Глава 1
– Ты скоро, Любаш? – говорю я, плечом прижимая телефон к уху.
Получается довольно неуклюже. В одной руке тяжелый пакет с витаминами и косметикой, другой перебираю аккуратно развешенные на стенде платья. Ищу свой размер.
– Только закончила, Юль. Ты уже в ТЦ?
– Да, приехала раньше, нужно было забрать посылку. И мне тебя очень–очень не хватает!
– Папа обещал подбросить, жду его. Слушай, мы кофе попьем вместе или я домой заскочу перекусить?
– Э–э, нет. Давай вместе. А то ты через два часа только приедешь.
– Договорились. Займи столик.
– Выбрали что–нибудь? – громко спрашивает подкравшийся со спины консультант.
Я вздрагиваю от неожиданности. Телефон выскальзывает, и я едва успеваю его поймать в полуметре от плитки пола! Фух, повезло!
Поспешно выпрямляюсь, прячу мобильный в пакет.
– Ой, аккуратнее! Простите, не хотела пугать, – тушуется девушка.
– Ничего, поймала. Я подружку подожду и обязательно примерю пару вариантов. У вас славные платья. Возможно, что–то мне подойдет.
– На вашу фигуру любое сядет хорошо. Какой–то особенный повод?
– И вам спасибо за комплимент. Да, день рождения.
Улыбаюсь девушке, после чего выхожу из отдела. Через три недели мне исполнится девятнадцать лет. Красивые цифры, не так ли? Может быть в них дело, а может, в чем–то еще... но именно в этот день мне хочется быть неотразимой. Во всем идеальной, в каждой мелочи.
Я редко отмечаю свой день рождения. Так уж вышло, что мама родила меня первого января, мало кто вообще в эту дату вспоминает о моем существовании. У друзей и близких, зачастую, есть планы поважнее. Я учусь на втором курсе в техническом вузе, затяжные зимние каникулы у нас сменяются жестокой сессией, когда уж точно не до гулянок.
Но в следующем году всё будет иначе. Абсолютно всё. Я твердо решила устроить настоящую вечеринку.
Смотрю на часы, прикидывая, чем бы еще заняться, пока жду лучшую подругу. Прогуливаюсь по первому этажу торгового центра, а потом направляюсь на фудкорт. Присаживаюсь за первый освободившийся столик, достаю сотовый, листаю страницы в соцсети.
От скуки поднимаю глаза, оглядываюсь. В воскресенье народу — пресс! Яблоку негде упасть. Повезло, что нашла свободный стол. Пожалуй, подожду Любу здесь, она после художки голодная, наверное. Когда Люба пишет картины, она увлекается и может часами не есть.
Мой взгляд скользит по суетливым посетителям торгового центра. Где–то недалеко плачет ребенок, откуда–то справа доносится громкая детская песенка, слова которой знаю наизусть, как и положено аниматору со стажем. Я начинаю машинально шлепать губами, а потом резко замолкаю.
Потому что натыкаюсь глазами своими любопытными на слишком знакомые плечи. И спину слишком знакомую. Затылок, короткую стрижку... Моргаю.
Да ла–адно.
Всё перечисленное, вкупе с высоким ростом и взрывным нравом принадлежат Матвею Адомайтису, студенту медицинского вуза, самому горячему парню города. И по совместительству, любви всей моей жизни.
Кожу покалывать начинает везде, но особенно сильно вдоль позвоночника. Это неконтролируемо. Реакция на него не поддается планированию и хоть какому–то здравому смыслу. Она больше месяца такая. Хотя нет, лгу. Поначалу я как тряпка сразу реветь начинала, теперь хотя бы глаза сухие. Освоилась. А то ревела, дура, ревела! Едва о нем подумаю.
Думала я часто. Три года назад Матвей добился моей взаимности, и мы начали встречаться. В прошлом ноябре страшно поссорились. Он заявил, что его любовь ко мне была больной, что он лечил ее как какой–нибудь сезонный грипп и, наконец, вылечил.
Больше месяца между нами ничего нет. Ноль общения. Ноль встреч. Ноль чувств.
Проголодался, значит. Зашел пообедать.
Подбираюсь вся.
Я планировала пригласить его на вечеринку по случаю своего дня рождения. Его и еще человек тридцать, чтобы было не очевидно.
Матвей об этом пока не знает. Он стоит с подносом в руках и напряженно оглядывается, ища свободное местечко.
Я же глазам своим не верю. Серьезно? Внезапная встреча именно сейчас? Когда у меня настроение было хорошим. Когда я по–привычке всё еще продолжаю вздрагивать от каждого сигнала телефона?
Рано.
Эту красную толстовку я дарила ему на прошлый новый год. Матвей надевал ее от силы раза три и то, чтобы мне приятно делать. Красный цвет ему не нравится, хотя идет безумно. И сегодня он в ней.
Глубокий вдох–выдох.
Матвей продолжает искать свободный столик, мне же внезапно хочется залезть под свой. Я не просто смотрю на него, я дышу с трудом. Он был моим первым. Он был моим всем. Он... сказал, что я болезнь, и что он вылечился.
В следующую секунду Матвей оборачивается и наши глаза встречаются. Его брови взлетают вверх, я суетливо поднимаю руку и нейтрально улыбаюсь.
Не плачу. Умница.
Машу.
У него стрижка другая — затылок и виски гладко выбриты, лишь дерзкая полоса черных волос от лба до макушки. Если ладонью провести по отрастающему ежику, станет понятно, что он жесткий.
Глаза холодные никогда не позволят это сделать снова. А гордость не позволит попросить. Матвей чуть кивает и идет в мою сторону.
Зачем–то прямо ко мне.
Пара ударов сердца и он рядом.
– Привет, ты одна? – спрашивает.
Голос. Я больше месяца не слышала его голос. Если бы кто–то прочитал мои мысли сейчас, решил бы, что я рассудком съехала. Мы не были семейной парой. Мы просто встречались. Никто не верил, что детская любовь перерастет в крепкое взрослое чувство. Так и случилось, мы разругались в пух и прах. Потом он вылечился, а я заболела.
– Привет. Да, одна. А ты? – мой рот всё это говорит, пока я посылаю телу команду «сохранять спокойствие любой ценой».
– Тоже. Не против, если присоединюсь?
Становится почему–то очень жарко в этом кардигане. Матвей всё еще стоит и ждет разрешения. Я могу
