Глава 1.1. Кастрюлино зовет
Вас любят ваши родители? Вот и я думала, что мои меня тоже любят. Особенно папа… Но, видимо, я оказалась в корне неправа. Генерал-лейтенант пограничных войск Ворон Анатолий Макарович души во мне не чаял, особенно когда я поступила в военный институт без его помощи и поддержки, особенно когда ему меня хвалили друзья, особенно когда мой младший брат пошел в театральное, окончательно его разочаровав. И все эти его "особенно” закончились в один момент.
А я всего-навсего собралась замуж за однокурсника. Ну подумаешь, что он внук того самого генерал-лейтенанта Слесаренко — папиного конкурента номер один. Какая кому разница! Мы что, Ромео и Джульетта? Мы живем в двадцать первом веке, в конце концов!
Но, видимо, наши предки об этом забыли, предложив моему Монтекки выбор: хлебное местечко в Москве или должность где-то у черта на куличках. И знаете, что он выбрал? Конечно же, как подобает настоящему джентльмену, он остался в столице нашей родины. А я, ни разу не Капулетти, отправилась за семь тысяч километров от своего любимого и родного города, от своей заботливой мамочки, вредного брата и предателя отца. Ну а как еще назвать человека, отправившего родную дочь служить в самую настоящую опу этого мира?
Из переноски раздалось жалобное мяуканье.
— Да, Босюсик, я полностью с тобой согласна, — тяжело вздохнула и, подхватив переноску с любимым серым котиком, направилась к выходу из аэропорта.
А вообще, во всем надо искать плюсы. И в моей ситуации они тоже были. Наконец-то свобода. Больше никакой родительской опеки. Только я и мой кот. Замуж я больше не хотела, хватит мне и Босюсика.
Несмотря на ранний час, солнце на улице пекло нещадно, и я поторопилась в сторону такси. Когда водитель потребовал три с половиной тысячи, я послала его в одно причинное место. Ну сами понимаете? Словно и не уезжала из Москвы. Слава богу, до драки не дошло, вовремя подошел автобус, к которому я и поспешила, ну их… таксистов этих. Мне до следующей зарплаты еще полмесяца жить, а деньги у родителей я не взяла из принципа. Хорошо, что поехала я налегке, кроме Босюсика со мной был лишь небольшой чемодан на колесиках.
Попыталась расположиться на сиденье общественного транспорта с максимальным комфортом. И только тогда вспомнила про вещмешок за моей спиной. Вот тебе и налегке… тридцать килограмм военного обмундирования — совсем не в счет. Привычка — страшная сила, как говорится. Расстегнув защелки над грудью и на животе, сняла свой рюкзак на восемьдесят литров и поставила на пол.
Народу, как ни странно, в автобусе было мало, то ли сюда прилетают одни олигархи, то ли они умеют лучше договариваться с местными таксистами.
Положив переноску на колени, я взглянула на Босюсика — выглядел он полудохлым. Еще бы, восьмичасовой перелет по соседству с доберманом и питбулем дался ему очень тяжело. В салон самолета моего любимца не взяли, и я весь полет переживала за нервную систему моего серого друга.
Спустя сорок минут автобус прибыл на конечную остановку. И это был даже не автовокзал, до того мне пришлось топать еще два квартала. И вот, когда я была почти на финишной прямой и обратилась в кассу за билетом к месту моей службы, меня ждал облом.
— Девушка, туда не ходят автобусы. Это же на самом севере области, не выгодно. Пару лет назад ходили через день, да все водители разбежались, — печально вздохнула кассирша, как будто её это как-то трогало.
— А как мне туда добраться?
— Как это как? На поезде, конечно!
— А не подскажете, как мне до поезда добраться?
Ну раз уж женщина попалась сопереживающая, почему бы у нее и не разузнать, как из областного центра добраться до города с идиотским названием Кастрюлино.
— Вам надо перейти на другую сторону дороги, — женщина махнула рукой куда-то мне за спину, — как бы по диагонали, и там сесть на тридцаточку. Железнодорожный вокзал не проедете, там автобус в обратную сторону разворачиваться будет, он по кругу ходит.
