовремя.
Анна, прижавшись к плечу мужа, смущенно покраснела.
- А еще удачнее он открыл этот социальный женский центр в городе, - сказала она. - Это был отличный, социально значимый акт к выборам.
- Не просто к выборам, Аня, - протянул Анатолий. - Вод представь: откуда ни возьмись появилась почти сотня молодых, здоровых, красивых девок, отвыкших от нормальной жизни. Того и гляди, они бы пошли на скользкую дорожку! А так - я вложил деньги, у них есть комнаты, какие-то курсы и небольшие счета. Там их контролируют. К тому же, в центр может прийти одинокая мама, или малолетняя, или пенсионерка, которую дети хотят здать в дом престарелых. Женщины же - слабые существа!
- То-то я и видел, сколько дам на участках за тебя голосовало! - засмеялся Вадим. - Вика, которой в день выборов исполнилось восемнадцать, пришла сама и сагитировала почти всех однокурсниц. Ну, и Наталья провела хитрую агитацию в своем ресторане...
Салаев, поднявшись, поднял бокал с красным вином.
- Я вам всем очень благодарен! - громко проговорил он. - Мы многое пережили вместе, и этого не забыть никогда. Остается только жить сегодняшним днем. И я, как глава города, могу обещать, что вас всех ждет спокойная, счастливая жизнь в городе!
Когда он замолчал, все вспомнили то, что произошло полгода назад. Над Оболмасовым состоялся закрытый суд, на котором выступили все девушки, помещенные в особняк, и все они дали соответствующие показания. Прокурору дали семь лет в колонии строгого режима, недалеко от Москвы, так что, Сережа, выздоровев, сразу поехал его навещать. Непонятно, раскаивался ли отец - было видно только: он рад, что не застрелил сына насмерть. Жена его не слишком отчаялась - она не любила мужа и могла спокойно и безбедно жить. Правда, финансы Сергей взял под свой контроль, ибо Елена Степановна ими распоряжаться не умела.
