Александра Торн
Поединок страсти
Декабрь. 1993 год
Львица хотела пить. Она смертельно устала. Запутавшаяся, сбитая с толку она знала только одно: что бы ни случилось, ей надо выжить. Борьба со смертью была для нее обычным делом.
Львица спускалась к пересохшему ручью, гомон птиц становился все громче и громче. Заросли кустарника плотной стеной обступили ручей. Она улеглась под деревом и, обессиленная от долгого пути, внезапно задремала.
Проснувшись, львица вспомнила о голоде и тяжело задышала. Ей необходимо настичь свою жертву как можно скорее. Вдруг, застыв на мгновение, она грозно зарычала: рядом были люди. Кто как ни человек враг и жертва зверя? Вот она, великолепная охота!
Львица опрометью кинулась на звуки людских голосов. Минуту спустя она уже смотрела на свою будущую добычу.
Из троих — людей было трое — она выбрала того, кто поменьше и явно послабее.
Львица приготовилась к прыжку, собираясь схватить свою жертву за горло. Подрагивая от напряжения, она терпеливо выжидала, когда человек повернется к ней спиной.
И вот наконец-то, увидев его затылок, львица стремительно выскочила из кустов.
Июнь. 1993 год
Кэтлин Прайд немало удивилась, увидев в зале ожидания нью-йоркского аэропорта Мимс Полинг. «Ну и дела», — подумала Кэйт, лихорадочно соображая, что же могло случиться. «Отменен важный показ? Или „Вог“ отказался поместить их фотографии на ноябрьской обложке?.. Нет, все не то…» — протискиваясь к выходу, размышляла Кэйт. На мгновение в голове возникла картинка из прошлого: десять лет назад она, молоденькая, перепуганная перспективой новой жизни, прилетела из Техаса, лелея мечту стать манекенщицей. Тогда Мимс не приехала в аэропорт встречать свою новую модель. Почему же сегодня она изменила этому правилу? Почему она здесь?
— Думаю, ты приехала сюда не затем, чтобы узнать, как идут дела на стрельбищах Юкатана, — забыв о вежливом «здравствуй», взволнованно заговорила Кэйт. — Плохие новости?
Сочувствие, светившееся в голубых глазах Мимс, не предвещало ничего хорошего.
— Да… Твой отец очень плох. Слова повисли в воздухе и начали разрастаться, вытесняя праздный гомон толпы.
— Плох?.. — переспросила Кэйт, бледнея на глазах.
Последний раз они виделись десять лет назад. Срок немалый. Но Кэйт все равно не могла представить себе, что с ее отцом может что-то случиться. Она всегда считала его самым сильным из знакомых ей мужчин. Он был вынослив и крепок, словно, кнут из сыромятной кожи. Такие люди зачастую безразличны к любви, ненависти, отчаянию, одиночеству, болезням.
— Прости, я не хотела так резко, — Мимс ласково взяла Кэйт за руку. — Но у нас мало времени. Вот билет на самолет в Сан-Антонио. Чемодан с твоими вещами уже в багажном отделении. Я собрала самое необходимое… Извини, мне пришлось без разрешения рыться в твоем шкафу. В Сан-Антонио тебя встретит управляющий ранчо.
Говоря все это, Мимс пыталась оттащить ее от входных ворот. Но тщетно — охваченная гневом, смущением и страхом одновременно, Кэйт словно окаменела.
— Ради всего святого, Мимс! Ты знаешь, как я отношусь к Хэнку. Более того, ты помнишь его отношение ко мне.
Кэйт с трудом перевела дыхание. Что и говорить, ей нелегко пришлось в детстве. Постоянные изощренные унижения, которые она терпела от отца, сделали в конце концов свое дело — Кэйт выросла закомплексованной, боязливой девушкой. И даже теперь, несмотря на блестящую карьеру манекенщицы, Кэйт скептически относилась к своим достоинствам.
— Ты опоздаешь на самолет, — не отступала Мимс. — Эта поездка — твой единственной шанс помириться с отцом. Ты нужна ему.
Кэйт почувствовала, как волна гнева краской залила ей лицо.
— С тех пор как умерла моя мать, Хэнк Прайд не нуждается ни в ком, тем более во мне, — ее голое сорвался на крик.
— У него рак. Он смертельно болен, — почти прошептала Мимс.
— Кто тебе сказал?
— Дельта Будрокс, ваша домохозяйка. Не застав тебя дома, она позвонила в агентство.
— У Хэнка… рак чего? — даже теперь Кэйт не смогла заставить себя произнести слово отец. Бог свидетель, Хэнк никогда не был ей близким человеком, каким, безусловно, должен быть отец.
— Не знаю. Я бы никогда и не спросила. Да и что это может изменить? Он очень слаб и хочет тебя видеть.
— «Он слаб…» — до Кэйт наконец дошел смысл услышанного, и она поняла, что никогда не сможет простить себе, если не увидит отца перед смертью. Она выполнит его последнюю просьбу, не осмелится не выполнить.
Мимс с беспокойством следила за садящейся в самолет Кэйт. Несмотря на то что она была женщиной в высшей степени светской, в ней жила неистовая потребность воспитывать, утешать, заботиться.
Мимс никогда не удавалось держать должную дистанцию со, своими моделями. Она не могла, а может, и не хотела оставаться в стороне от их проблем. Щедрая по складу характера Мимс всегда старалась в трудную минуту прийти на помощь работавшим у нее девушкам. Раздавая советы, она даже не задумывалась, нуждаются ли в них.
Вот и сейчас Мимс все решила за Кэйт. Правда, на этот раз ей казалось, что она несколько перестаралась со своими добрыми намерениями. Конечно, за долгие годы знакомства они стали близкими подругами, и все же это не давало ей права вмешиваться в чужую жизнь.
Мимс хорошо знала, что Кэйт не из тех, кто будет бороться за свое существование, — пройдя все круги ада, она отдалась воле судьбы и жила одним днем, сменяя контракты, переходя от одного мужчины к другому. Из забитой кроткой девушки Кэйт превратилась в своенравную женщину с неукротимым характером. И теперь ей было еще труднее примириться со своим отцом.
Глядя вслед оторвавшемуся от взлетной полосы самолету, Мимс так и не решила для себя: сможет ли Кэйт найти в Техасе то, чего так упорно ищет всю жизнь.
Глядя в иллюминатор самолета, она чувствовала себя абсолютно потерянной.
Еще вчера в Юкатане Кэйт демонстрировала купальные костюмы. Смертельно устав от отеля, от суеты вокруг показов, от утомительных дорог, девушка мечтала только об одном — о ванне с пеной у себя дома, о тишине и покое.
Но вместо этого она снова в пути. Кэйт не хотелось думать о причинах, побудивших ее послушаться Мимс. «Ведь не мог же Хэнк серьезно заболеть! — не в силах переключиться на что-то другое, размышляла она. — Рак, рак… — крутилось у нее в голове. — Вроде бы в наши дни это не смертельно: хирургия, химиотерапия…»
Кэйт с удивительной ясностью вспомнила их последнюю встречу. Тогда Хэнк говорил, что она наследница Пансиона Прайдов и ее прямая обязанность дуг мать о земле… «Ну, конечно же, — успокаивала себя Кэйт, — все не так страшно, просто Хэнк хочет, чтобы я вернулась на ранчо».
