Беркесов задумался, видимо, соображая, имеет ли он право доверить мне столь важный "вещдок".
— Ладно, — сказал он наконец, — забирайте. Только отдать не забудьте. Он за нами числится.
Я стал укладывать стакан в пластиковый мешочек, когда снова ожил селектор на столе Беркесова и женский голос сказал: "Объект говорит по телефону. Номер абонента 277-76-33".
— Переключите разговор на меня, — приказал Беркесов.
— Так по-французски же, товарищ полковник, — виновато уточнил селектор.
Беркесов покраснел. Языков он не знал, как и подавляющее большинство его коллег, даже работающих во внешней разведке. Вообще, профессионально он был совершенно не подготовлен. Всю свою службу работая следователем, он всего лишь оформлял в суд дела по 70-й и 88-й статьям тогдашнего уголовного кодекса, редко по 64-й статье, трактующей об измене родине. Другими словами, он имел дело с диссидентами, мелкими контрабандистами и "шпионами", в которых пытались превратить наивных солдат-первогодок или не в меру болтливых (главным образом из-за пьянства) офицеров.
Именно потому, что Беркесов фактически ничего не умел, кроме как фабриковать дела, приговор по которым был предрешен, мы его вытащили в начальники управления. И поступили так во многих других регионах. В наши планы, естественно, не входило возрождать русскую контрразведку на современной основе и на истинном понимании вопросов государственной безопасности.
— Переключите, полковник, — предложил я, — я переведу.
Он зло взглянул на меня:
— Сейчас принесут кассету и перевод.
— Тяжело вам работается, — посочувствовал я, — дали бы заявку, мы бы доставили вам нужное оборудование.
— Вы бы, может быть, и доставили, — произнес он, глядя куда-то в потолок, — да в Москве все равно все разворуют. До нас ничего не дойдет.
Он вздохнул. Снова ожил селектор, на этот раз мужским голосом: "Товарищ полковник переводчицы с французского сегодня нет на месте".
— Как так нет? — резко переспросил Беркесов. — Где она?
— На больничном, — доложил голос, — по справке сидит с ребенком.
— Вот что, — побагровел Беркесов, — чтобы через две минуты перевод у меня на столе лежал. Звони Беляеву!
Беркесов нажал кнопку звонка. Со стороны приемкой появился один из тамошних молодцов в штатском. Беркесов подал ему клочок бумаги:
— Вот телефон. Установить адрес и не спускать глаз. Фиксировать всех, кто входит и выходит. Телефон — на прослушивание. Докладывать лично мне.
— Есть! — ответил вошедший и скрылся за дверью.
Зазвонил один из телефонов. Полковник снял трубку.
— Доставили? Быстро ее ко мне. Что значит, завтра переведем? Завтра, дорогой товарищ, нас всех и на свете не будет, если вы так работать будете! Несите ее ко мне.
Он посмотрел на меня и добавил:
— Сами справимся. Работнички!
Со стороны комнаты отдыха появился майор Шепелев и положил Беркесову на стол диктофон с наушниками.
— Обедал? — спросил его полковник, и не ожидая ответа, сказал: — Иди пообедай.
Шепелев юркнул куда-то в сторону стены и исчез, как мышь.
— Слушайте, — протянул мне наушники полковник, — потом мне переведете.
Я надел наушники и пустил пленку. "Боже мой! — задыхаясь, говорил по-французски взволнованный женский голос, — Боже мой! Ты в Петербурге? Я знала… Я ждала. Я верила, что ты снова…" — "Жаннета, — отвечал Койот, — да, это я, любимая. Я хочу тебя видеть. Я приеду к тебе. Можно?" — "Господи! Конечно. Я жду тебя, милый Амаир!" — Затем последовали короткие гудки.
Я перевел Беркесову содержание пленки и, по его просьбе, записал разговор по-русски на бумаге.
— А что такое Амаир? — спросил полковник.
— Видимо, имя собственное, — пожал я плечами.
— Среди кличек Койота оно числится?
— Мне, по крайней мере, оно неизвестно.
"Объект вышел из номера одетым, — сообщил селектор, — спускается в холл. Подошел к стойке администратора. Остановился у киоска с сувенирами. Просматривает открытки с видами города. Выходит на улицу. Берет такси. За рулем капитан Белов. Переключаю на машину сопровождения".
В селекторе раздался треск, затем другой голос доложил: "Я Четвертый. Следуем за объектом по улице Гоголя в сторону Невского".
— Продолжайте наблюдение! — приказал Беркесов.
