— Прости меня, Маркус, — он зарылся лицом в отросшие волосы брата. — Прости. Я очень тебя люблю, очень. И мне жаль, что я так вел себя с тобой. Я был не прав, слышишь?
Том, скрепя сердце, признал свою ошибку. Он старался защитить Маркуса от него самого, но переборщил. Или, скорее, сглупил.
Ребенок всхлипывал в намокшую от слез рубашку Тома, обняв его тонкими ручками за шею, но постепенно успокаивался. Всхлипы становились все тише и тише, пока совсем не пропали.
— Ты правда меня любишь? — шмыгнул он носом.
— Правда, — Том ещё раз поцеловал его в макушку. — Прости ещё раз. Прости, если напугал. Ты должен знать, что я буду любить тебя несмотря ни на что, хорошо? И за джарви прости. Хрен с ним, с этим хорьком, они довольно мерзкие.
— Я больше не буду убивать животных, — прошептал Маркус. Он очень ослаб и начал сонно моргать. — Я не хотел, оно само… Я думал, что так надо. Потому что он мог покусать Алису.
— А я буду, — заявила вдруг Алиса, о которой Том уже успел забыть. — Маркус все сделал правильно! Бабушка говорит, что охота — это хорошо. Она в молодости убивала штырехвостов, это круто!
Том вытаращился на бледную девчушку со смесью ужаса и удивления. Кажется, Маркус умудрился подружиться с ещё одним жестоким ребенком, которому следовало бы привить иные ценности.
— Поговорим об этом в другой раз, — решил Том, укладывая Маркуса на кровать. — Алиса, беги к бабушке и скажи ей, что позже я хочу с ней поговорить, идет?
— Хорошо. Пока, Маркус! Спокойной ночи! — кивнула девочка невозмутимо. Она поднялась, отряхнула свое платьице и покинула комнату.
— Спокойной ночи Алиса, Том, Гейб, — пробормотал Маркус. — Я вас люблю.
— А девка-то тоже с тараканами, — подал голос странно молчаливый Гейб, наблюдающий за ними с подоконника. Его красные глаза-пуговки будто угасли, став почти обычными.
— Это точно, — кивнул Том, перебирая волосы брата, который засопел, стоило голове коснуться подушки. — Присмотришь за ней? Не хочу, чтобы она плохо влияла на Маркуса.
— Стукачем меня сделать хочешь? — взвился Гейб. — Я стучать не буду!
— Я прошу тебя позаботиться о Маркусе, поролона кусок, — закатил глаза Том. — Я до сих пор тебя не сжег только потому, что ты приносишь пользу, приглядывая за ним. Не заставляй меня передумать.
— Пошел ты, начальник, — процедил медведь, доставая очередную сигарету из воздуха. — Ты вообще не понимаешь Маркуса, тебе лишь бы командовать! Я знаю его лучше, я знаю, что для него лучше!
— Ты — плюшевая игрушка без мозгов, — Том вообще не понимал, почему ведет этот разговор с неодушевленным предметом. — Что ты можешь понимать?
— Я понимаю, что вы делаете из него хер пойми кого, в то время как он просто хочет писать свои песни! — Гейб вскочил на короткие плюшевые лапы и укоризненно ткнул сигаретой в сторону Тома. — Отстаньте от него! Маркус — мой братан, ясно? А братанов не кидают, и не стучат на них!
Том в который раз за вечер с удивлением вытаращил глаза. Вот это новости! Игрушка развилась настолько, что может вести вполне логичный диалог и даже называть кого-то своим «братаном».
— Мерлин, я не готов начинать этот разговор на трезвую голову, — Том устало потер глаза. — Короче, Гейб, если Маркус — твой братан, то ты сделаешь все для его безопасности?
— Бля буду, — медведь гордо стукнул лапой в грудь.
— Господи боже, — Том ещё раз тяжело вздохнул. — Ладно. Я тебя услышал.
Он поднялся с кровати и поспешил покинуть комнату, пока Гейб не оказался заколдованным волшебником или чем-то вроде разумной магической твари… Том не был готов к таким новостям в этот день. И вообще в ближайший день в течение десяти лет.
После разговора с Маркусом на душе стало чуточку легче. Может, Гарри был прав, и Маркус просто ещё не понимает некоторые вещи в силу возраста, а когда вырастет всё наладится. Нужно только больше разговаривать с ним и объяснять свои мотивы.
