Фрэнсин Паскаль
Дурацкая затея
– Входи, пожалуйста, – сказала Элизабет высокому симпатичному парню, стоявшему в дверях дома Уэйкфилдов.
Но Николас Морроу не двинулся с места, не в силах отвести от Элизабет восхищенный взгляд своих темных выразительных глаз. Она приветливо улыбнулась ему и кивнула в сторону гостиной:
– Иди за мной. Я скажу Джессике, что ты здесь. – Она повернулась и направилась к гостиной, где уже началась вечеринка, которую в честь Элизабет устраивала ее сестра.
– Нет. Подожди! – В его голосе прозвучала настойчивость, заставившая Лиз остановиться.
Она медленно повернулась и увидела, что он стоит уставившись на нее словно зачарованный. От Николаса Морроу она ожидала этого меньше всего.
Элизабет уже слышала, что он хорош собой. Но чтобы настолько… Его точеное лицо напомнило ей какого-то красавца с журнальной обложки. Такому лицу позавидовал бы и греческий бог.
Она предполагала, что Ник умен. И сейчас убедилась в этом, заглянув ему в глаза.
Видно было и то, что Николас – тонко чувствующая натура. Но чтобы онеметь при виде девушки? Уж чего-чего, а этого она от него не ожидала.
Все сведения о нем исходили от ее сестры Джессики, которая рассказывала о Николасе с благоговейным трепетом. Так бывало всегда, когда на сцене появлялся новый и красивый парень, но на этот раз она перешла все границы. Элизабет и часа не успела пробыть после своего освобождения от похитителя, как Джессика опять взялась за свое.
– Ах, Лиз, – сказала она со вздохом, который умела издавать только она. – Я встретила такого парня!
– И кто же он в этот раз?
– Николас Морроу, вот кто!
– Николае Морроу… А дальше? Ты расскажешь о нем поподробнее?
– Ну… он богат!
– И водит «порше», как Брюс Пэтмен, да? – спросила Элизабет.
– Вот и нет! О, Лиз, он сказочно богат, настолько, что может позволить себе разъезжать в джипе. – Элизабет подняла бровь, и Джессика быстро добавила: – Его отец, конечно, ездит на «феррари».
– Ну, тогда все в порядке, – с оттенком иронии произнесла Лиззи.
Джессика приняла обиженный вид.
– К твоему сведению, Лиз, даже у таких богатых людей, как Морроу, есть свои проблемы. У Николаса, например, есть сестра Регина. – Джес грустно покачала головой и продолжила тихим, скорбным голосом: – Она глухая.
– Глухая? Какой ужас!
– Да, она такая с рождения. Но говорит она как все, только речь ее имеет немного необычный ритм, и некоторые слова она произносит неотчетливо.
– Но если она не слышит… – начала Элизабет.
– Она читает по губам, – объяснила Джессика. Помолчав несколько секунд, она вдруг выпалила: – Лиз, ты должна увидеть дом Морроу. Он просто как замок. Можно подумать, что в нем живет королева Англии.
– Или прекрасный принц? – смеясь, спросила Лиз.
Во взгляде Джессики появилось мечтательное и отрешенное выражение.
– Или прекрасный принц, – прошептала она.
Да, прекрасный принц, подумала Элизабет теперь, глядя на Николаса. Неудивительно, что Джессика сравнила этого красивого юношу с принцем из сказки. И понятно, почему Николас поначалу спутал Элизабет с Джессикой. Близнецы были неотличимы друг от друга вплоть до ямочек на левой щеке.
Обе девушки были наделены эффектной внешностью – той типично американской красотой, которая была предметом зависти многих девчонок в Ласковой Долине. Высокого роста, идеально сложены, с шелковистыми, выгоревшими на солнце белокурыми волосами, спадающими на плечи. Их искрящиеся глаза были удивительного зеленовато-голубого цвета – как волны Тихого океана. Единственным отличием была крошечная родинка на правом плече у Элизабет.
Но если не считать внешности, то сестры отличались друг от друга, как ночь и день. Джессика гордилась своей хитростью и изворотливостью, Элизабет же была олицетворением справедливости и честности.
Глядя на Николаса, Элизабет заметила его скованность и, пытаясь подбодрить, протянула ему руку.
– Проходи, – сказала она, – вечеринка только началась.
Элизабет ввела Николаса в гостиную, где «Друиды», рок-группа школы Ласковой Долины, с энтузиазмом исполняли быстрый, до неистовости, танец.
Тодд Уилкинз, друг Элизабет, стоял у импровизированной эстрады, притопывая ногой в такт музыке. При виде своей любимой он с лучезарной улыбкой направился в ее сторону.
В то же время Джессика, разговаривавшая с Карой Уокер, своей лучшей подругой, увидела Николаса Морроу. Оборвав разговор на полуслове, она через всю комнату бросилась к нему. Как раз в это время раздался звонок в дверь.
– Джес, может, теперь ты откроешь? – спросила Элизабет.
– Я как раз и шла туда, – солгала ее сестрица, одарив Николаса ослепительной улыбкой.
– Привет, Джессика, – поздоровался тот с рассеянным видом.
В этот момент «Друиды» перешли от тяжелого рока к мечтательной романтической песне. Николас повернулся к Элизабет.
– Потанцуем? – спросил он.
Элизабет надеялась потанцевать с Тоддом. Но подумала, что, как хозяйка дома, она должна дать гостю почувствовать, что ему рады.
– Конечно, – ответила она и, улыбаясь Тодду, подвела Николаса к тому месту, где танцевали ее лучшая подруга Инид со своим приятелем Джорджем Уорреном.
Николас обхватил ее рукой, и они изящно заскользили по полу. Николас улыбнулся Элизабет.
– Послушай! – сказал он вдруг. – Эта песня про тебя!
Элизабет внимательно прислушалась к словам песни, которую Дана Ларсон, ведущая певица «Друидов», пела своим мягким, чувственным голосом.
– Ой, Ник! – воскликнула она. – Ты прав. Она, по всей видимости, сочинила ее, чтобы поздравить меня с возвращением. – Ее глаза затуманились. – Ну разве ребята в Ласковой Долине не самые лучшие на свете?
– Полностью с этим согласен.
– Думаешь, тебе здесь понравится? – спросила Элизабет.
– Мне уже нравится, – сказал Николас, пристально глядя ей в глаза.
Но когда он сказал: «Ты очень красивая, Элизабет», она решила, что пора направить разговор в другое русло – говорить не о ней, а о нем.
– Мои шпионы донесли, что ты собираешься на будущий год поступать в колледж, – нерешительно начала она.
– Твои шпионы правы, – кивнул он. – Что еще?
– Что ты берешь годичный перерыв, чтобы изучить бизнес своего отца.
– Опять верно! А они донесли тебе, что это за бизнес?
– Компьютеры, – сказала Элизабет.
– Они очень ловкие, эти твои шпионы. Есть еще какая-нибудь информация?
– Немного, – протянула Элизабет.
Она склонила голову на сторону, как бы пытаясь что-то вспомнить.
– С другой стороны, мой хрустальный шарик…
