Ты проиграешь мне
Ветрова Анна
Пролог
Около пяти лет назад
— Ритка, ты сумасшедшая! — Возмущалась у меня под ухом подружка, отвлекая своим причитанием от важного дела. — Да он же убьет тебя, когда узнает, кто стоит за этим.
— Свет, не лезь. Нужно было раньше думать, прежде чем нести моему отцу этот треклятый дневник, — кипя от злости точно чайник на раскаленной плите, я с особым удовольствием одну за другой прокалывала иголкой упаковки контрац*птивов.
Несмотря на еще довольно юный возраст, я знала, для чего нужны эти штуки. И знала, как Андрей ими дорожит. Еще бы, постоянно носит с собой в кармане. Оттого будет слаще моя месть.
— Это всего лишь безобидный дневник, — пыталась образумить меня «всегда правильная» подруга. — А благодаря твоей шалости у Андрея могут появиться дети.
— Разве это плохо? — Закончив нелегкое спецзадание, я схватила Свету за руку и вместе с ней незаметно покинула комнату девятнадцатилетнего парня. — Хотя ты права — это ужасно.
— Ну, вот. Пойдем обратно? Надо забрать их, — взмолилась подруга.
Не обращая на нее внимания, я задумчиво продолжила:
— Такие особи, как он, не должны размножаться, — и разразилась громким смехом.
— Да ну тебя! — Не поддержала Светка моего веселья.
— Ладно, не злись. Сегодня я отомстила ему за ВСЕ!
Не успели мы вернуться в мою комнату, как подруга принялась отчитывать меня, гневно вышагивая вдоль комнаты. Точно командир на заставе.
— Ты, вероятно, забыла, что он сделал с тобой в прошлый раз, когда ты подмешала ему снотворное в чай и расписала все его лицо черным маркером.
О, этого я никогда не забуду. Мстительный засранец подсунул мне ночью в палатку искусственного паука, который спросонья вполне смахивал на живого. И управлял этим чудищем с помощью пульта, спрятавшись за деревом и посмеиваясь надо мной. В ту ночь от моего истошного визга проснулся весь лагерь, без исключения. Так я еще и осталась виноватой за нарушение тишины. А этот гад только что не прыгал от радости. Как вспомню, так еще сильнее ненавижу его.
— Я помню все, что он сделал. И воздам ему за каждую мою слезинку, — решительно сказала я, нахохлившись.
— Пока ты не остановишься, вы так и будете враждовать. Прекрати уже эту войну.
— Я не сдамся, Света.
— А он и подавно. Ты же лучше меня знаешь, каким упертым может быть Андрей. Он уже вырос, ты не можешь больше так шутить с ним.
— Почему это? — Удивилась я.
Что изменилось? Он все такой же раздражающий грубиян, пусть и возмужал, даже стал суровее. Признаться, меня иногда охватывал неконтролируемый страх, когда он приходил в ярость от моих проделок. Но я быстро приводила себя в чувства и продолжала пакостить дальше.
— Потому что с возрастом такие шалости перестают быть невинными и в итоге приводят к очень неоднозначным последствиям, — задумчивым голосом произнесла она.
— К каким это последствиям? Не говори загадками.
Подруга тяжело вздохнула и, взглянув на меня, пораженно качнула головой.
— Тебе только четырнадцать лет, так что твое недоумение вполне логично. Поговорим, когда повзрослеешь.
Меня всегда раздражали разговоры с непременным затрагиванием моего возраста. Взрослые считали себя намного умнее и рассудительнее, но порой тоже вели себя, по меньшей мере, странно. Зачем, к примеру, начинать тот разговор, который ты не можешь довести до конца в силу юного возраста твоего собеседника? Где здесь логика?
— Ну да, ты же у нас взрослая.
— Повзрослее тебя.
— Ты всего лишь на три года старше меня, так что это не считается.
— Ладно, я больше не буду поднимать эту тему, но ты все же запомни мои слова. Он терпит эти выходки только благодаря тому, что ты для него еще ребенок. Наступит время, когда ты повзрослеешь, и детские шалости перестанут быть таковыми. Тогда-то тебе и придется столкнуться с последствиями, к которым ты не будешь готова.