В этот момент пронзительно зазвонили сразу два телефона. Беркесов схватил обе трубки. Компьютер, стоявший на его столе, он так и не включил. То ли тот не работал, то ли (что скорее всего) Беркесов не умел им пользоваться, то ли не имел права включать его в моем присутствии.
— Магазин? — переспросил полковник в трубку. — Какой магазин? Овощной, угол Невского и Марата? Вот как! Выясните, есть ли там работница по имени Жанна или Жаннета. Что? Закрыто на обед? Слушайте, не морочьте мне голову! Выполняйте, что вам приказано!
Беркесов бросил трубку одного телефона и схватился за другую. В это время зазвонил третий телефон, а селектор доложил: "Следую за объектом по Невскому в сторону Гостиного. Я Четвертый, прием!"
В этот момент Беркесов напоминал нью-йоркского биржевого маклера тридцатых годов во время очередного бума на бирже. Если верить кинофильмам, они вот так же лихорадочно хватались за телефоны и отдавали распоряжения по селектору. А компьютеров у них еще не было.
Как выяснилось, Ларссон говорил из гостиницы по телефону с овощным магазином на Невском. Люди Беркесова звонили из кабинета директора и сейчас проверяют всех работников магазина. За всеми входами и выходами магазина установлено наблюдение. Под магазином, правда, огромные подвалы и какие там еще есть тайные выходы — неизвестно.
Селектор внезапно заговорил начальственным басом:
— Василий Викторович! Генерал Праморенко. Зачем твои люди влезли в магазин? Срываете мне операцию. Неужели согласовать было нельзя? Ведь была договоренность, что этими вопросами мы занимаемся.
— Александр Иванович, — ответил Беркесов, — тут дело очень важное. На контроле у Москвы. К твоим азербайджанцам это отношения не…
Снова раздался треск, заглушивший генеральский бас сигналом приоритетного канала: "Я Четвертый. Объект вышел из такси у Гостиного двора, направляется в подземный переход станции метро "Невский проспект". Передаю связь внешнему наблюдению".
Щелчок и новый голос:
"Я Седьмой. Следуем за объектом по подземному переходу. Объект идет переходом на другую сторону Невского…"
Наступило молчание. Снова зазвонил телефон. Полковник снял трубку.
— Нет никакой Жанны? Тщательнее проверьте. Будьте начеку. В магазин может прийти иностранец. Швед по фамилии Ларссон. Его ведут. Внимательно наблюдайте, что он будет делать.
Из селектора раздался голос: "Я седьмой! Объект исчез!"
— Как исчез? — не понял Беркесов.
"Исчез в переходе. Там в одной половине вообще нет света. Его ждали на выходе, но он не появился. Мы стояли в освещенной части, если бы он вздумал повернуть обратно. Исчез. Как не было."
— Я вам дам, "как не было", — повысил голос Беркесов. — Я головы всем пооткручиваю. Найти его немедленно. Все обшарьте кругом! На глаза мне не показывайтесь, если…
Тут селектор неожиданно отключился. Койот исчез!!
— Поздравляю вас, полковник, — сказал я, хотя мне было совсем не до шуток. Блестящая операция!
Селектор вдруг снова ожил и объявил: "Нет никакой Жанны в магазине. И не было".
Все это было бы чертовски забавно, если бы я не отвечал за весь исход операции.
— Ладно, — сказал Беркесов, — никуда он не денется. В гостиницу все равно вернется.
Сраженный железной логикой Беркесова, я молчал. Для такого профессионала как Койот ни у самого Беркесова, ни у его людей не было достаточной подготовки. Случай в подземном переходе, в принципе, элементарный. Существует около тридцати способов ухода от слежки именно в подземных переходах, которых развелось видимо-невидимо в крупных городах. Я не уверен, что люди Беркесова знали хотя бы половину из них, а Койот знал их все, да еще имел, наверное, пару своих способов про запас.
— Соедините меня с Лубянкой, полковник, — попросил я,
— Может быть, подождем немного? Вдруг он найдется, — предложил Беркесов, — впрочем, звоните. Вот тот красный телефон.
В трубке раздался голос генерала Климова. Узнав в чем дело, он взорвался:
— Что?! Упустили? Я Беркесову яйца оторву! Навязали нам умника этого на голову!
— Хватит причитать! — рассердился я. — Он может появиться в Москве. Вы понимаете? Встреча в верхах и все такое.
К генералу Климову снова вернулось хорошее настроение.
— Ладно, Майк! Не учите меня жить. Тут-то у нас все схвачено. Но я не думаю, что он подастся в Москву. Ехать в его положении в Москву через Питер вообще глупо. Есть куча более безопасных способов. Кстати, мы проверили у шведов: никакого Густава Ларссона они знать не знают. А вы проверяли по своим каналам?
