(не) его невеста
Виктория Торн, Альма Либрем
1. Ада
— Ваш кофе, — спокойно произнесла моя секретарша Алиса. — И вы просили напомнить, что у вас запланирована встреча с Леонидом Богдановичем.
Шумно вздохнув, я сердито посмотрела на карамельную пенку кофе. Последние пятнадцать минут я ругалась по телефону со своим подопечным — Кириллом Лариным, который являлся членом рок-группы “Вишс”. Я занимала должность не только менеджера их группы, но и по совместительству роль няньки для троих оболтусов.
Слава Богу, что хотя бы один из них оказался уже пристроен и моя головная боль уменьшилась почти половину. Но с тех самых пор, как Яр женился на Инге и отгремело “то самое великое турне”, и группа взяла “паузу”, Кирилл доставлял мне одну проблему за другой.
— Может вам принести таблетку от головы? — уточнила Алиса.
Прижав пальцы к вискам, я медленно помассировала их, а потом кивнула. В последнее время я постоянно страдала от ужасных головных болей, справляться с которыми помогали лишь сильные обезболивающие. Один врач за другим кричали о том, что мне необходим отпуск, а я никак не могла перестать работать.
— Буду тебе благодарна, Алиса.
Секретарша улыбнулась и вышла из кабинет.
Подавив разочарованный вздох, я осторожно встала из-за стола и подошла к огромному винтажному зеркалу, которое стояло в углу моего кабинета. Два года назад я съехала на новый офис, который занимал целый этаж и представлял собой мечту любого модного дизайнера. Всё было оформлено в стиле лофт и было заставлено огромной кучей комнатных растений. К животным я испытывала глубокое равнодушие, а вот цветы любила.
Взглянув на своё отражение, я автоматическим движением поправила длинные серебристые волосы, которые доставали почти до талии, а потом нанесла свежий слой помады. За все годы работы в большом бизнесе, я заработала себе кличку “демонессы” и “хищницы”. Яр звал меня Сатаной, и я до сих пор не знала, которая из кличек лучше всего меня описывала.
Дверь открылась и на пороге появилась Алиса, одетая в деловое платье. Ее русые волосы были собраны в простой пучок, а глаза из-за очков внимательно следили за мной. В своё время я спасла ее и подарила второй шанс на жизнь, а она отблагодарила меня бесконечной преданностью.
— Таблетка и Леонид Борисович прибыл. Он ждет вас.
Закатив глаза, я возвела короткую молитву всем тем богам и высшим силам, которые оберегали меня, а потом уверенно направилась к выходу из кабинета. Одним уверенным движением я проглотила таблетку и запила целым стаканом воды, а потом, одернув пиджак, зашагала по коридору.
На меня работало достаточное количество людей, чтобы мою фирму уважали и брали в счет акулы бизнеса. Мне пришлось их заставить уважать меня и теперь они все обращались ко мне, когда им срочно нужно было уладить какую-то проблему.
Леонид Борисович ждал меня в небольшой переговорной. Это был высокий, худощавый, но хорошо сложенный мужчина, от которого за километр пахло аристократизм. На его плечи было наброшено дорогущее кашемировое пальто, а в руках он держал бокал, в который ему уже налили бурбона.
Заметив меня, он мягко улыбнулся и поднялся на ноги. Ему совсем недавно исполнилось сорок лет и он уже как пятнадцать лет был вдовцом. Он женился, когда ему было двадцать четыре и спустя год жена родила ему дочку. Его жена умерла во время родов и с тех самых пор он ни разу не был замечен ни в каких отношениях. Леонид Борисович занимался воспитанием любимой дочери и развитием своего бизнеса.
— Доброе утро, Ада, — сказал он и нежно поцеловал мою ладонь. — Вы с каждым годом становитесь все прекрасней и прекрасней.
Улыбнувшись, я подмигнула ему:
— Как вино, не так ли?
Задорные искорки мелькнули в его голубых глазах, которые просто идеально сочетались с этими золотистыми волосами. И до сих ни единой седины. Удивительный мужчина.
— Вы лучше, чем вино, Ада.