Сейчас ее слова были для меня не больше, чем пустой болтовней, на которой не стоит заострять внимания. Если бы я только знала, как близка она была к истине, то… Повторила бы все вновь, не жалея ни о чем.
1 глава
Настоящее время
— Возьми поднос и не умничай, — строго сказала мама, подталкивая меня в стороны выхода в сад. — И перестань уже по каждому поводу задирать Андрея.
— Я его и не трогаю, — состроила невинное личико, забирая из рук матери поднос с фруктами.
— А как еще воспринимать твои слова: «Ты тоже там учился? А я думала, туда только умных берут».
— Я просто озвучила правду.
Схватив меня за руку, мама тихо прошипела:
— Держи свою правду при себе, юная леди. Мы все же находимся в гостях. Притом, твоя правда весьма необъективна. Уму Андрея еще можно позавидовать. Да и терпению.
— Мама, хватит нахваливать этого гавню…
— Прекрати! — Вскричала мать, привлекая к нам внимание отца, который в миротворческих целях тут же поспешил на разведку.
Еще бы, мой бравый полковник привык все контролировать. Особенно меня. Поэтому я до сих пор нахожусь в разряде «старых дев». Лукавлю — есть еще одна причина моего одиночества.
— Что у вас здесь происходит? — Недовольно спросил отец, прожигая меня суровым взглядом. — Говори, что ты успела натворить в мое отсутствие.
Я только открыла рот, чтобы заверить отца в обратном, как мама разрушила мой замечательный план.
— Кроме того, что постоянно задирала Андрея? Ничего. Ей Богу, парень только багровыми пятнами от злости не покрылся.
— Спасибо, мама, — с сарказмом сказала я.
— Пожалуйста, — не осталась она в долгу.
Не сдержавшись, отец с размаху опустил тяжелый кулак на крепкий дубовый стол и поочередно посмотрел на нас с мамой.
— Что с тобой не так, Маргарита? Я уже устал от твоих выходок. Нет, я бы еще понял, если б ты вела себя так всегда. Но твой несносный характер распространяется только на Андрея. В чем дело? Он обидел тебя, а ты боишься мне признаться?
Я ощутила волнение, проскользнувшее в его голосе, но не хотела говорить ему правду. Да и что бы я сказала? Что наши препирательства зашли настолько далеко, что уже не вернуться обратно? Его ненависть ко мне не иссякнет, а я просто обязана подпитывать ее, чтобы не сойти с ума. Все так запутанно, что распутаться уже не представляется возможным.
— Ты учил меня самостоятельно решать свои проблемы. В этой ситуации я поступлю также.
— Предупреждаю в последний раз: еще раз неуважительно поведешь себя по отношению к Андрею, я лишу тебя карманных денег. Соответственно, ты больше не сможешь посещать волейбольную секцию. Расставляй приоритеты, дочка. И не позорь меня больше перед отцом парня.
— Отнеси поднос на стол, — добавила мама, в согласии кивая на слова отца.
Смирившись с тем, что меня всегда будут учить жизни, я развернулась и молча вышла в сад, где уже собралось, по меньшей мере, человек пятнадцать. Как говорится, молчание — золото. С моими родителями эта пословица работала безотказно. Мне стоит лишь молча выслушать их нотации, и они сразу же смягчатся. Я прекрасно знала, как это работает. Поэтому с легкостью избегала столкновений с острыми углами. Так почему же я не могу держать свой язык между зубами, когда дело касается Андрея?
Странный вопрос, ведь я давно уже знаю на него ответ. Просто он чертовски раздражающий, самовлюбленный, непоколебимый придурок, который при любом удобном случае пытается вывести меня из себя. А еще я влюблена в этого придурка и весьма безнадежно. Скорее это не любовь, а одержимость какая-то. И как я позволила этому произойти? Просто в один момент стала замечать, что смотрю на него уже по-другому: со странным томлением в груди, подчас даже запретным желанием поцеловать пухлые губы, складывающиеся в единую жесткую линию при моем появлении.
