Sage Hamilton - Воровская честь

Иногда единственная вещь, которая может сделать работу терпимой это - глоток виски. По крайней мере так думал Ленни Голдберг, служивший охранником на первом этаже в музее Лирриксона, когда пробирался к подсобному помещению в конце зала. Стараясь двигаться бесшумно, насколько позволяли ему 140 килограммов живого веса, он направился к скамеечке, стоявшей в углу смутно освещенной комнаты. Огромная усмешка появилась на его лице, когда он опустил руку за картонную коробку и достал бутылку, прятавшуюся за ней. Быстро отвинтив пробку, он сделал глоток, с наслаждением ощущая, как алкоголь обжигает горло.

"Уверен у них и в помине нет ничего подобного на этой их моднячей великосвессской вечеринке", - пробормотал он, не отказав себе в еще одном глотке. Поскольку это был третий перерыв, который он позволил себе за прошедшие два часа, его речь была уже несколько невнятной. Да и голова начинала слегка кружиться.

К настоящему времени вечеринка была в самом разгаре. Это было ежегодное событие, на котором собирались деньги для их Музея, - самого известного и наиболее посещаемого в Майами. Через вентиляционное отверстие, находившееся прямо над головой Ленни, до него доплывали звуки классической музыки, которую, честно говоря, он терпеть не мог. Вскоре она сменилась на чьи-то крики и он решил, что какой-нибудь горластый яппи{1} выступает с напыщенной речью. Снова пригубив виски, Ленни посмотрел на часы и тихо чертыхнулся. Еще шесть часов, прежде чем закончится его дежурство.

"О... лучше оставить немного на потом". - Охранник закрутил пробку на бутылке и, наклонившись, поставил ее назад в свой небольшой тайник. Вернувшись в вертикальное положение, Ленни потянулся, разминая затекшую спину. Именно тогда он услышал посторонний шум. - "Что это, черт возьми...?" - Казалось кто-то, где-то скребется. Охранник неуклюже покрутился вокруг, пытаясь выяснить, откуда доносятся странные звуки.

Именно тогда в паре шагов от него - на потолке - открылся вентиляционный люк. Сначала оттуда появились два черных ботинка, за ними - ноги, а вскоре и весь человек. На секунду Ленни закрыл глаза, и задался вопросом, а не снится ли ему это. Но когда он открыл их, перед ним стоял одетый во все черное человек. И в настоящий момент они неподвижно стояли, уставившись друг на друга. Причем лицо незнакомца скрывала лыжная маска.

Святый боже, да это - вор, - мысленно вскричал охранник, потянувшись к оружию. "Стой на месте, сукин сын", - в очередной раз невнятно произнес он, вытаскивая пистолет. Темная фигура перед ним все еще не двигалась, пристально наблюдая за его действиями.

Ленни прищурился и всмотрелся в темно-голубые глаза незнакомца. Они были холодными, словно лед. На секунду ему показалось, что он сможет увидеть свое отражение в их ледяной синеве.

Именно тогда Ленни Голдберг вспотел. Было ли это из-за спиртного или пристального, без намека на страх, взгляда незнакомца, он не знал.

"Подними руки вверх".

Но нарушитель и не подумал сдвинуться с места.

"Подними руки вверх или я пущу пулю в твой гребаный мозг", - выйдя из себя, ругнулся охранник. Наконец незнакомец решил подчиниться и поднял руки над головой. Ленни улыбнулся. - "Похоже, до кого-то наконец-то дошло, кто здесь главный".

Очевидно, когда Ленни делал это заявлений, он и представить не мог, насколько был не прав. Поскольку спустя секунду незнакомец быстрым ударом ноги вышиб у него оружие из руки, а затем, прежде чем Ленни понял что происходит, со всего маху впечатал толстяка в стену. Когда охранник открыл глаза, все что он увидел, был кулак, направлявшийся прямиком к его лицу. Последняя деталь, которую Ленни увидел, прежде чем все поглотила сплошная тьма, была пара удивительно синих глаз.

Она давно сняла с себя темно-вишневое платье, которое носила тем вечером и надела голубой шелковый халат, который как нельзя лучше подходил к цвету ее глаз. Вытащила булавки из волос и распустила свои длинные, цвета черного дерева пряди, беспорядочной массой упавшие ей на плечи.

Налив себе выпить, она вышла на террасу. Легкий бриз приятно холодил кожу и, наслаждаясь им, она на секунду прикрыла глаза. Когда она их открыла и посмотрела на предмет в своей руке, на полных губах играла улыбка.

Рубин, размером с голубиное яйцо, поражал своей красотой и изяществом в лунном свете. Чтобы получше рассмотреть его, она поднесла камень к глазам.

Все прошло согласно плану, если бы не охранник, неожиданно обнаружившийся в подсобке. Хотя она этого и не хотела, но ей пришлось вырубить его. Приходилось выбирать: либо это, либо связать его и заткнуть кляпом рот. Однако при ней не было всего необходимого, чтобы сделать последнее. Да и времени тоже не было. А так, когда он придет в себя, у него будет лишь небольшая головная боль. В этом месте она ухмыльнулась. И еще не известно будет ли это от ее действий или спиртного, которое он до этого выпил.

К тому же ей не стоит беспокоиться. Фактически он не сможет ее узнать, даже если бы и попытался. Ее лицо было надежно скрыто маской.

В общем, хотя в план и вмешались некоторые непредвиденные обстоятельства все, в конце концов, удалось. И лучшим доказательством этому был ярко красный рубин, который она держала в руке.

"Кто-нибудь уберите тех репортеров отсюда. Это всего лишь чертов камень, а не похищение ребенка", - прокричал детектив Дэниел Макнейл перед тем как войти в свой кабинет и захлопнуть за собой дверь. Сев за рабочий стол, он осторожно поставил перед собой чашку с горячим кофе.

Проведя рукой по своим темно русым волосам, он тяжело вздохнул. Иногда ему определенно не везло. А как еще расценивать это, если из всех случаев связанных с грабежами в Майами, его назначают главным в деле ограбления музея Лирриксона. Детектива всегда удивляло, почему это, когда богатеи теряют одну из своих маленьких игрушек, весь мир должен прекратить вращаться.

Макнейл взял газету и прочитал заголовок, написанный большими жирными буквами: Украден Рейнский рубин.

Судя по всему, группа злоумышленников решила во время одной из многочисленных городских вечеринок, на которой обычно собирались самые богатые бездельники Майами, лишить их некоторой части этого богатства. Дело казалось простым. Ведь после того как все грабители были арестованы, а вещи вернулись к своим владельцам, дело оставалось только закрыть. Но так было бы в совершенном мире. Но в его случае к этому добавилась пропажа рубина, размером с голубиное яйцо, стоившего 50 миллионов долларов, который демонстрировался в одном из залов музея, где проходила эта самая вечеринка. И Макнейл не знал, куда, черт возьми, он мог подеваться. Пока детектив сидел, размышляя над задачей, свалившейся на его бедную голову, дверь в кабинет открылась.