— Приятно, что вы так думаете, — сказала я и указала на кресло. — Присаживайтесь и расскажите, что заставило вас прийти ко мне в офис так рано.
Леонид плавно сел и закинул ногу на ногу.
Я же склонив голову на бок, цепким взглядом наблюдала за каждым его движением. Он был из тех мужчин, которые притягивали, манили и привлекали. Мне нравились они, потому что в них чувствовалась стабильность и уверенность. И они не были занозой в твоей заднице, как “некоторые”.
— Мою дочь зовут Василиса, — напомнил мне Леонид. — Она… тихий и спокойный ребенок. Никогда и в никакие неприятности не попадала. Но в последние несколько недель ее стали донимать другие дети из школы. — Леонид подавил раздраженный вдох. — И все это явно имеет очень… личный интерес, можно сказать так.
В переговорную вошла Алиса. Она поставила на кофейный столик чашку с жасминовым чаем, потому что теперь она ни за что не даст мне выпить кофе, и положила папку с бумагами.
— Вы хотите сказать, что угрозы направлены со стороны детей, которых подговорили родители? — Уточнила я.
Леонид скривился:
— Я решил расширить свой бизнес и заняться построением экологичных заводов по утилизации мусора, — поделился он. — Это, понятное дело, никого не устраивает из старых бизнесменов. Они желают мне скоропостижной кончины, но такие угрозы никогда не имели меня нужного эффекта. Поэтому они стали угрожать моей дочери. И делают это через своих тупоголовых отпрысков.
Скривившись, я откинулась на спинку кресла и положила руки на подлокотники.
— Дети жестоки, — сказала я.
Леонид кивнул:
— Я рад, что вы понимаете.
Между нами повисла пауза, за которую мы оба сверлили друг друга взглядами. Как жаль, что такой мужчина, как он, никогда не посмотрит на меня. Яр постоянно повторял мне: чтобы быть со мной, нужно быть смелым. И ещё ни один мужчина не обладал достаточным хозяйством в штанах, чтобы стать достойным партнером рядом со мной.
— И что вы хотите, чтобы я сделала?
Леонид допил свой бурбон и поставил пустой бокал на стол. Мой взгляд неотрывно скользил по его длинным пальцам, которыми он явно умел мастерски пользоваться. Часть меня захотела увидеть его игру на фортепиано. А я прекрасно знала, что Леонид мастерки играл.
Я знала о нём всё.
— Не могли ли бы вы этой кучке, — Леонид запнулся, попытавшись подобрать нейтральное слово, — идиотов пригрозить? В аккуратной форме, конечно. Им не стоит трогать мою дочь. А если они не поймут и передадут послание своим родителям, то я буду вынужден испачкать руки. И ради единственной дочери я сделаю это.
Я сверкнула широкой улыбкой.
— Конечно. Я всё сделаю чисто.
— Я же могу надеяться, что это не займет много времени?
— Обижаете.
Леонид рассмеялся:
— Иногда я забываю о том, что вас бояться не зря.
Мне хотелось выругаться, потому что я не любила слышать о страхе с уст мужчин, которые мне были интересны. Пусть и не на физическом уровне, а на чисто “расчетном”, но я всё равно оставалась девушкой. И большую часть времени мне хотелось быть привлекательной и сексуальной для таких холеных красавцев.
Но я бы никогда и низачто не отказалась бы от своей репутации.
— Меня лучше уважать и любить, — подмигнув, заметила я.
Уголки губ Леонида изогнулись в намеке на улыбке. Подперев голову кулаком, он внимательно скользил взглядом по мне. Я совсем ничего не чувствовала и это удручало. Но мне льстило его внимание.
— И у меня ещё одна просьба, Ада.
— Да, конечно.
Я наклонилась, чтобы аккуратно взять чашку с чаем. Мне едва ли удалось пригубить противный вкус, как Леонид сказал:
— Сходите со мной на свидание.
2. Кирилл
— С тех пор, как ты стал женатым мужчиной, ты дико скучен, Яр, — закатил я глаза, залпом опустошая свой бокал. Серебрянцев одарил меня мрачным, раздраженным взглядом.