— Спасибо вам, добрая женщина, — я поблагодарила отзывчивого человека и отправилась на поиски остановки.
На железнодорожном вокзале мне повезло намного больше. Если не считать тридцатиминутного ожидания в очереди. Поезд до места назначения будет сегодняшним вечером, и мне вместе с Босюсиком продали на него билет.
Оставив вещмешок и чемодан в камере хранения, я отправилась приводить Босюсика в чувство. Выпустила своего толстячка на газон и подождала, пока послушный мальчик сделает все свои дела. Жутко не хотелось засовывать его обратно в клетку, но такова жизнь.
— Потерпи, Босюсик, мы почти рядом.
В Москве было лишь два часа ночи, и я отправила сообщение брату, маму будить не стала. И вот только тогда я решила оглядеться. На самом деле город был мало похож на опу мира, чистый зеленый и уютный.
— Ну что, Босюсик, пойдем гулять?
Из клетки донеслось писклявое “Мяв”, и я, приняв это за знак согласия, отправилась к уже знакомой автобусной остановке. Только перед тем, как добраться к центру, в котором я уже была, мне пришлось объехать половину города. Ну кто же знал, что ходящий по кругу автобус, на котором я ехала сюда, всего лишь заезжал на вокзал, а не разворачивался там насовсем, как сказала мне кассирша. И перед тем, как сесть, нужно было спрашивать: «В центр или в микраху?» Что ж, в следующий раз буду умнее.
День пролетел незаметно, я гуляла по гранитной набережной вдоль широкой реки, через которую были хорошо видны дома соседнего государства. Китай так близко, руку протяни и уже там. Моим вторым языком был китайский. И по гражданской специальности я переводчик. Да, помимо военной специализации в дипломе значилась и такая. Пополнив память телефона на триста двадцать семь фотографий и запасы сухомятки, я поспешила обратно на вокзал.
Место мне досталось верхнее, и, выпустив Босюсика из переноски, я расположила его на своем спальном месте, он был не против, лишь довольно потянулся и подставил свой животик для ласки. Всю ночь Босюсик мурчал, посылая мне этим прекрасные сны.
Ранним утром, ступив на землю Кострюлинскую, я вдохнула прохладный воздух и не смогла сдержать разочарованного стона. Город был похож скорее на небольшую деревню: интересно, здесь хотя бы десять тысяч населения есть?!
Зато место расположения военной части знали все. После случая с автобусом я не брезговала спрашивать лишний раз одно и то же у разных людей. У одной девушки я даже заприметила красивый маникюр и наращенные ресницы. Значит, не такая уж и дыра. Значит, жить можно!
— Лейтенант Ворон прибыла к месту службы, — произнесла я, протягивая свое удостоверение офицера сержанту, дежурившему на КПП.
— Простите? — Молодой парень выпучил на меня глаза и почти высунул голову из своего окошка.
— Я говорю, прибыла к месту службы. Выпишите мне временный пропуск, товарищ младший сержант, и подскажите, как пройти к начальнику кадров.
— В-вы?
— Я! Или доложите обо мне хотя бы оперативному дежурному.
— Сейчас-сейчас, подождите.
Парнишка схватил трубку и практически шепотом начал выспрашивать у своего начальника, что же ему делать. Нужно было одеться по форме. Для погранвойск женщина, окончившая военный институт, это такая же редкость, как и коренной француз, живущий во Франции. Из пяти пограничных институтов набор девушек шел лишь в одном. И даже там мой поток был последним.
Здесь же, на самом отшибе моей любимой страны, на меня смотрели как на дикобраза. Не прошло и двух минут, как пришел слегка потрепанный на вид капитан и, представившись, попросил показать ему свое направление. Что ж, хоть перед сержантом отчитываться не пришлось. Ознакомившись с моими документами, мужчина побледнел еще сильнее и, вернув их, откашлялся и промямлил:
— Пойдемте, я провожу вас в штаб. — Схватил без разрешения мой чемодан и поспешил вперед. Возможно, он не так уж и плох. Может, он вчера отравился чем-нибудь, а я его… сразу в алкаши записала.