Но извиняться перед Гарри Том точно не собирался. Даже если он хотел как лучше, получилось как всегда в духе Поттера. Том любил этот его недостаток, как и все остальные — нежно и трепетно. Но внутренняя бабка говорила ему, что поощрять это было опасно для общества.
Том спустился на первый этаж и заскочил в уборную, чтобы умыть лицо холодной водой.
— Пиздец, — Он склонился над белоснежной раковиной и на секунду прикрыл глаза. Этот день жутко утомил его. С самого утра он договаривался с цветочниками, кондитерами, заклинателями и черт знает с кем ещё, потому что Поттер был занят на работе, и помогать Лили с праздником пришлось ему. Ни Сириус, ни Джеймс, ни бабуля с мамой понятия не имели, как организовать хороший волшебный прием. У Тома было чувство, что он усыновил не только Гарри, но и его родителей вместе с крестным.
— Вот ты где, — Том вскрикнул, когда его схватили за пояс две сильные руки.
— Поттер! — процедил Том сквозь зубы, пытаясь вырваться из удушающих объятий. — Тебе твои маньяки последние мозги вытрясли? Нельзя так пугать людей, особенно если хочешь выйти к алтарю на своих чертовых ногах. Потому что я тебе их отрежу нахрен.
— Прости, прости, прости, — Гарри начал лихорадочно целовать его щёки и шею. — Это я по привычке. Не отрезай мне ноги, как же я тебя трахать без них буду?
— Это всё, что тебя волнует? — возмутился Том.
— На данный момент — да, — ухмыльнулся Гарри в зеркале, и его руки поползли к брючному ремню Тома. — Хотя, конечно, без ног тоже можно. Сядешь на меня сверху и прокатишся, м-м-м? — он горячо выдохнул Тому в ухо, отчего его сердце ускорило свой ритм.
— Поттер! — Том попытался вырваться снова, но Поттер был как нюхль — если вцепился, то нет ни единой возможности спастись. — Немедленно отпусти!
В ягодицы уже упирался весьма твердый и внушительный член аврора, и эта горячая твердость заставила голову Тома закружиться от сладкого предвкушения.
— Не отпущу, пока не простишь, — жарко зашептал Гарри, потираясь членом о задницу Тома. — Выдеру прямо тут.
— Совсем мозги отказали, — зашипел Том, извиваясь всем телом, что никак не помогло вырваться из плена, зато весьма красноречиво натянуло ткань его брюк спереди. — Нам Джеймс уже тысячу раз говорил, чтобы мы не вздумали осквернять его туалет, кухню и чердак.
— Это гостевой туалет, про него он ничего не говорил, — мурлыкнул Гарри, толкнувшись бедрами вперед. — Ну же, малыш, мне так жаль, что я тебя расстроил… Позволь мне загладить вину.
Его жаркое дыхание на влажной шее вызвало у Тома мурашки. Он никогда не мог совладать с собой, когда Гарри вот так прижимал его к любой вертикальной или горизонтальной поверхности.
— Не называй меня малышом, это отвратительно! И это не считается заглаживанием вины, потому что ты тоже получаешь удовольствие, — Том прогнулся в пояснице и уперся двумя руками в края раковины. — Будет справедливо, если ты ничего не получишь.
— Будет, — согласился Поттер, жадно шаря руками по его телу. — Однако это невозможно. Я в любом случае получу удовольствие, даже просто глядя на тебя. Ну же, малыш, не сердись, умоляю. Просто расслабься и получай удовольствие. Сегодня такой трудный день, тебе просто необходимо сбросить напряжение.
Кровь в ушах шумела так сильно, что Том уже не слышал музыки с улицы. Он вообще ничего не слышал, кроме хриплого шепота в самое ухо.
— Проваливай, — простонал он, сильнее прогибаясь. — Не смей…
— Не смей «что»? — рука Гарри ловко расправилась с пуговицами на брюках и скользнула в белье. — «Не смей вставить свой член и поиметь меня так сладко, как можешь только ты?»
— Боже-е-е-е, просто заткнись, — Том уронил голову на его плечо. Все его тело стало ватным и больше не подчинялось разуму. Том слабо попытался оттолкнуть его от себя, но попытка вышла откровенно жалкой.
— Тебе ведь нравится, — вкрадчиво прошептал Гарри в искусанную шею Тома. — Тебе нравится, когда я…
Он быстро стянул с Тома штаны, и они упали на пол, громко лязгнув пряжкой ремня о кафель. Горячие уверенные пальцы с силой провели по расселине меж ягодиц.
