- Земля еще теплая. Это случилось не так давно, судя по всему.
- Наверняка это была одна случайная искра, которая в итоге погубила столько семей и жизней.
Аш успокаивающе погладил коня по напряженной шее - животному не нравился запах дыма.
- Пройдем деревню насквозь? - предложила хетай-ра, неуверенно направляясь вперед. - Мне кажется, там дальше есть дома, которые пострадали меньше других.
Профессор согласно кивнул, и они пошли по черной земле вдоль угольных остовов, сверкавших пустотой проломов. Некоторые избы действительно лучше перенесли пожар: чем дальше от въезда в сгоревшую деревню отходили путники, тем больше становилось домов, у которых уцелели части стен. Несколько раз взгляд Ашарха выделял в кучах золы искривленные почерневшие останки собак, коров и коз, которые не сумели сбежать от огня и умерли, сгорев заживо в хлевах и сараях. Человеческих скелетов не было видно, но мужчина предполагал, что и их было достаточно под завалами домов.
Лантея в надежде заглядывала во все избы, особенно в те, которые стояли дальше от центра деревни и казались целее. Позади огородов то здесь, то там встречались неповрежденные пламенем пристройки и амбары, их распахнутыми настежь дверьми играл ветер, разнося по всему пролеску пугающую мелодию опустошенности и заброшенности. Иногда хетай-ра пронзительно звала выживших, но каждый раз ответом ей была лишь гнетущая тишина.
- Похоже, здесь не осталось никого, - подвел итог Аш, когда беглецы прошли деревню насквозь.
- Упокой богиня души тех несчастных, что умерли в этом пожаре, - прошептала себе под нос девушка. - У меня мурашки по всему телу от одной мысли, сколько людей здесь погибло мучительной смертью - задыхаясь в ядовитом дыме и чувствуя, как от жара с костей слезает кожа. Жуткая кончина, которой даже врагу не пожелаешь...
- Такова жизнь. Каждому в ней предопределено свое. Один спокойно пролежит последние часы на печи, в окружении любящей семьи и внуков, а другой не успеет убежать из загоревшегося дома. Но все они в итоге взойдут на свой этаж в Башне Залмара, чтобы провести вечность так, как велит им бог.
- Если бы сама смерть давалась нам богами по заслугам и поведению при жизни, то все было бы совсем иначе в этом мире...
- Ты так думаешь? - профессор хмыкнул. - Может, все как раз обстоит подобным образом, просто нам не суждено об этом узнать? Вот ты считаешь, что невинный человек несправедливо умер в мучениях в огне, а на самом деле за его душой было столько грехов, что не сосчитать. Просто он их тщательно скрывал, и эта смерть стала божьим наказанием.
- Нет, Аш. Ты не прав. Тогда не умирали бы дети.
- Каждый ребенок однажды вырастает и превращается в развращенного слабостями и желаниями взрослого человека. Это неизбежно. И одним богам известно, что привнесет с собой в этот мир такое дитя. Потому, может, они и лишают их дара жизни, проявляя так свою заботу о людях.
- Нельзя называть заботой о людях истребление целой деревни, - категорично ответила хетай-ра, резко тряхнув головой. - Постигать божий замысел - это не твое, профессор. Смирись.
Девушка, не желая продолжать больше этот разговор, направилась к нескольким частично уцелевшим избам у околицы. Мелкие угольки скрипели и шуршали под ее сапогами, поднимая в воздух крохотные черные облака золы. Опершись на седло, Ашарх проводил задумчивым взглядом свою спутницу, скрывшуюся за обгоревшими стенами одного из домов. Он мог бы поклясться, что ее действительно тронуло увиденное зрелище сожженной деревни. И это крайне плохо в голове профессора вязалось с образом безжалостной убийцы, которая без сомнений жестоко расчленила двоих Сынов в казематах, была готова вырезать половину предместий ради своей свободы и убила тварь с хладнокровием, достойным зависти. Аш не испытывал жалости к этой деревне и ее жителям: таких поселений во всем Залмар-Афи было достаточно, и горели они каждое лето от пала травы и случайного уголька, выкатившегося из-за печной заслонки. Невозможно расточать свое сочувствие повсеместно - это исчерпаемый ресурс души.
- Аш! Скорее! Сюда! - раздался из дальнего дома испуганный голос девушки.
Глава шестая.
Серебряная фляга с именем
Профессор, крепче намотав на кулак поводья, сразу же устремился в нужном направлении, готовясь к худшему. Что там такое могла отыскать Лантея среди кипы обгоревших деревяшек? Хетай-ра нашлась на заднем дворе одного из обугленных домов с провалившейся крышей. Она сидела на коленях прямо на земле, а перед ней лежала бесформенная куча тряпья и досок.
И лишь когда Ашарх подошел вплотную, то он с изумлением опознал в груде золы человека. Испачканная копотью фигура без движения застыла в грязи, и пока Лантея не очистила от пепла лицо погорельца и не убрала с тела деревянные обломки, профессор все не верил, что перед ними живое существо. Нескладный мальчик, которому на вид было не больше одиннадцати лет, лежал на земле, неестественно вытянувшись.
- Неужели он жив? - с сомнением спросил профессор, оглядывая истощенное тело ребенка.
Лицо парня было изможденным и серым, глаза запали, и с губ слезали куски кожи от обезвоживания, но его слабое хриплое дыхание слышал даже Аш. Как только девушка полностью стащила с тела ребенка обгоревшие доски, то стало заметно, что ноги мальчика сильно обожжены: пласты черного горелого мяса виднелись сквозь прорехи в одежде.
- Да, это удивительно, но он жив. У него сильные ожоги и, кажется, перелом голени. Не говоря уже об обезвоживании, - частила Лантея, обеспокоенно осматривая ноги ребенка, но стараясь не прикасаться к ним. - Не знаю, сколько он тут пролежал, но, думаю, мы еще сумеем ему помочь!
- Проще оставить его здесь. Парень выглядит безнадежным, он явно уже скоро предстанет перед каменными привратниками Башни Залмара, что определят чистоту его души. А нам здесь делать нечего: я не умею лечить ожоги и вправлять кости. Тут нужен врачеватель и подходящие травы.
- Я не оставлю здесь умирать это несчастное дитя, - с нажимом сказала хетай-ра. - Мальчик жив, у нас есть припасы и немного времени. Уж очистить его раны и поставить кость на место я сумею.
