Посвящается моей сестре Мэри, поскольку эта книга никогда не была бы написана без ее оптимизма, поддержки и непоколебимой веры в меня. Моя благодарность неизмерима.
На первой странице своей книги я хотела бы поблагодарить: папу за его необыкновенную глубину и интеллигентность; брата Саймона за то, что он открыл для меня электронный мир, где я смогла заняться своим любимым делом — игрой в слова. Благодарю также остальных членов семьи: маму, бабушку, дедушку, Меца и Майка, Джейн и Джона, и Лизу за ее поддержку. Спасибо Мел за то, что она выслушивала по телефону мое нытье во время написания книги и за все те переживания, что она разделила со мной (я скоро приглашу тебя выпить куда-нибудь, обещаю!).
Моя искренняя благодарность Линн Куртис, которая поверила в меня, и Джиллиан Грин и «Piatkus» как лучшим в мире работодателям.
Дополнительное спасибо: Робу и Джил Клэйборо и Ко, Большому Ли, Дэбби и Майку, Дэйву и Люси, Дэйву и Сабине, Полу Миллеру и его семье, Сью, Энди и Стьюарту, Катрине, Соне (Монг!), семье Бонифейс и всем остальным, которые одобряли мое занятие, что очень мне помогало.
Спасибо Ричарду Шеферду за то, что поставил мне мою первую и единственную пятерку, после чего я осознала, что в итоге возможно все; спасибо Джеймсу Кину, который помог мне понять, о чем следует и не следует писать, — одним словом, за все советы.
И в заключение, мои самые крепкие объятия и поцелуи Элли и Сэму за то, что они всегда могли отвлечь меня. И моему лучшему другу Дэвиду за его заразительный энтузиазм, помогающий мне в трудные минуты, за исправление моего ужасного компьютерного стиля и за то, что он заставлял меня саму поверить в то, что я делаю, за бесконечные чашки его чудесного чая и за то, что Я исполнила свою мечту.
Я летела где-то высоко-высоко в космосе, и мои волосы струились шелковой волной. Сверкающее красное платье облегало мою стройную фигуру, делая грудь похожей на пару мячиков. Откуда-то доносился звон серебряных колокольчиков, я обернулась на звук — и вдруг с ближайшей планеты прямо мне на макушку опустился топор, разрубив голову на две половинки.
— Черт! — Я обхватила голову руками, стараясь удержать половинки вместе, и спикировала с постели на холодный деревянный пол, ударившись лбом о прикроватный столик и смахнув по пути захлебывающийся будильник. Кружась в воздухе, он отлетел на пол за моей спиной, и несколько мгновений мы лежали затихнув, оглушенные утренней схваткой.
— О боже. Почему надо вставать, когда за окном все еще темно? Это как-то неестественно.
Я подобрала будильник. Полшестого утра.
Вообще-то я жаворонок и по утрам даже успеваю перекинуться парой слов с молочником. Но последние несколько дней мне стало трудно просыпаться и выбираться из теплой норки на безжалостный декабрьский воздух. Я чувствовала дыхание приближающегося Рождества, и зерна всеобщего безумия уже пустили ростки, хотя до сбора урожая оставалось еще двадцать два дня. Охотники за подарками и туристы внезапно заполнили все вокруг. Накануне Рождества для владельцев кафе в центре города наступает жаркая пора, но в этом году энтузиазма мне явно не хватало.
Я медленно поднялась, потирая ушибленную лодыжку.
— Вот черт! — опять ругнулась я и кинулась в ванную комнату, в одно мгновение оказавшись над унитазом.
Прочистив внутренности, я доползла до постели и набрала номер Мэгги.
— Мэг, это я.
— Что с тобой, подруга? У тебя жуткий голос.
— А чувствую я себя еще хуже. Только что освободилась от вчерашнего карри.
— Спасибо, Холли, я как раз завтракаю.
— Я действительно чувствую себя ужасно.
Она сочувственно вздохнула.
— Мне показалось, ты слегка перебрала вчера вечером, — засмеялась она. — Шучу, ты выпила лишь пару бокалов вина… хотя, может, больше, когда я отвернулась?
Я подтянула колени к груди и стала поглаживать живот, урчащий, как стиральная машина.
— Нет, это точно не алкогольное отравление, я почти ничего не пила. А ты как себя чувствуешь?
— У меня все в порядке, значит, дело не в еде. Наверно, какой-то вирус.
— Сейчас первая суббота декабря, я не могу позволить себе разболеться, — захныкала я. — Мне нужно пополнить запасы на складе и составить расписание дежурств на рождественские дни. К тому же сегодня утром я собиралась развесить новогодние украшения, не говоря уже о еде для пары сотен посетителей…
— Послушай, не унывай. Я же не зря твой заместитель — приду и начну готовить. Позвоню субботней смене и попрошу начать сегодня пораньше. Расписание и склад подождут пару дней. А если тебе повезет, может, я даже повешу пару праздничных безделушек. Заскочу через пару часиков проведать тебя. — Она говорила с такой жизнерадостностью, что я почувствовала себя еще более беспомощной.
— Ты настоящий друг… ты уверена, что сможешь заскочить? — спросила я с благодарностью.
— Конечно. А теперь возвращайся в постель и до скорой встречи! — Она повесила трубку прежде, чем я успела ответить. Я с облегчением выдохнула и закрыла глаза, благодаря судьбу за то, что энергии Мэгги хватало на нас обеих.
Мэгги Мэй была одной из моих самых близких подруг со времен средней школы. Спорили и препирались мы постоянно, но я уважала ее больше, чем кого-либо из моих знакомых.
Когда Мэгги было десять лет, ее отец сбежал с одной из своих дальних родственниц и так и не вернулся. Мэгги часто говорила, что хотела бы, чтобы ее мать последовала примеру главы семейства, и, надо признаться, я не винила ее в этом. Ирэн, ярая фанатка Рода Стюарта (поэтому она и назвала свою дочь Мэгги Мэй), постоянно ставила свою дочь в неловкое положение. Она воображала себя Тиной Тернер, со своей громадной грудью, затянутой в лайковую кожу, и пила она будь здоров. Когда мы случайно встречались с ней в клубе или баре, дело часто заканчивалось позорной сценой. Прошлый вечер не был исключением. Мы с Элис и Мэгги зашли в одно местечко поесть карри. Потом в модном ночном клубе Тэмпл в центре города мы встретили Оливера, парня Эллис, и его друга Ноя (настоящего чернокожего Диониса). Не прошло и получаса, как появилась мать Мэгги в окружении стайки шлюх среднего возраста с начесанными волосами. Слишком пьяные, чтобы танцевать, они столпились вокруг нас и начали грязно клеиться к Ною и Оливеру. В тот момент, когда рука Ирэн скользнула к ширинке камуфляжных штанов Ноя, Мэгги взорвалась и вылила на мать целый поток брани. Закончилось тем, что парни скрылись в толпе, а Элис едва не рыдала, уверенная, что после этого Оливер точно бросит ее.
