Оливия Финчли
За все земные грани
Элизабет Адамс закрыла за собой дверь и обвела взглядом собравшихся. Присутствовали все сотрудники небольшой издательской фирмы «Рейнбоу», специализирующиеся на выпуске дешевых детских книг. Выражение лиц у людей было напряженное: не отрывая глаз, они с тревогой смотрели на сидевшего во главе стола директора Эликса Хорнби. Обычно веселый и жизнерадостный, последние недели он ходил хмурым и подавленным. Сейчас, низко опустив голову, он молча перебирал какие-то бумаги на своем столе, явно не зная, с чего начать крайне неприятный для него разговор. В сущности, всем присутствующим было известно, зачем их собрали, но в душе каждого теплилась надежда на чудо. Но чуда не произошло: директор поднял голову, кашлянул и, стараясь не встречаться взглядом с глазами сидевших перед ним сотрудников, заговорил:
— Друзья, вы, наверное, знаете состояние дел нашей фирмы немногим меньше меня. Сбыт продукции резко замедлился, доходы упали до критической точки. Книжный рынок завален красочными комиксами для детей и прекрасно иллюстрированными книгами. Наша продукция оказалась неконкурентоспособной. Покупатель отворачивается от наших интересных, но скромно оформленных изданий. Руководство «Рейнбоу» проанализировало финансовое состояние и возможности, и мы пришли к неутешительному выводу: у нас нет ни опыта, ни средств, чтобы начать работу над иллюстрированной детской литературой. Поэтому придется принять единственно возможное решение: наша издательская фирма ликвидируется. — Хорнби снял очки и протер запотевшие стекла.
Все в молчании напряженно смотрели на шефа. Элизабет отчетливо слышала тихое гудение кондиционера и уличный шум, достигающий восемнадцатого этажа здания, на котором был расположен офис.
— После выплаты долгов и покрытия расходов по деловым обязательствам у нас останется определенная сумма, — продолжил Хорнби. — Она будет использована для выплаты выходного пособия каждому из вас. В заключение мне хочется поблагодарить всех присутствующих за прекрасную многолетнюю работу и пожелать вам как можно быстрее и успешнее трудоустроиться.
Пауза длилась еще несколько секунд, но, видя, что директор замкнулся в себе, люди начали в молчании расходиться: говорить было не о чем.
Спустя несколько дней Элизабет, простившись с теперь уже бывшими сослуживцами, вышла из ликвидируемого офиса. В ее сумке лежала огромная, по ее понятиям, сумма, выплаченная фирмой в качестве выходного пособия и равная ее жалованью за несколько месяцев.
Девушка не знала, что ей теперь делать. Она медленно шла по оживленным улицам, крепко прижимая к себе сумку с деньгами, безучастно рассматривала блестящие витрины, рекламы, объявления. С деньгами, которые вдруг оказались у Лиз, она могла позволить себе многое из того, о чем раньше не смела и подумать, но на какие средства она будет жить до того неопределенного дня, когда сумеет устроиться на новую работу?
Однако перед витриной, за стеклом которой висела красочная фотография, изображающая пальмы, лазурные воды океана и белоснежный лайнер на фоне оранжевого заката, Элизабет устоять не смогла. Немного помедлив, понимая, что проявляет непростительное легкомыслие, она решительно толкнула дверь в офис туристического агентства. Через полчаса Элизабет вышла оттуда, ее сумка значительно полегчала, но зато в ней лежала путевка, обещавшая заманчивый круиз вдоль берегов Америки и Мексики!..
Элизабет подняла глаза от книги и посмотрела вдаль на ровную поверхность океана, блестевшую под лучами яркого солнца. Шел только второй день отпуска, но она уже чувствовала, что сделала ошибку, отправившись в эту поездку. Могла ли она вообразить, что круиз по мексиканской Ривьере потребует от нее качеств, которыми она не обладает?.. Девушка глубоко вздохнула и взглянула на Хэлен Сорис, полную женщину с седыми волосами, сидевшую в шезлонге урядом и занятую вязанием. Элизабет улыбнулась ей.
Хэлен опустила вязание на колени, поджала губы и внимательно посмотрела на девушку поверх очков.
— Знаешь, дорогая, ты обязательно должна почаще общаться с молодыми людьми на корабле.
Она сделала жест рукой в сторону бассейна, где, как обычно, было много молодых женщин. Они увлеченные какой-то игрой, громко визжали, брызгали друг на друга водой и перебрасывали большой красный мяч. В крошечных разноцветных бикини, похоже, все они обладали великолепными фигурами. Элизабет уныло подумала о собственных достоинствах в этой области.
— О, мне всегда трудно общаться с такой публикой, — сказала она. — Я их просто боюсь. Они так уверены в себе. Кроме того, моя фигура не подходит для бикини, — улыбнулась она.
— Ерунда! — отрезала Хэлен. — Ты будешь выглядеть так же хорошо, как и они, если чуточку постараешься. Плохо, что женщин гораздо больше, чем мужчин, но похоже, так было всегда. — Она указала на двух загорелых, мускулистых блондинов, которые отдыхали в шезлонгах на краю бассейна, притворясь, что не замечают женщин. — Например, эти двое. Как петухи на насесте, а все эти курочки соревнуются, чтобы привлечь их внимание.
Элизабет рассмеялась:
— Просто все женщины так привлекательны, что им очень трудно выбрать.
Хэлен поджала губы.
— Ты знаешь, несмотря на укоренившееся мнение, мужчин не так уж интересуют эротичные фигуры. У меня двое взрослых сыновей, и я по опыту знаю, что больше всего мужчин влечет к женщинам, которые проявляют сочувствие и понимание. — Она рассмеялась. — В конце концов, мой собственный муж обладал импозантной внешностью, а я, поверь мне, не была воплощением сексуального символа. Настоящий мужчина ищет характер и любящее сердце.
— Наверное, вы правы, Хэлен, — согласилась Элизабет и с улыбкой покачала головой. — Я не знаю, в чем тут дело. Иногда я просто немею в ситуациях, при которых другие женщины блещут умом и обаянием.
Хэлен снова взялась за вязание. В ее светло-голубых глазах замерцал огонек, и она бросила быстрый взгляд на девушку, оценивая ее от макушки до пят.
— Ты худа, но у тебя неплохая фигура. Для многих мужчин ты наверняка очень привлекательна. Твоя кожа великолепна, у тебя толстые темные блестящие волосы, и соответствующим образом одевшись, ты будешь так соблазнительна, как и любая из этих девушек.
— Вы, может быть и правы, — вздохнула Элизабет.
Она знала, что Хэлен права, по крайней мере относительно одежды. Просто у нее кончились деньги, и она не могла обновить гардероб. После того как она заплатила за круиз и купила самое необходимое, средств хватило лишь на одно хорошее платье. Девушка выбрала вечернее, цвета морской волны. Как и ее глаза, по замечанию продавщицы. И надо только собраться с духом, чтобы сейчас надеть его. Оно было очень открытое, а Элизабет считала, что ей нечего особенно открывать.
